Поцелуй или жизнь (СИ) - Литвинова Ирина А. (бесплатные версии книг .TXT) 📗
О да, он сделал то, что доселе считалось невозможным: возродил из пепла одну из летописей, в которой, среди прочих запретных заклинаний, обнаружилось то, что нужно, — приворот на крови. Он действовал на всех без исключения, и на людей, и на Богов, и на сынов Хаоса. Вот только у чистокровного человека приворот полностью отнимал рассудок — привороженный становился просто куклой, покорной и безвольной. Полукровки в зависимости от доли магической крови отчасти сохраняли себя. А вот дети Хаоса? Мог ли юный экспериментатор отказаться от приобретения уникального знания, тем более что выволочь из преисподней чистокровного демона ему пока было не по силам. Вот он и решил испытать приворот на чистокровном василиске, и, не рискнув подвергать брата непредсказуемому риску, замкнул заклинание на себе. Оказалось, что приворот на крови будил в порождениях Мрачного желание размножаться… но потом дурман отпустил Никалаэду, и она обнаружила, что, оказывается, уж полтора месяца как уволокла Себастьяна в свое самое дальнее от Зеленого Горба логово (благо, юный граф запросто мог вот так запропаститься демоны ведают куда и никто особенно за него не волновался и не рвался искать), а также то, что этот эксперимент имел вполне определенные последствия. Незапланированная беременность нисколько не смутила леди, напротив, она была ужасно довольна результатами и решила приворожить Франсуа, как только родит и предоставит его оцу избавиться от случайного ребенка. Как объяснил ей Себастьян, если вытравить плод, в особенности наделенный магическими способностями, можно потерять способность к деторождению, а это ей было совсем не нужно.
И вот я сквозь время смотрела на совсем молодого… нет, даже не мужчину, юношу, держащего на руках истошно орущий куль и не знавшего, что ему теперь делать. Вот как с этим показаться на глаза отцу? Да сэр Гвейн за такие опыты с него три шкуры сдерет и будет прав! В итоге гениальный ум решил отнести новорожденную дочку к храму и оставить на крыльце. Мир не без добрвых людей, подберет кто-нибудь. А не подберет, так священники — славные ребята, у этой братии подкидыш не пропадет…
Всю ночь Себастьян вертелся с боку на бок, вставал, даже хлебнул крепкого пойла прямо из горла, но душа была не на месте. Он примчался к храму засветло, как раз когда один их храмовников отворял тяжелые створки дверей, через которые проходили прихожане. Девочки не было…
— Дык забрали малютку, — выдал привратник с характерном сельско-прислужнным выговором. — Вчерась вечером ее оставили, я ужо хотел забирать, не век же ж ей на ступенях в корзине лежать. А тут смотрю: якой-то господин, знамо дело, лорд, козлом через калитку праг, рванул к ребенку да вцепился в нее намертво. Папашка, вестимо так!…
Себастьян качнулся, словно собираясь упасть в обморок, но устоял. Игнорируя предложения о помощи добродушного священника, он развернулся и побрел прочь, не расслышав концовку рассказа привратника:
— Тогда же, чуть не ночью, малую и крестили. А имя ей папаша дал гарное, под стать натуральной леди. Франциска…
8.6
Я ждала, что Дар, сегодня щедрый на разномастные видения и показывающий мне, кроме того что я хотела, еще и ответы на незаданные вопросы, перенесет меня еще и на берег Черного пруда в день приснопамятной свадьбы новоиспеченного графа Ла Виконтесс Ле Грант дю Трюмон. Я, конечно, по подслушанному диалогу примерно представляла, что там случилось, да и смотреть не больно то хотелось на то, как леди Никалаэда, как выразился Франциск, "фактически насилует" Франсуа, я так понимаю, шантажируя жизнью старшего брата, из которого потом столько крови натекло, что невестино платье насквозь промокло… Но все же мне не верилось, что Гарет видел это все и не вмешался!
Однако сознание неожиданно выкинуло не в очередной момент, давно канувший в прошлом, а в печальную реальность. Но почему? Ответ был прост и ужасен: сердце Себастьяна билось все медленнее, веки смежились и глаза закрылись. Навсегда…
— Ник! — брат резко встряхнул меня, пытаясь привести в чувство и ошарашенно уставившись на покатившиеся из глаз градинки слез. — Ник! Ника-а-а! Ты что, плачешь? Из-за этой гадюки?! Дурочка моя, ты что, правда влюбилась в этого Змея?!
Змей… Ну почему, почему василиск не может проснуться от того, что сталь вогнали в сердце?! Он же смог бы регенерировать! Он смог бы уйти отсюда живым! Почему Гарет не позволял его второй сущности вырваться на волю?!… Сейчас это все уже не имело значение. Сейчас уже было поздно…
— Ника! Ника, пошли! — меня изо всех сил рванули к двери, прочь от него. — Там внизу, на первом этаже, дрянь какая-то! И ее там до черта! Валим, говорю!
Галахат был прав. Конечно, надо немедленно бежать, пока еще можно. Какой прок сидеть сиднем над еще теплым трупом и горевать по утрате. Недолго горевать, если брать в расчет неведомо каким ветром принесенных с северных окраин "гостей"… Но тут я вспомнила обещание, которое опрометчиво дала самой себе, и не смогла уйти, не исполнив его. Ведь его глаза действительно оказались изумрудными…
Ловко вывернувшись из рук Галахата, я кинулась обратно к легендарному вдовцу, упала на колени рядом с ним и, обхватив руками бестолково болтающуюся голову, склонилась над привлекательным лицом с немного хищными резкими чертами, которое совсем недавно помолодело и ожило у меня на глазах. "Нельзссссяааа… — оглушительно зашипела внутри змейка. — Нельзссся, ссссначашшшшала плод зсссссаветный дать надо! Чшшшшеловек! Он ещшшше чшшшшшеловек! Поцссссселуй или жшшшшизсссснь! Дашшшшь поцсссселуй — отнимешшшшь жшшшшизсссснь!"
Я не слушала ее. Прикрыв глаза, чтобы не видеть возвращающуюся к нему мертвенную бледность, я потянулась к тонким бескровным губам и припала к ним своими, чувствуя на них соленый привкус своих слез и его крови…
Вдруг тело рядом со мной вздрогнуло и изогнулось под неестественным углом, словно внутри него заворочалось что-то несоизмеримо большое, и сильная рука, схватив за волосы на затылке, намертво притиснула меня к губам графа. Себастьян не просто ожил, его поцелуй был жадным, безумным, так в пустыне умирающий от жажды путник припадает к вожделенной воде, пусть даже знает, что она из отравленного колодца. "Яд! Васссссилисссск пьет яд!" — не оставила меня на произвол судьбы змейка. Я чувствовала ее безумный страх перед огромным аспидом родом из Хаоса, но она не заныкалась в чертогах сознания, а, вибрируя и мечась в груди, поддерживала меня.
Не знаю, сколько Его Светлость "пил", но, сдается мне, не отпускали бы меня долго, если бы потолочная балка с отчаянным грохотом не рухнула в непосредственной близости от нас!
Себастьян мигом оторвался от меня, и я узрела невероятное: угольно черный зрачок в изумрудных глазах вытянулся и стал вертикальным! Змей… Боги, как же невыносимо прекрасно… пленительно ужасно…
— Хей, молодожены! — Галахат безжалостно развеял, как мираж, этот волшебный миг. — Я могу начинать церемонию сочетания?! Итак, мы, то бишь вы, я и стадо обезумерших, жаждущих крови берсерков, собрались здесь в этот замечательный день, то есть полночь, чтобы стать свидетелями вашего счастливого получасового союза! Согласны ли вы, Ваша Честь… то есть, прошу прощения, Ваша Нечисть! Согласны ли вы, Ваша Нечисть, взять в законные супруги эту леди, любить и уважать ее, пока рухнувший потолок не разлучит вас?!
— Что происходит???!!! — о как подействовал обваливающийся потолок, даже мои волосы разжал!
— Ваша Светлость! — все же я даже после поцелуя не решилась бы обратиться к нему просто по имени. — Вы стали василиском!
Змеиные глаза вытаращились не хуже человеческих, но я не дала ему пуститься в научно-философские дебаты о том, что сие невозможно, и поспешно выпалила:
— И на Зеленый Горб напала сотня берсерков, может больше. Цель — превратить все здесь в руины. Человеческая магия почему-то не работает.
— Убираться надо, они чудом наш этаж проскочили и поперлись сразу наверх! Гарет уже отпустил всю челядь и сейчас летит, как черный всадник конца света, к границе с Веридором с леди Никалаэдой на руках! Ходу!
