Лунная сказка (СИ) - Лешева Мила (книги .TXT) 📗
— Сегодня полнолуние, леди Эллина, — сказал лорд, его голос снова был ледяным, — маг солгал вам, сегодня и только сегодня вы можете вернуться в свой мир. Этот амулет, — он снял с шеи цепочку с висящей на ней металлической пластинкой в форме спирали, — поможет вам найти путь. Вы правы, этот мир не ваш и вам здесь нечего делать. Можете взять с собой все, что пожелаете, но в полночь вас не должно быть в замке. Арсатт проводит вас.
Лине показалось, что ее ударили. Сначала поцелуй, жаркий и страстный, а потом ей точно служанке указывают на дверь? Сердце заледенело, к глазам подступили слезы, однако она прикрикнула на себя: «Ты Эллина Зотова, держись достойно!» Сделав реверанс, девушка проговорила совершенно мертвым голосом:
— Благодарю за гостеприимство и за правду, милорд. И я не могу принять ваш амулет…
— Он больше ни для чего не нужен, так что берите смело. Считайте это моей благодарностью за вашу милую компанию. Арсатт!
Мажордом появился мгновенно, словно чертик из табакерки, склонившись в низком поклоне.
— Арсатт, проводите леди Эллину к месту ее прибытия в наш мир.
— Но, вв… Вы уверены? — глаза мажордома выдавали все его потрясение.
— Абсолютно уверен, — ответил лорд и отвернулся, насвистывая какой-то мотивчик.
— Прощай, мой снежный лорд с ледяным сердцем, — беззвучно прошептала ему в спину Эллина, отворачиваясь и не заметив, как тот вздрогнул.
Через полчаса Эллина решительным шагом вышла из дверей комнаты, которую занимала почти месяц. На ней вновь был тот же наряд, в котором она впервые появилась здесь, вот только в сердце вместо любопытства и надежды поселилась январская стужа. Арсатт молча шел рядом с ней, нарушив тишину только после того, как замок остался позади:
— Леди, я не имею права говорить о некоторых вещах, но так лучше, поверьте мне!
— Верить вам? О нет, я больше не сделаю такой глупости — верить хоть кому-то!
— Жаль, что вы так думаете… Для лорда Арвина отказаться от вас было сложно, но он сделал это лишь для вашего блага.
— Арсатт, я не желаю говорить об этом, — резко оборвала его девушка, — ступайте, дальше я пойду одна. Можете передать лорду, что таков был мой приказ. Вместе с благодарностью… За все!
Мажордом поклонился, с искренним сожалением смотря вслед тоненькой фигурке в белом. Если бы не проклятая магия! Хотя так лучше, удивительно, как милорду удалось совладать с собой и отпустить ее…
Лина шла вперед, чувствуя, как слезы застилают глаза. Больно, как же больно! Скорее бы домой, закутаться в плед и выплакаться вдоволь! А вот и поляна… Девушка прикрыла глаза, увидев перед мысленным взором две луны, и шагнула вперед. На нос упала ледяная капля, и Эллина открыла глаза — она вновь была в родном мире. Тряхнув головой, она почти побежала вперед.
— Ну что, Арсатт? — лорд Арвин был смертельно бледен, но выглядел решительным.
— Леди Эллина вернулась к себе, Ваше Высочество, — почтительно склонившись перед ним, ответил слуга, — и просила поблагодарить Вас.
— Вы осуждаете меня, Арсатт? — тихо спросил принц.
— Нет, Ваше Высочество, я искренне восхищаюсь Вами, — сглотнув, покачал головой мажордом, — Вы поступили правильно. И для леди так лучше, хотя сейчас ей очень больно.
— Мне тоже… Думаю, вам лучше покинуть замок, Арсатт, и другим слугам тоже, времени осталось немного…
— Я останусь, Ваше Высочество, — решительно заявил Арсатт и позволил себе улыбнуться, — не думаю, что это будет так уж страшно.
— Вы же понимаете, что я не смогу гарантировать безопасность никому из тех, кто решится остаться?
— Разумеется, мой принц. Могу я идти?
— Идите, и подумайте над моим предложением.
Оставшись в одиночестве, принц прикрыл глаза. Вот и все, он выбрал свою судьбу… Как же все — таки жаль, что он не мог сказать Эллине всю правду! Вот только ушла бы она тогда? Зато ему останутся воспоминания о ее улыбке, о том, как она слегка наклоняла голову, слушая его рассказы, о ее смехе… И о том, как она трепетала в его объятиях, о поцелуях… «Надеюсь, хоть память и разум мне не изменят», — грустно подумал принц.
— Ваше Высочество, это правда? — голос мэтра Вилара оторвал его от печальных размышлений.
— Что именно? — язвительно уточнил принц, рассматривая взъерошенного придворного мага.
— Вы отпустили иномирянку?!
— Да, я отпустил леди Эллину, и что? — насмешливо спросил Арвин.
— Вы же приговор подписали! И себе, и династии!
— Приговор нашей династии подписал принц Эдарн и его друг мэтр Миртен сто пятьдесят лет назад, — оборвал его принц, — и в Бездну династию, которая выживает таким мерзким способом! Если хотите знать, мэтр, я рад, что на мне наш род прервется…
Маг опустился в кресло, казалось, он постарел на глазах. Опустив голову, он глухо сказал:
— Мне тоже было омерзительно делать все это. И лгать этой чудесной девушке… Но разве справедливо было наказывать не только Эдарна, но и всех его потомков? И я думал прежде всего о стране…
— Возможно, наказывать таким образом потомков Эдарна и было неправильно, — кивнул принц, — но не думаю, что леди Аннилэ могла в тот момент принимать трезвые решения. И потом… Мэтр, с тех пор, как для избавления от проклятия мои предки начали убивать иномирянок, мы заслужили его в полной мере! И в некотором роде каждый из нас становился тем чудовищем, о котором говорится в проклятии, пусть это и не отражалось на внешности… Впрочем, сейчас все это уже неважно. А вам лучше покинуть замок, у меня осталось всего несколько часов. И позаботьтесь о защите тех, кто останется в замке и крестьян в близлежащих деревнях, я совсем не уверен, что мне удастся сохранить разум…
— Удастся, — вздохнув, ответил мэтр, — я кое — что придумал… Ваше Высочество, а леди Эллина знает?
— Нет, и я этому рад. Я и так причинил ей слишком много боли…
— Вы действительно боялись, что я смогу что-то сделать леди, если пойму, что она вам и в самом деле дорога?
— А вы бы не сделали? — поднял бровь принц.
Маг сглотнул:
— Не знаю… Передать что-нибудь Их Величествам?
— Зачем? Вы же знаете, что в нашей семье подлинных чувств нет и никогда не было! Хотя я слегка огорчен тем, что не увижу, как будет беситься отец. Ладно, давайте ваше средство и ступайте.
Оставшись в одиночестве, принц выпил горькое зелье из оставленного магом флакона и подошел к окну. «Снова снег пошел, Эллине бы понравилось», — он улыбнулся, вспомнив детскую радость девушки при виде сугробов и то, как она ловила ладошками снежинки и смеялась. А потом пришла боль…
Лина вбежала в дом, взлетела по лестнице к себе в комнату и упала на кровать, наконец дав волю слезам. Что она оплакивала? Свою сказку, оказавшуюся ложью? Любовь, обернувшуюся безразличием? Нежность, ставшую жестокостью? А может, всю жизнь, год назад пошедшую под откос?
Она так и прорыдала почти всю ночь, лишь под утро провалившись в сон, полный кошмаров и боли. Проснулась уже затемно, и долго лежала в постели, не в силах унять снова брызнувшие при воспоминании слезы. Когда девушка смогла наконец встать, глаза ее почти ослепли от слез, нос распух, а горло разболелось. Двигаясь точно столетняя старуха, она спустилась на кухню, налив себе чашку крепкого чая — кофе Лина не любила. Также медленно поднялась наверх, переоделась в домашнее, завернулась в плед и невидяще уставилась в стену, глотая обжигающе горячий напиток.
Одна мысль не давала ей покоя: почему Арвин так поступил? Как он мог целовать ее, да еще так, а потом отступиться? Уж что — что, а отличить подлинную страсть от игры девушка могла… Только что пылать огнем — и тут же превратиться в айсберг… Как?!
Эллина подняла глаза на портрет Анны и вздохнула.
— Скажи, почему всё так сложно? И где мне взять силы? Жаль, что ты не можешь мне ответить…
— Могу, — мягкий, еле слышный голос заставил девушку поежиться и в панике оглянуться по сторонам. Вздрогнув, она прошептала, — ну вот, я уже с ума схожу. С портретом разговариваю, и он мне отвечает!
