Кости внутри (ЛП) - Пирс Моника Эндерле (книги онлайн .txt) 📗
Скирон зарычал и поднял ладонь, словно хотел ударом рассечь Гетена надвое.
Гетен поднял ладонь, глядя в гневные глаза бога, и сказал:
— Ты — не мой бог.
Кулак Скирона прошел сквозь него, ветер лишь растрепал его волосы. Хотырь и Семел охнули. Гетен стоял на месте. Бог смерти глядел на него со смесью потрясения, гнева и смирения на лице.
— Я уже в тебя не верю. Пустота — твое место. Души в ней — твоя ответственность. Сам охраняй границу, — он повернулся, замер и посмотрел на них снова. — Может, вам стоит подумать о другом подходе к существованию в мире смертных, — он ухмыльнулся и добавил. — Если только вы не хотите стать просто суеверием, сказками и надписями на старых могилах.
Гетен отвернулся от Триумвирата и закрыл глаза.
Когда он открыл их, Галина все еще стояла на страже. Она оттолкнулась от двери и размяла шею и плечи.
— Я уже хотела идти за стулом.
— Долго меня не было? — спросил он, встав. Его спина и колени ныли. Мир за двумя узкими окошками ее комнаты был темным.
— У меня успело затечь тело.
Гетен потер ноющие плечи, разминая мышцы.
— Меч короля сторожит мелкого мага. До чего дошел мир?
— Безумие, — ответила она и взяла его за руку. — Получилось?
— Да, — он улыбнулся, ощущая, как огромное бремя пропало с плеч. — И они не смогли меня тронуть! — он подхватил ее в объятия. — Не смогли коснуться.
— Ты свободен, — улыбка озарила все ее лицо.
— Свободен, — он рассмеялся, кружа ее, и целовал, пока они не стали задыхаться.
* * *
Инстинкты Галины были быстрее гонцов Эссендры. Сын Аревик родился за два дня до срока. Их отвели в спальню маркграфини по прибытию.
Солнце поднималось над цитаделью Эссен, Церис уже была там с Герезелем.
Гетен протянул руки, и сонный малыш улыбнулся и повторил жест.
— Дайте злому дяде подержать племянника, или я превращу его в лягушку в наказание родителям.
Королева Бесеры рассмеялась и передала кудрявого сына в его руки. Церис и кронпринц оставались с Аревик и Магодом, пока король Зелал следил за восстановлением Иствита. Гетен пощекотал щеки малыша и улыбнулся от смеха мальчика.
Галина забралась на кровать сестры и нежно взяла из ее рук спящего племянника.
— Как ты его назвала?
— Галитен Риан, — Аревик сжала ладонь Галины. — Мы назвали его в честь самых важных людей в наших жизнях.
Гетен улыбнулся.
— Это честь.
Галина поцеловала сестру в щеку и нежно погладила каштановые волосы мальчика.
— Похоже, Галитен будет первым прямым потомком короля Вернарда без рыжих волос.
— Но у него будут голубые глаза Персинны, — отметил Гетен. — Он будет красивым и сильным.
— Усладой глаз для женщин Айестры, — сказала Церис, и они все рассмеялись.
Аревик печально улыбнулась и коснулась шрама на щеке Галины.
— Ты всегда будешь нести бремя ошибок нашей семьи.
— Глупости. Так я выгляжу грозно, — Галина поцеловала своего спящего племянника в лоб.
— Будто тебе нужна в этом помощь, — сухо отметила Церис.
Гетен рассмеялся. У жены его брата был острый язык, а ум — еще острее. Ему нравилось, что она их использовала. Война Валдрама закалила ее. Хоть что-то хорошее эта война принесла.
Галина удобнее обняла спящего малыша.
Королева Бесеры сказала:
— Не пускайте лорда Риша к тому ребенку. Он заберет его и испортит любовью. Он в этом не знает границ.
Аревик приподняла брови.
— Правда?
Церис рассмеялась.
— О, да. От детей его каменное сердце становится мягче быстрее, чем лед от солнца.
Аревик посмотрела на Гетена и сладко улыбнулась.
— Я это вспомню, когда Галитен будет шуметь. Может, тогда ты его очаруешь.
Гетен склонил голову.
— Постараюсь, ваша светлость, — он опустил ерзающего Герезеля.
Мальчик схватил юбку матери и заскулил:
— Кушать.
Церис подняла его.
— Кому-то нужно позавтракать, — сказала она и ушла искать его няню.
Магод появился на пороге, жуя яблоко.
— Слышал, у нас гости, — он бросил яблоко Гетену. — Из сада. Попробуйте свою работу.
Гетен поймал яблоко и откусил. Он одобрительно кивнул от хруста и терпкой сладости. Плод был хорошим, с удивительной ноткой меда и пряностей.
— Это новый вид?
Магод кивнул.
Галина отметила:
— Мы пришли восхищаться вашим творением, лорд Эссенда, а не плодами вашего сада.
Магод широко улыбнулся.
— Я играл меньшую роль в создании идеала. Все заслуги у вашей прекрасной сестры.
Аревик шепнула благодарности.
Магод сунул яблоко в рот, забрал спящего сына у Галины. Он сел на диван, разглядывал лицо малыша и тихо ел, любуясь ребенком.
— Вы останетесь на пару дней? — спросила Аревик у Галины и Гетена.
Галина кивнула.
— Два дня, а потом у меня дела в Ор-Хали.
— Хорошо. Я скучала по старшей сестре, — кривясь, Аревик приподнялась у подушек и проворчала. — Рожать детей сложнее, чем казалось, когда я смотрела, как это делали собаки и лошади.
Галина взбила подушки сестры.
— Я могу тебе что-нибудь принести?
Аревик посмотрела на Гетена.
— У твоего мужа не найдется чего-нибудь от задержавшейся боли?
Он кивнул.
— Я могу сварить настой, который поможет тебе и не навредит ребенку.
Магод встал и передал сына Аревик.
— Какие ингредиенты нужны?
— Калина, тысячелистник и пустырник. Чистый медный котелок и уксус из черных яблок.
Аревик вздохнула.
— Некромант с золотым сердцем.
Он поджал губы.
— Я не знаю, почему твоя повитуха не оставила этот настой. Это основное лекарство.
— Магод принимал роды, — ответила она. — Не было времени звать повитуху.
Галина ухмыльнулась от удивленного вида Гетена.
— Дети Персинна рождаются быстро и яростно, муж.
Аревик рассмеялась.
— А некоторые не перестают быть такими, да, сестра?
Галина усмехнулась.
— Точно.
ЭПИЛОГ
Солнце грело голое плечо Галины. Она лежала на той же кровати, которую они с Гетеном разделили впервые, кровати в каменной комнате далеко от политики Кворегны.
Смех и песня доносились в открытое окно, сопровождая солнце. Ветерок трепал ее волосы. Он приносил запахи с кухни аммы Заны, дым и еда. Специи ощущались в нем, смесь пряного и сладкого. Кожаная подошва шлепала по камню в коридоре за их дверью, люди спешили по своим делам.
Голос аппы Унегана звучал с площади снаружи. Он учил праправнуков молиться в песне, благодаря солнце за восход, а ночь за сон. В этой песне была история о жадности и зависти.
Это тихое время с мужем было «делом» Галины в Ор-Хали. Побег от требований и ограничений королевской жизни стал ежемесячным ритуалом, который они начали, когда она переехала в Татлис с Илькером. Порой они навещали Гурван-Сум, иногда — Хоно-Хот или гостевые покои верного графа в Сокосе.
Когда-нибудь у них будет личная спальня в Раните.
Пальцы Гетена обвели шрамы на ее плече. Его тело грело ее, обнаженное и прижатое к ней от пальцев ног до подбородка, ее спина была у его груди.
— Что это за песня? — спросил он, словно читая ее мысли.
— Это история солнца и его тени, — ее глаза были закрытыми. Солнце грело ее лицо. Его тело добавляло ей жара. Она улыбнулась. Голоса и смех детей были полны невинности. — Все почитали солнце, и ночь заметила и стала завидовать. Она устала прятаться в тени и подкупила облака закрыть лицо солнца. Но это не принесло ночи желанную похвалу. Вместо этого стал расти страх, люди оставались в домах и плакали. Их посевы увядали, скот умирал. Они проклинали тьму, жгли свечи и костры, подражая солнцу, прогоняя ночь. Наконец, солнце устало от зависти ночи. Оно становилось все горячее, пока облака не убежали от его огня, а тени не растаяли. Люди появлялись из их домов, но солнце сжигало их кожу и высушивало землю. Люди закричали облакам вернуться и принести дождь, пока они не умерли от засухи. Поняв, что их ссора причинила все эти страдания, солнце остыло, а ночь приняла их цикл. Облака принесли дождь. Они смыли ужасы, и жизнь вернулась.
