Медь в драгоценной шкатулке (СИ) - Архангельская Мария Владимировна (книги бесплатно без .TXT) 📗

— Так значит, — Эльм Илмин вздохнула, — можно не рассчитывать, что ты попросишь о милости для него и поможешь ему вернуться в столицу?

— Ваше величество, если бы в моих силах было помочь наследному принцу, я бы сделала всё, от меня зависящее. Но боюсь, что обратившись с такой просьбой к его величеству, я лишь поврежу его высочеству.

Императрица помолчала, потом медленно кивнула.

— Что ж, воля Неба превыше власти даже Сына Неба, и мы можем лишь смириться. Пей чай, он у тебя весьма неплох. И этот виноград хоть и не так сладок, как в прошлом году, но есть можно. Так что теперь мы просто выпьем чаю и поговорим о погоде и о том, как ты обустраиваешься в новом дворце.

Я послушно сделала глоток зелёного чая — я его не любила, но, говорят, он полезнее чёрного. Императрица умела поддерживать беседу, она расспрашивала с неподдельным, кажется, интересом и даже дала мне пару советов, звучавших вполне дельно. Ещё примерно полчаса прошли не так уж и плохо, и я даже почти поверила, что её величество приехала только за тем, чтобы закинуть удочку насчёт Тайрена, да, возможно, из любопытства. Жаль, что нельзя было расспросить её о новостях из столицы, вернее, может и можно, но я не решилась, не чувствуя себя с ней достаточно свободно.

Впрочем, новостями меня снабдила Усин, успевшая поболтать со свитскими августейшей четы.

— Говорят, перед праздником Звёзд были новости из крепости Тамчи, — шёпотом доложила она. — Её высочество Мекси-Цу была в тягости, но проносила ребёнка не больше трёх месяцев и потеряла. Его величество дал позволение отправить к его высочеству двух наложниц. Принося жертву в праздник, он молился о внуках.

Я кивнула, закусив губу. Действительно впору поверить, что династия проклята и вырождается. Бедный Тайрен, как бы он ни относился к жене, но дети тут считаются благословением богов. К тому же рождение у него сына могло бы смягчить императорское сердце.

Но если его величество и горевал о несостоявшемся прибавлении в семействе, то со мной он об этом говорить не пожелал.

— Что это у тебя тут? — спросил он, оглядев кабинет, куда я его пригласила для ужина наедине.

— О… Это я пытаюсь от скуки составить хронологическую таблицу истории обеих империй и царств до них.

— Зачем? — искренне удивился Иочжун. Что ж, я уже заметила, что здесь люди действительно придавали куда меньшее значение летоисчислению, чем мои соотечественники. Время начинало исчисляться заново с каждым новым монархом: «на седьмом году правления такого-то…» Это было ещё ничего, пока речь шла об одной стране, можно было просто просуммировать количество лет, проведённых на троне каждым императором. Но когда речь шла о нескольких царствах, высчитывать, когда что произошло, становилось той ещё задачкой. О создании такой таблицы я подумывала, ещё когда читала хроники с Тайреном, и теперь вернулась к этой идее, благо в моём окружении появилось уже два образованных человека, у которых можно было уточнить значение иероглифа, а также прочие возникающие по ходу дела вопросы. Шэн Мий и Гань Лу отвечали исправно, даже охотно, хотя тоже явно удивлялись моему увлечению. И потому я смело взялась за труд, взяв за точку отсчёта основание Великой империи.

— От скуки, ваше величество, — повторила я. — У меня на родине принято считать все годы по порядку, вот я и решила попробовать. Это увлекает.

— А-а… Ну и как успехи?

— Я в основном составила хронологию Северной империи, и теперь пытаюсь разобраться, что было до неё. Но у каждого царства и княжества тогда была своя хроника, иногда не одна, и к тому же не все сохранились. Довольно много разночтений. В одном месте говорится, что князя Тин-цаня убил его брат, а того в свою очередь убил племянник, а в другом — что Тин-цань покончил с собой после поражения от войск царства Ду, а о брате не сказано вообще ничего. Или вот тут написано, что Лао-цань из Бинь умер на тринадцатом году правления, но в хрониках соседнего царства говорится, что он проправил всего одиннадцать лет, а если почитать «Анналы царства Лэ» и посчитать по годам их царя, то и вовсе только девять…

Однако мои изыскания его величество явно не слишком интересовали, и спросил он явно для проформы. А потому, покивав, он тут же перевёл разговор на другую тему:

— Я побеседовал с твоим врачом.

— О… С Гань Лу?

— С ним, если только у тебя тут нет другого. Он показался мне человеком опытным и знающим, зря императрица… Ладно. Я не возражаю, чтобы он и впредь присматривал за тобой.

— Меня уверили, что он лучший в своём деле, — осторожно сказала я. — Благодарю ваше величество.

Так значит, император не знает о каторге? Странно, что императрица, если она возражала против кандидатуры лекаря, не донесла до супруга этот отнюдь не являющийся тайной факт. Или император знает и всё равно не возражает? Спросить я так и не решилась. Император сел за накрытый столик и жестом предложил мне занять место напротив.

— Как поживает ваше величество? — я взялась за рис с варёным мясом. Видимо, в беседе императора и лекаря этот вопрос затрагивался, так как Иочжун, за обе щеки уписывавший карпа под маринадом из винного осадка, скромность моего блюда никак не прокомментировал.

— Да всё так же, — вздохнул он. — Дела, дела, дела…

— У вашего величества тяжёлая ноша.

— Это верно. Я уже не тот, что был раньше, да и в молодости мне было далеко до моих предков, что создали нашу империю. Хотя, между нами, порой мне кажется, что и им больше повезло с подданными.

Я проглотила напрашивающийся комментарий про плохого танцора, которому известно что мешает.

— Подданные доставляют вам беспокойство?

— В былые времена, когда случалось несчастье, люди все вместе преодолевали его, не ропща на богов и Сына Неба. Они брались за труд, пытаясь облегчить ношу правителя. А теперь что? Они ждут, что власти придут и всё сделают за них. Ропщут, что им никто не помогает после наводнений. Хотя для того, чтобы требовать помощи, сперва стоило бы платить подати как следует!

Я снова схватила себя за язык, не поинтересовавшись, были ли эти подати посильными, и не стоило ли их пустить на укрепление дамб и плотин.

— Ну, ничего, — закончил император. — Вздумают бунтовать — армия быстро приведёт их в чувство.

— Неужели дошло уже до опасности бунта?

— Да тут никогда не скажешь, — махнул рукой его величество. — Когда пошумят и разбегутся, а когда попрячутся по лесам и начнут набеги. В тех местах уже давно неспокойно… Но настоящих восстаний в империи не было со времён моего прадеда. Так что не забивай себе голову, Соньши. Тебе сейчас нужно думать о своём здоровье.

Я опустила глаза. Вспомнилось, как когда-то, когда принц Тайрен удирал втайне от папеньки из дворца и из прихоти потащил меня ужинать в винный дом, мы обсуждали, что можно противопоставить таким вот недовольным. Но то был Тайрен… Ему бы я сейчас напомнила, что и падение Великой империи началось со стихийного выступления недовольных, и что иные вещи проще предотвратить, чем бороться с их последствиями.