Стрекоза (СИ) - Литера Элина (читать книги без txt, fb2) 📗
— Опухнут, то есть?
— Ну да. На щеки тоже чуть-чуть. И красками тебя Бейлир намажет. На три-четыре часа за молоденькую дурочку сойдешь. Платьев только у тебя нет, посветлее платья надо, и чтоб талия повыше, и с бантиками, и…
— Вот завтра за платьями и пойдем, — прервала я поток излияний Лавронсо, которое изредка впадало в настроение “я девочка” и не могло остановиться.
Глава 35
Секирд и Хитра вернулись рано утром. Они рассказали, что селяне с рынка довезли их до своего дома, как обещали, и пустили переночевать. Утром девушки отправились гулять по окрестностям. Рядом с поместьем они удалились в кусты, откуда выскочила юная лисичка, прошмыгнула в сад возле особняка и уже к обеду рассмотрела гулявшую с няней девочку. Обе они подходили под описание Аларика. Обратный путь наши подруги проделали наполовину пешком, лишь в середине пристав к обозу, а в городе наняли кэбрио. Теперь они сидели на софе, вытянув гудящие ноги, и Лавронсо, бурчал что-то о свалившихся ему на голову пигалицах, разминал обеим мышцы. Хитра хихикала от щекотки, а когда дварфо занялось ногами полуорчанки, я глянула на лицо Секирд и поспешила отвернуться с чувством, что подсмотрела за чем-то очень личным.
Аларик заметно успокоился. Его дочь живет в Зеленополье, и судя по тому, что видела Фырхитра, с ней хорошо обращаются. Фелисии ничто не угрожает. Пока. Осталось найти возможность прижать это семейство, выкрасть дочь Аларика и, главное, удрать подальше, пока не хватились. Всего-то!
Таких задач я еще не решала. Но если кто и способен здесь придумать план, то это я. Аларик образованнее меня и знает неизмеримо больше, Лавронсо немало видел в этой жизни, Секирд хлебнула лиха, Бейлир способен справиться с дюжиной существ (если среди них нет эльфов), но только мне едва ли не на каждом втором задании нужно было обмануть, перехитрить, обвести вокруг пальца преступников, наемников и прочих умников, которые жаждали попортить кровь моим нанимателям и мою шкуру заодно.
Девушек накормили и уложили отдыхать.
После завтрака я нарядилась в “сушеную старую деву”, и вместе с Лавронсо мы отправились в лавку за травками и за покупками в салон готовой одежды для “моей племянницы”. Если потом меня увидят в этом платье, то подумают, что племянница похожа на тетушку.
Лавронсо с Бейлиром за какой-нибудь час омолодили меня на дюжину лет. В свои восемнадцать я выглядела иначе, но сейчас мне важно создать впечатление юной спутницы роскошной эльфийки. К неудовольствию друзей, увидев себя в зеркале, я начала смеяться. Особа, которая смотрела на меня из отражения, наивно хлопая глазками, нимало меня повеселила.
Окинув придирчивым взглядом свое творение, Лавронсо отозвало меня в сторонку и занудно рассказало о вреде сладкого, мол, в моем возрасте уже нужно за фигурой следить, не восемнадцать лет. Похоже, “девочка” в нашем дварфо уступила место “тетушке”. Боюсь, с этой дамой мы не поладим.
* * *
После полудня эльфийка с молоденькой человечкой заказывали деликатесы в “Золотой мерке”. Еще не успели принести закуски, как на нас обратили внимание.
Интересно, дома ли леди Эливан? Сомневаюсь, чтобы знаменитая дама пропустила явление эльфийки в Иркатуне. Ей наверняка доложат до того, как мы закажем десерт.
Официантка с восторгом рассказывала, что морепродукты им привозят на мобиле с огромным холодильным артефактом прямо с берега, и Бейлир взял здоровенных белых морских червей с розовыми хвостиками, свернувшихся в кольцо после варки. Бр-р. Я же заказала розово-оранжевые ломтики копченой рыбы, посыпанной мелкими зелеными шариками, солеными на вкус. Да, у богатых странные причуды. Странные, но вкусные.
Увы, на середине порции нас прервали. Некая молоденькая пышечка, одетая в кремовое платье со множеством оборок, медленно продефилировала мимо и задела “Берлиэль” нарочно отставленным в сторону ридикюлем. Рассыпавшись в извинениях, во искупление столь ужасающей вины она заказала на наш столик бутылочку зеленоватого вина с резким запахом, но Бейлир, судя по одобрительному движению бровей, был с ним знаком.
“Эльфийка” назвалась и указала на меня как свою воспитанницу Китти.
— Селессия Локхарт, — представилась дама.
— Леди, — “Берлиэль” указала на стул, — позволю себе предложить вам присоединиться.
В том, что касалось очарования женщин, Бейлир бывал на редкость сообразительным.
— Нет-нет, я не леди, — зарделась польщенная госпожа Локхарт. — Но приму ваше приглашение с большим удовольствием. Ах, я так люблю “Золотую мерку”!
Наверное, господин Анеройен сладкоежка, иначе не могу объяснить выбор содержанки, которая похожа на большое говорящее пирожное. Была бы Локхарт из семьи старой аристократии, модистки непременно указали бы ей на неподходящий фасон. Аристократки опасаются шепотков за спиной и предпочитают прислушиваться к мастерицам своего дела. Но если на девушку из бедной семьи внезапно падают деньги, она отметает все попытки наставить ее на путь истинный, поскольку уже уверилась в своем совершенстве.
Госпожа Селессия продолжала вещать про ресторацию, чтобы у нас не возникло сомнений, что она хорошо знакома с этим местом.
Я невозмутимо положила в рот еще кусочек оранжевой рыбы, хотя очень хотелось рассмеяться. Похоже, между любовницами лордов из рода Меркатов возникло соперничество, и бывшая лавочница дразнит леди Эливан, появляясь в ресторации в двух шагах от ее дома.
Впрочем, нет, не соперничество. Цыпленок не может быть соперником боевому коню, но может назойливо чирикать и метаться под ногами, делая вид, что он ровня. Решит ли конь пнуть птенчика лично, вот в чем вопрос.
Чтобы сделать приманку слаще, Бейлир упомянул свой дар искусств в тот момент, когда официантка меняла блюда. Неужели не доложат своей постоянной клиентке?
Дамы выпили по рюмочке странного напитка. Мне не предлагали — юным барышням не пристало пить хмельное, кроме одного бокала игристого на балу. Бейлир умело вел разговор, и госпожа уже принялась зазывать нас на чаепитие. Что ж, даже если ловушка не сработает, мы доберемся до Эливан по длинной цепочке.
Но ловушка сработала. Леди явилась, когда я покончила с перепелкой в ореховом соусе, а Бейлир расправился с рулетами из телятины с кислыми южными фруктами яркой расцветки. Еще не дойдя до нашего стола, она всплеснула руками и принялась рассыпать громкие восторги:
— Ах, леди Берлиэль! Я столько слышала о вас! Наконец-то, наконец-то вы посетили наш город!
Леди двигалась к нам коброй с раздувшимся капюшоном, и белозубая улыбка никого не обманула, ни меня, ни Бейлира, ни госпожу Локхарт. Леди явилась забрать добычу у той, кому она не по рангу.
— О, прошу прощения, нас не представили, но я надеюсь, вы простите мне эту маленькую вольность. Аридия Эливан к вашим услугам, — закончила она, дойдя до нашего столика.
В отличие от содержанки чиновника, “возлюбленная” виконта была одета в шелк цвета приглушенного нефрита, который очень шел к ее темно-русым волосам. На платье не было излишней декорации, тем явственней было видно, что силуэт идеально подогнан к точеной фигуре, а ткань тонкой выделки и наверняка из эльфийского сырья. Объемная шляпка с полями в две ладони шириной довершала наряд — и утвердила впечатление кобры, готовой к атаке.
На госпожу Локхарт было жаль смотреть, но увы, увы, мы охотимся не на цыплят.
“Берлиэль” с достоинством кивнула:
— Присаживайтесь, леди Эливан, я тоже слышала о вас не далее как вчера. Мое сердце радуется от знакомства с той, что не погнушалась подать голос в защиту наших безмолвных друзей!
Похоже, историей про парк леди Эливан задела Бейлира за живое. В этой реплике эльф был совершенно искренен — бессмысленную вырубку дикорастущих деревьев эльфы считали проявлением варварской натуры.
Леди выбрала место с противоположной от госпожи Локхарт стороны между мной и Бейлиром, и повела разговор о высоких стилях поэзии, бессомненно, знакомых известной своим даром искусств эльфийке. Цыпленок был растоптан, но покидать компанию счел позором. Госпожа Локхарт бессильно улыбалась, глядя на оживленную беседу. Чтобы не давать противнику ни малейшего шанса, леди ловко включала меня в разговор, не требуя при этом осмысленных реплик — достаточно умна, чтоб не ставить в неловкое положение юную барышню, а следовательно, достаточно умна и для противоположного.
