Один поцелуй до другого мира (СИ) - Платунова Анна (полная версия книги .txt) 📗
Они прожили здесь два дня, а Иве чудилось, будто прошли месяцы. Ей сложно было в этом признаться, но сейчас она чувствовала себя не просто напарницей Ксандора. Кем же тогда? Неужели женой?
Ива вспомнила, как подглядывала за Ксандором, когда тот брился у зеркала. Вспомнила, как они гуляли по торговым рядам, а потом разбирали корзину с гостинцами с таким нетерпением и любопытством, словно это были подарки молодоженам. Раскрасневшись, она мысленно воскресила в памяти события минувшей ночи. Видела руки Ксандора, что исполняли на ее теле чувственную мелодию, и свою партию, которой она отдавалась с жадностью и пылом.
Они зашли и встали у порога.
— Что же… — прошептала Ива. — Пора!
— Если не получится, мы не сдадимся! Помни об этом!
Ксандор взял ее лицо в ладони, осторожно приподнял, заставляя посмотреть на себя.
— Ива, я люблю тебя. Клянусь, это правда. Знаю, что не стою твоей любви, но если позволишь, то всей своей следующей жизнью я постараюсь загладить вину.
Ива смотрела в его лицо, такое знакомое и незнакомое. Фокусник был похож на настоящего Ксандора, но сейчас Ива будто и правда видела префекта армии Конфедерации. Каким высокомерным он был в тот день, когда перепуганная девчонка переступила порог командирской палатки, пытаясь сохранить остатки гордости и достоинства. Он был жесток, холоден и почти безумен. Но кем мог вырасти поломанный мальчишка, лишенный матери, с ядовитой ложью, которой напоили его сердце? Ему проще было ненавидеть алых жриц, винить во всем их, чем признаться самому себе, что ведьмы существуют лишь в его воображении.
А потом Ива увидела белобрысого парнишку, что отважно сжимал в худеньких руках грабли. Наверное, Ксандору очень нелегко пришлось в первом мире, но он ничем не выдал своего страха и сумел спасти город.
Он вытащил ее у Вазира. Он заслонял ее собой от орков. Он был огнем в очаге и слушал все, что она говорила. Не просто слушал — сумел услышать и понять. А потом, когда они оказались в Твердыне, уже сам Ксандор открыл перед ней душу. Наверное, даже Роб никогда не слышал того, что Ксан доверил девчонке, которую прежде ненавидел. Она улыбнулась, вспомнив Ксаню-Устину. Устина была такой милашкой!
Какой длинный путь они прошли… Длинный-длинный путь от ненависти до любви.
Ива не знала, в какой момент полюбила Ксандора. Наверное, любовь росла в ней, как цветок, чтобы однажды раскрыться и заполнить всю душу без остатка. Она очень долго боролась с ней, даже мысленно запрещала себе произносить это слово, но теперь…
— Я люблю тебя, — ответила Ива.
И это было правдой.
Поцелуй обжег, как пламя. Ива чувствовала огонь где-то глубоко внутри себя, и этот жар тянул-тянул из нее душу. Она доверилась ему, сама скользнула навстречу.
Ксандор сжал Иву в своих объятиях так крепко, будто мог удержать рядом с собой. Но это было невозможно…
Они летели, летели, а потом…
Ива упала.
Темно. Под руками твердая земля. Ива попробовала пошевелить ногами и почувствовала, как звякнула цепь, сковавшая лодыжки.
— Где я?
Голос проскрипел, как заржавленные петли замка, а губы удалось разлепить с трудом.
Вместе с голосом пробудились жажда и голод.
— О, Ива! Ива! Ты вернулась!
Ива узнала голоса Азалии и Розы. Сестры бросились, приподняли ее. Азалия поднесла к губам сестры жестяную кружку с остатками теплой воды, но Ива была рада даже этим каплям. Роза гладила ее по щекам, Азалия плакала, прижавшись лицом к коленям Ивы.
— Все будет хорошо, — прошептала Ива. — Он придет за нами…
— Кто? — Роза недоверчиво посмотрела на вернувшуюся сестру, словно та все еще была немного не в себе.
— Ксандор. Он спасет нас.
— Он не придет, — тихо ответила Азалия.
*** 59 ***
— Не придет?
Мысли ворочались в голове тяжело, как камни, смысл ускользал, ясно было только то, что Азалия говорит что-то неправильное.
— Нет. Вчера в лагерь прибыл новый префект, а прежнего погрузили в телегу и вместе с небольшим отрядом отправили в тыл…
— Вчера?
Иве трудно было сориентироваться. Вчера… Сколько же прошло времени? Неважно… Ксандор далеко и теперь, очнувшись, не скоро сможет вернуться за ними, даже если будет скакать во весь опор и загонит не одну лошадь по дороге. Вчера. Значит, надо продержаться несколько часов. Роб тоже обещал прибыть в Курж как можно скорее.
Сестры смотрели на нее с обреченной нежностью, как смотрят люди, которые уже успели смириться с приближающейся смертью. Но Ива не собиралась сдаваться.
— Слушайте! — Ива одной рукой взяла ладонь Розы, другой — Азалии. — Мои хорошие, мои родные! Нам чуть-чуть надо потерпеть! Его не могли увезти далеко! Через несколько часов он вернется за нами! Верьте мне! А где... Ирис? И остальные девочки?
Она вгляделась в темноту, пытаясь разглядеть движение у стен. Может, Ирис уснула? Но в узком подвальном помещении, пропахшем сыростью, укрыться было негде.
— Новый командир забрал Ирис, — Роза всегда была излишне прямой и откровенной, она не попыталась смягчить новость и, зная, что Ива плохо представляет, что сейчас происходит, кратко обрисовала ситуацию. — Прошло уже больше двух часов. Я не знаю, вернется ли наша сестра. Жасмин и Герберу тоже забрали, они в соседней комнате, нас держат раздельно. Младшие девочки пока дома, но в любой момент могут привести и их. Мы в Доме Совета Пятерых. Новый префект оставил лагерь и решил обосноваться здесь. Сейчас вечер. Не думаю, что мы доживем до завтрашнего утра.
Иве показалось, что стены навалились на нее и давят, душат. Цепляясь за плечи сестер, она с трудом встала на ноги: цепи мешали. Подняла лицо. В ее широко раскрытых глазах стояли слезы, но сестры не должны их увидеть.
— Нет! — сказала она. — Все будет хорошо! Ксандор придет и спасет нас!
— Ксандор! — воскликнула Азалия. — Этот убийца? Этот мерзавец? Да ты сошла с ума, если доверяешь ему! Если он и вернется, так только для того, чтобы собственными руками задушить тебя за то, что ты сделала! Почему ты его не убила, Ива? Почему ты так нас подвела?
Азалия никак не могла успокоиться. Ива не винила ее: Азалия боялась. Это страх говорил, а не она.
— Тихо! — прикрикнула на Азалию Роза. — Сейчас это не имеет значения! — Тихо… — повторила она, увидев, что Азалия плачет.
Ива обняла ее, а потом Роза обняла их обеих.
Сейчас, в этой угнетающей промозглой темноте, Ива и сама с трудом верила, что признание Ксандора не привиделось ей. Точно ли произошли с ними все эти приключения? Может быть, все увиденное — лишь бред воспаленного сознания?
Нет, нет! Ива тряхнула головой, прогоняя холодные, склизкие мысли, которые проникли в душу, словно черви, и копошились в ней.
— У меня больше нет магии… — призналась она.
— Что?! — черные глаза Розы сверкнули, но она не столько разозлилась, сколько опешила. — Это то, о чем я думаю? О… Ива… Конечно, он придет за тобой! Он обязательно придет!
Роза была старше Ивы всего на два года, но сейчас положила голову Ивы себе на плечо и погладила по волосам, утешая, как когда-то давным-давно в детстве мама.
Но Иву было не провести. Она, различающая малейшие оттенки чувств и настроений, догадалась: Роза не верит, что Ксандор вернется.
Тяжелая дверь, просевшая от постоянной подвальной сырости, натужно заскрипела, открываясь. Стражник втолкнул в комнату Ирис. Да так сильно, что она упала на колени, каштановые волосы закрыли лицо.
— Ирис!
Ива бросилась к сестре, сама едва не упала, забыв про кандалы. Ирис сидела безучастно, глядя в пол.
— Ирис! Это я, Ива! Посмотри на меня!
Ива затормошила ее и только теперь заметила, что платье сестры порвано на груди: Ирис придерживала его руками, чтобы оно не упало. Ива осторожно отвела волосы и увидела, что губы Ирис разбиты, а на щеке наливается краснотой свежий синяк.
Ирис смотрела на Иву, но будто не узнавала. Шевельнула губами: «Пить…»
Ей отдали последние капли воды, еще оставшиеся на дне кружки.
