Записки средневековой домохозяйки - Ковалевская Елена (читать книги онлайн бесплатно полностью без .txt) 📗
– Черт возьми, Пауль! – выдохнул он. – Ты прав!..
Себастьян никак не мог объяснить свое поведение – вроде ехал себе и ехал, куда собирался. Он был погружен в думы о будущем и не обращал внимания на свои действия, ведь все вроде было как всегда. И тут раз – словно пелена с глаз упала!
Начать с того, что столицу он покинул не по самой удобной дороге, дальше – больше… Получалось как в детских сказках – будто бы какой колдун или злой дух голову ему морочил.
– Утром выезжаем на восточную дорогу и через Тосмут на тракт в Истерс, – распорядился он, на что гвардеец лишь удовлетворенно кивнул.
Поутру, когда все были уже в седлах и осталось лишь дать шенкеля коням, как Себастьяна вновь накрыло, и он едва удержал себя, чтобы не отдать дурной приказ – на юго-запад в Стейфоршир. От напряжения и желания сдержать себя ему даже пришлось прикусить ладонь, затянутую по зимнему времени в теплую кожаную перчатку.
Уже когда они выехали за городскую черту и свернули на большой тракт, все тот же Пауль осадил своего жеребца и прокричал удаляющемуся маркизу:
– Милорд, так мы все-таки в Крэймер едем?! Так вы сразу скажите…
Себастьян рывком натянул вожжи так, что бедное животное от неожиданности встало на дыбы. Едва не вылетев из седла, мужчина помотал головой из стороны в сторону, словно собака, отряхивающаяся от воды, а потом вовсе наклонился и, схватив горсть снега, утер лицо.
– Милорд, с вами все в порядке? – уточнил Томас, его камердинер. Даже его, молчуна – а он мог не говорить неделями, – проняло, и он забеспокоился о хозяине.
– Нет, – уже честно ответил Себастьян. – Хотя я и не знаю отчего.
– Милорд! – тут подъехал Пауль. – Мы куда все же направляемся? Вы твердите одно, а сами правите в другое место. Если это тайна, так вы так и скажите. И мы больше спрашивать не будем, а если надо, так еще и подтвердим чего…
– Мы. Едем. В Адольдаг! – проговаривая так, чтобы каждую букву было слышно, произнес он. – И нам нужно только туда. И никакой тайны в этом нет.
Пауль пожал плечами.
– Угу, – кивнул он. – Пусть так. Однако и вы творите не совсем то, о чем говорите. И пусть все молчат и лишь я нет… Едва мы выехали из столицы – вы сам не свой. Вас будто бы подменили. Глаза с поволокой, словно маковым отваром опоили. Речи рассудительные, а поступаете так, словно вами черт руководит. А порой под нос бурчать себе что-то начинаете. За вами отродясь подобного не водилось, а тут…
Себастьян удивленно посмотрел в лица своих спутников. Те вполне серьезно глядели на него, подтверждая правдивость слов гвардейца. Молчание затягивалось.
Наконец маркиз не выдержал:
– Раз со мной творится непонятное, вы езжайте первыми, а я за вами следом.
– А если чертовщина не прекратится? – уточнил Пауль. – Что тогда?
– Тогда поедем в Стейфоршир! – отрезал Себастьян, лишь бы педантичный гвардеец отстал от него. Хотя сам он сильно сомневался, что теперь свернет не туда. Ему нужно было только в Адольдаг.
До самого вечера ничего необычного не происходило. И Себастьян уже начал думать, что временное помутнение рассудка прошло. Что все виноваты эти хлопоты и заботы, тягостные мысли об Аннель. А ведь как бы он ни анализировал, как бы ни пытался все разложить по полочкам и определить для себя – как же быть, ничего не выходило, кроме единственного вывода: если бы она не была женой Кларенса, то он был бы не против, чтобы она стала его женой. Да – строптивая, да – чрезвычайно своевольная, в отличие от женщин, к которым он привык, но, может быть, в этом-то и прелесть. Покорная, во всем соглашающаяся жена в конце концов надоест, а ведь ее нельзя сменить, как любовницу.
Еще тогда на балу он заметил, насколько она необычна, но рассудительна. Большую часть вечера она провела с отцом и его близким другом – графом Пенсери, предусмотрительно держась подальше от Кларенса. Себастьяну даже стало жаль ее, и, не удержавшись, он пригласил девушку потанцевать. Несмотря на то что танцевать она еще толком не умела, двигалась легко и грациозно. А усадьба?! Во что превратилась она после того, как Аннель все взяла в свои умелые ручки?! А ее слуги? Они ей доверяли безгранично и полностью. Готовы были выполнить любую ее просьбу. А какая преданность! Даже на его порой невинные вопросы тщательно подбирали слова для ответа, чтобы не сказать больше, чем нужно…
– Да стой ты! – вывел его из раздумья неожиданно сиплый голос Пауля – похоже, он сорвал его.
Себастьян обернулся и, обомлев, натянул поводья. Конь остановился, тяжело поводя взмыленными боками. Он находился посреди поля, покрытого снегом, и единственным следом, что был на нем, оказался след его жеребца. Пауль на таком же взмыленном коне доскакал до него. Сплюнув тягучую слюну на снег, он утерся рукавом и, задыхаясь, спросил:
– Милорд, вы уже пришли в себя?!
– Я… – Все, что смог произнести Себастьян, а потом лишь судорожно кивнул. Язык отказывался повиноваться ему.
Он помнил, как, перестроившись, они поехали по дороге, потом привал, потом вновь путь. Оставалась еще пара часов, и должна была показаться деревня, в которой они собирались заночевать, как… крик Пауля, и он уже тут.
Уставший Пауль, а было видно, что этот здоровяк-гвардеец с трудом держится в седле, лишь матернулся на такой ответ и, отобрав у Себастьяна поводья, повел в поводу его жеребца обратно.
Выбирались они с полей больше часа. Пока Пауль не отдышался – он молчал, а когда смог говорить, невзирая на титулованность, начал костерить Себастьяна во все лопатки. Если бы волосы маркиза не были собраны в хвост, они бы, наверное, дыбом встали от услышанного. Оказалось, неожиданно, не говоря никому ни слова, он бросил коня в галоп прямо через чистое поле. Поначалу все опешили, потом пустились следом, окликая. Но когда поняли, что все их попытки бесполезны, ехать вслед за ним вызвался один Пауль, а остальные решили возвращаться по дороге обратно. Погоня продолжалась полтора часа. За это время они успели отмахать немалое расстояние. Последние полчаса Пауль уже не пытался догнать, лишь кричал ему вслед, призывая остановиться, или просто материл по батюшке и по матушке, надеясь, что аристократическая гордость взыграет и Себастьян развернется, чтобы надавать наглецу по морде.
– А почему обратно-то… – только и смог выдавить он, когда Пауль отвел душу.
– Так вы обратно стрекача и задали! Только не по дороге. Тракт петлю изрядную делает, так вы, похоже, прямками решили срезать. Теперь весь день пути коту под хвост! Как были в Суере, так там и заночуем. То-то удивится трактирщик, когда мы к нему на ночь глядя завалимся!
– Пауль, а куда я путь держал? – осторожно уточнил Себастьян. Он уже всерьез начал опасаться за свое душевное здоровье. Говорят, именно так порой проявляется сумасшествие…
– Дак уж известно куда – в этот ваш Стейфоршир! Вы ж пару раз обернулись и рявкнули на меня. Уж на что я далеко был, и то расслышал. Вы туда так рветесь, словно от этого жизнь зависит или какое государственное дело… – И, немного смутившись, добавил: – Так, может, ну его, это имение? Подождет ваша маркиза, никуда не денется. Сидела почти год, так, может, посидит еще? Неделей больше, неделей меньше – какая разница. Мне бабка рассказывала – если душа так требует в какое-либо место отправиться, так и следует сделать. Говорят, так святая Маргарита до места своего исцеления дошла. Бабка ее очень почитала и все мне ее житие пересказывала… Так вот у вас очень похоже.
Себастьян дернулся, аж едва с седла не свалился.
– Пауль, я что, так похож на святого?! – выдохнул он.
– Вы-то, конечно же, нет. Я вам так совет давал. Может, все же съездите в этот распроклятущий Стейфоршир? А уже потом в усадьбу?..
В его памяти услужливо всплыли благополучно забытые строки и отчаянный шепот отца: «Вы будете стремиться быть вместе всей душой. Вы чувствовать друг друга будете на расстоянии…»
От неожиданного прозрения Себастьян вздрогнул так, что едва не рухнул с седла. Это что же выходит?! Его так накрывает оттого, что он всего лишь думает об Аннель?! А если она не в Адольдаге?! От таких мыслей его еще больше затрясло, и он даже не мог сразу сообразить – от страха или от ярости. Ведь она нужна его величеству, нужна государству! В конце концов, она нужна ему! В усадьбе с ней ничего плохого произойти не могло. Там она маркиза и… Господи, куда, а главное, зачем она собралась?
