Между сердцем и мечтой (СИ) - Цыпленкова Юлия (книга бесплатный формат TXT) 📗
— Доброго вечера, Ваше Величество, — сказала я, присев в глубоком реверансе. А распрямившись, перевела взгляд, с короля, пристально наблюдавшего за мной, на родителей: — Доброго вечера, батюшка. Доброго вечера, матушка.
— И вправду вечер, — произнес государь, посмотрев на напольные часы с фальшивым изумлением.
Не спеша отвечать, я приблизилась к родителям, обняла их по очереди, получила два поцелуя в лоб, и лишь после этого вновь поглядела на монарха.
— Государь, — улыбнулась я, — неожиданная и приятная встреча.
— И вправду приятная? — спросил он, изломив бровь.
— Боги мне свидетели, — ответила я, чуть склонив голову.
— А чему они еще свидетели? — прищурившись, спросил король.
— Ничему дурному, это уж точно, — заверила я. — Позволено ли мне поговорить с моими родителями, государь?
— Да, разумеется, — легко отмахнулся монарх, но я ощутила его напряжение.
В это мгновение дверь открылась, и в гостиную вошла Амберли с папкой в руках. Она ходила за своими рисунками. Увидев меня, сестрица на миг застыла, глаза ее чуть расширились, и на губах заиграла радостная улыбка. Однако короткий взгляд мне за спину, и послушная этикету, баронесса Мадести приветствовала родственницу со светской вежливостью, не позволив себе настоящих чувств. Я коротко вздохнула, сама приблизилась к ней и, обняв за плечи, поцеловала в щеку.
— Здравствуй, сестрица, — сказала я с улыбкой.
— Доброго вечера, ваша милость, — чопорно приветствовала меня она, а затем все-таки шепнула: — Я соскучилась, Шанни.
— Ваша милость, — напомнил о себе государь, и на призыв обернулись все милости, находившиеся в гостиной… в общем, мы все четверо. Король протянул руку с улыбкой: — Я жду.
— Да, Ваше Величество, — Амбер присела в реверансе, после обошла меня и направилась к монарху.
Он закинул ногу на ногу, принял папку и, открыв ее, произнес:
— Время идет, баронесса, не тратьте его остатки впустую.
Это уже точно относилось ко мне. Тихо фыркнув, я подошла к родителям, взяла их за руки и, устроившись на диване, усадила их по обе сторону от себя. Вот тут матушку дала себе волю, пусть и не так открыто, как обычно. Стиснув мою руку двумя ладонями, ее милость негромко произнесла:
— Где же вы пропадали, дитя? Вы ведь знаете, как мы скучаем по вас, как ждем ваших редких визитов. Неужто вам вовсе не жаль ваших бедных родителей?
— Я люблю вас, матушка, — улыбнулась я ей. — И скучаю по вас не меньше, поверьте.
— Тогда отчего вы отправились из дворца не в отчий дом, а неизвестно куда?
— Отчего же неизвестно? — заговорил батюшка. — Я полагаю, что Шанни навестила прежде его сиятельство. И это верно, Элиен, — строго добавил он, а затем вновь обратился ко мне: — Но отчего так задержались?
Я бросила взгляд на короля. Он внимательно рассматривал рисунок, который держал в руках и что-то негромко говорил Амбер. Сестрица, румяная от смущения, а может и от удовольствия, стояла, потупив взор. Едва слышно хмыкнув, я перевела взгляд на барона и улыбнулась ему:
— Нам было о чем поговорить, батюшка.
— А с родителя, стало быть, вовсе не о чем? — с нескрываемой обидой спросила матушка.
Я вновь бросила взгляд на короля, теперь сердитый. Если бы не его визит, я могла сослаться на занятость, сказал бы о том, что меня сильно задержали, но монарх испортил всякие отговорки своим появлением.
— Нет, матушка, вы неправы, — ответила я. — И я буду с вами столько, сколько пожелаете. Думаю, государь мне позволит задержаться.
Сказав это, я в третий раз посмотрела на короля, но он или не слышал моего ответа, или попросту делал вид, что поглощен рисунками сестрицы и совсем не слушает, о чем я говорю с родителями. В любом случае, я была на него сердита, а потому решила не оставлять ему шанса на игры. Извинившись перед матушкой с батюшкой, я ненадолго покинула их.
— Ваше Величество, — позвала я. — Позволено ли мне будет к вам обратиться с просьбой?
— Обращайтесь, — кивнул он.
— Позволено ли мне будет задержаться дома дольше одобренного времени? Я соскучилась по родным и хотела бы побыть с ними подольше.
— Что же вам мешало быть с ними раньше? — спросил государь, наконец, скользнув по мне взглядом. — Весьма милый пейзаж, и как хорошо легли мазки, — это уже относилось к Амберли. — Весьма недурно…
— Благодарю, Ваше Величество, — пролепетала она. — Мой жених — граф Гендрик, помог мне увидеть все мои прежние ошибки. Эта работа, хоть и моей кисти, но заслуга его сиятельства.
— Да, его сиятельство обладает несомненным талантом, — кивнул государь и соизволил вернуть свое внимание мне: — Что вы молчите, баронесса? Вам нечего ответить?
— Отчего же, государь? — я пожала плечами. — Если бы вы позволяли мне чаще выбираться из дворца, тогда бы я могла уделять своим родственникам внимание в равных долях и не задерживаться у одних, вынужденно жертвуя другими. И раз уж вы здесь, то я прошу дать мне больше времени сегодня.
За спиной тихо охнула матушка, сестрица воззрилась на меня в священном испуге, а я смотрела на короля и только на него, ожидая ответа. Его Величество коротко вздохнул.
— Что ж, значит, задержимся, — сказал он. — Мне думается, что в вашем доме кормят не хуже, чем во дворце.
— О, государь, — отозвалась матушка: — Это великая честь…
— Пустое, — отмахнулся король и вернулся к рисункам, не забыв бросить: — Не задерживаю.
Присев в очередном реверансе, я вернулась к родителям и улыбнулась:
— Как видите, моя дорогая, я не спешу покинуть вас, а потому не стоит на меня обижаться.
— Еще бы спешили увидеть, — проворчала матушка.
— Совершенно с вами согласен, ваша милость, — отозвался король, вновь перелистывая рисунки Амберли.
Разговор вышел вялым, присутствие короля сковывало родителей. Они не могли сказать того, чего хотели бы, особенно старшая баронесса Тенерис, и спросить тоже могли не о многом. И если батюшка еще поинтересовался, как я справляюсь с работой, то матушка только едва заметно покривилась, когда отец коснулся моей службы.
— Не жалеете ли, что предпочли кабинет свободе и развлечениям? — спросил барон Тенерис, желая продолжить, несмотря на фырканье своей супруги.
— Нисколько, — улыбнулась я. — Служить Камерату и его государю — это честь, батюшка.
— Несомненно, — важно кивнул его милость.
— Однако это честь для мужчины, — все-таки не сдержалась матушка, впрочем, произнесла она это, понизив голос. Однако следующая фраза прозвучала уже громче: — У нас продолжают просить вашей руки, дитя мое…
— Вот как?
Я и родители перевели взор на короля. Он передал папку обратно Амбер и посмотрел нашу сторону.
— И кто же желает породниться с вами, ваша милость? — полюбопытствовал государь. Он вынул из нагрудного кармана брегет, бросил взгляд на время, а после, приняв вальяжную позу, вопросительно изломил бровь.
За время нашего соседства и участившихся встреч, я начала понимать некоторые повадки монарха. И сейчас, глядя на то, как он покручивает в пальцах брегет, мне подумалось о раздражении. Слова моей матушки ему не понравились.
— Ваше Величество, — опередила я родительницу, готовую ответить, — я не собираюсь замуж, пока остаюсь на службе вам, а потому в имени тех, кто сватается, нет никакой надобности. Они всего лишь ищут выгодной женитьбы и не более. Мой ответ заведомо отрицательный.
— Да как такое возможно?! — возмутилась старшая баронесса Тенерис. — Государь, прошу нижайше меня простить, однако не могу не пожаловаться на слухи, которые идут о нашей дочери. Весь свет шепчется о том, что ее милость нарушает все мыслимые законы, путешествуя по городу без сопровождения родственников. Она ведь девица! — матушка нервно потерла руки: — И это очень хорошо, что к нашей дочери еще сватаются. Мне даже страшно подумать, что будет после, когда Шанриз прослывет вздорной чудачкой и, не дайте Боги, легкомысленной девицей.
Государь вновь откинул крышку брегета, после резко щелкнул ею и убрал часы в карман. После поднялся с кресла. Родители и я последовали его примеру. Монарх одернул полы сюртука и… улыбнулся:
