Шут и слово короля (СИ) - Сапункова Наталья (читать книги бесплатно полные версии TXT) 📗
— Готовых не подберем, и велика нога, и вот тут широка. Надо шить. Кстати, а ведь нога почти как у короля. Надо с королевским гардеробщиком потолковать, вроде там завалялась ненужная пара, помнится…
С гардеробщиком сапожник столковался быстро и притащил пару сапог.
— Отличные сапоги, помню, сам шил к парадному костюму. Королю отделка не понравилась, а тут ведь в самый раз, да, госпожа Дина?
Сапоги были неношеные, из мягкой дорогой кожи, с цветной отделкой и чрезмерным количеством пряжек — Эдин мысленно согласился с королем Герейном, который отказался это носить. Но шуту — вполне…
На его ноги королевские сапоги сели очень даже неплохо. Госпожа Дина довольно потирала руки.
— Отлично, отлично! Вот это повезло! Что ж, шут, приходи завтра утром на примерку, сегодня все мои мастерицы будут шить только на тебя — королева так велела! Так, а что там с нашим свадебным платьем? Нура! Ты пригласила на примерку леди Аллиель Кан? — отвернувшись от Эдина, госпожа Дина, кажется, сразу о нем забыла.
Он не спешил уходить.
— Вы и свадебные платья шьете, госпожа Дина?
Та всплеснула руками.
— Я обожаю шить свадебные платья! Но последнее время их чаще заказывают у Каллена, его мастерская сразу за мостом. Этот выскочка, только тем и хорош, что однажды угодил королеве Астинне! Он теперь шьет для нее, и называет себя придворным портным ее величества — какая наглость! И для леди Ниалы Диндари, свадьба которой через три дня, он тоже шьет платье. А для леди Аллиель королева заказала у меня — дескать, для бедняжки и так сойдет! Но уж зато я постараюсь, и поглядим, у кого лучше получится. Жених, барон Лажан, когда увидит ее в моем платье, забудет, как дышать!
Эдин, кажется, уже забыл, хотя еще не видел платья.
— А когда же свадьба Аллиель Кан? — уточнил он
— Пока неизвестно. Сначала думали, что отпразднуют две свадьбы одновременно — леди Ниалы и леди Аллиель, тем более они кузины. Но семья Диндари возражала, да и жених леди Ниалы тоже. Он ведь граф и приближен к королю, а жених Аллиель — как бы сказать…
— Шут? — подсказал Эдин.
— Ох, не вздумай назвать его шутом — тебе не поздоровится! Но, в сущности, да, именно так. Ведь если признать, что он не шут, тогда, выходит, король не выполнит свое обещание?
— Можно взглянуть на платье, госпожа Дина? — попросил Эдин.
— А, тебе любопытно? Ну пойдем!
За занавесью из потертого бархата была комнатка, посреди которой и стояло надетое на манекен платье, серебристо-белое в пене золотых и серебряных кружев.
— Великолепно, — сказал Эдин, потому что портниха жаждала похвалы, — я никогда не видел такой красоты.
Кстати, он не соврал — платье действительно было очень красивым, насколько таковым вообще может быть платье. Ничего, что казалось бы лишним или неуместным, но — роскошно.
— Без серебряного шитья не обойтись — юная леди никогда не снимает серебряное ожерелье с голубыми камнями, — сказала портниха. — Я знаю, что королева предложила ей другие украшения к свадебному платью, и они были бы куда уместней, но нет, та ни в какую. Должно быть, для бедняжки это память о матери.
— Должно быть, — согласился Эдин.
И тут до них донеслись шаги и голоса из соседней комнаты.
— Госпожа Дина, это мы! — пропел нежный девичий голосок, так похожий на голос леди Ниалы.
И что стоило Эдину уйти двумя минутами раньше?
Откинулась бархатная занавесь, девушки входили одна за другой — всего четыре. Аллиель вторая, первая — Ниала.
Ниала потрясенно прикрыла рукой рот, Аллиель лишь побледнела и опустила глаза.
— Ступай, шут, жду тебя завтра, а теперь мне нужно заняться леди.
Эдин поклонился и быстро ушел, почти сбежал.
Позади него хлопнула дверь.
— Лорд Эдин!
Ниала. А что, он надеялся, что это будет Аллиель?..
Он обернулся.
— Не зовите меня лордом, Ниала. Тем более здесь.
— Я понимаю. Простите, Эдин. Но… госпожа Дина сказала, что вы — шут? То есть — король шутов?
— Именно так, леди Ниала.
— Зачем, Эдин? Это… из-за Аллиель, да? Вы хотите… вы так любите ее?
— Леди Ниала, не выдавайте меня, — попросил Эдин.
— Вы хотите… получить руку Аллиель?
— И сердце тоже.
— Ах, ну что вы. Кому какое дело до ее сердца? Но она должна выйти за барона, назад пути нет, поймите, Эдин. Даже королева теперь ничего не изменит!
— Как вы можете решать за королеву, леди Ниала? — он улыбнулся.
— Ах, Эдин. Вы только расстроили Аллиель, и все. Ей лучше выйти за барона! Вы ведь не можете быть шутом?
— Могу. Я член Цирковой гильдии. В отличие от барона, да?
— Но… Вы что, неблагородного происхождения?
— Нет, не благородного. И поэтому — шут. Разве я когда-то утверждал обратное, леди Ниала?
— Тогда ей тем более лучше выйти за барона… Ах, лорд Эдин! Ну почему я не верю ни одному вашему слову?!
— Прошу вас, не выдавайте меня, — повторил Эдин. — Сделайте вид, что мы не знакомы, вот и все.
— Вот что, лорд Эдин… или не лорд. Оставим это. Мне все равно. Вот что, мы с Аллиель и здесь делим одни комнаты. Так положено, фрейлина не может занимать отдельные апартаменты. Вы хотите навестить нас?
— Спасибо, Ниала…
Она улыбнулась и убежала, а Эдин направился в свою конуру.
У каморки под лестницей сидел мальчишка лет десяти-одиннадцати, в костюмчике из кусков разноцветной ткани — будто сумасшедшая портниха сшила это из всех остатков, что собрались в ее коробе. Эдин с тоской подумал, что ведь и ему госпожа Дина тоже сошьет подобную несуразицу — зато из шелков и бархата, а сапоги и вовсе будут королевские.
Храмы и демоны…
— Дяденька, тебя Кука ждет, — мальчишка вскочил на ноги, — пойдем, я провожу.
— Пойдем, — согласился Эдин, — только смотри, без фокусов, меня теперь не проведешь.
И порадовался — сам ведь гадал, где искать шута, а его и искать не надо. Если все без подвоха, конечно, но ведь вряд ли без подвоха? Ничего, он готов.
— Конечно, какие там фокусы, Кука больше не сердится, — мальчишка шмыгнул носом.
— Да ну? А я вот немножко сержусь, — хмыкнул Эдин.
— И ты не сердись, — спокойно и деловито посоветовал маленький шут, — а меня, кстати, Диком зовут.
— Диком?..
Их Дику, похороненному на старом деревенском кладбище, было двенадцать. И Эдин уже не помнил, как называлась та деревня, хотя сам Дик вспоминался нередко.
Ему сразу расхотелось сердиться на паренька, да ведь и не за что особо…
— Хорошее имя — Дик. А я Эдин.
И он подумал, что никто в замке так и не спросил, как его имя. Кроме королевы Кандины. Остальным безразлично, кто же шута по имени зовет? Кука — конечно, не имя.
— А я знаю, как тебя зовут, — откликнулся мальчик. — Димерезиус сказал.
— Кто?! — Эдин подумал, что ослышался.
— Да Димерезиус же. Хозяин «Дома чудес». Он к Куке заходит иногда, подарки приносит, вино. Они давно дружат.
— Хозяин чего?.. — осторожно уточнил Эдин.
— «Дома чудес». Лучшего цирка в Кандрии, самого богатого. Ты и этого не знаешь?..
Получается, Эдин много чего не знал. Да, говорил вроде Димерезиус, что когда-то работал в том цирке, но чтобы — хозяин?
Комнаты, в которые они пришли с Диком, находились в какой-то дальней части замка, но ничем не напоминали конуру Эдина по лестницей. Напротив — просторно, светло, портьеры, гобелены на стенах. На столе — вино, фрукты, аппетитная жареная курица. Кука и Димерезиус сидели за столом, Кука — на специальном высоком стульчике, и был он не в цветном костюме шута, а в темном халате, добродушно смеялся и совсем не походил на свихнувшегося от злости старикашку. А Димерезиус — тот ничуть не изменился: такой же худой и немного потерянный на вид, в таком же простом и добротном костюме, как раньше, и с теми же тонкими золотыми очками на носу.
— Эдин, дорогой мой! — Димерезиус вскочил. — Глазам не верю, ты ли это? Как я скучал по тебе, мальчик…
И объятия у фокусника были очень крепкими — тоже как раньше.
