Создательница (ЛП) - О' (читать полную версию книги .txt) 📗
— Мой дядя не высокого обо мне мнения, — небрежно сказала я, хотя мои нервы были на приделе.
«Уходи», — казалось побуждает меня магия, послав изображение мышки, несущуюся по открытому полю, над которым пролетал орёл, готовый устремиться к своей добыче. «Уходи немедленно.»
— Он посылает тебя сюда. Это значит, что очень даже ценит тебя.
— Потому что я доставляю пироги? — я добавила оттенок раздражения в свой голос, выгрузила последние белые, картонные коробки и как обычно, положила в карман конверт с оплатой. — Он даже не знает, что вы живёте здесь.
— Ах, моя дорогая Мо. Как мне хочется, чтобы это было правдой, — его голос звучал искренне грустно. — Ради нас обоих.
Я шаг за шагом продвигалась к двери, ведущей в сторону вестибюля. Я должна ускользнуть. Выиграть немного время.
— Вот, — сказала я и бросила на стойку флешку. — Я принесла вам вот это. Файлы с офисного компьютера. Я скопировала их, пока полиция наседала на отца.
Моего отца, который не хотел, чтобы я приходила сюда. К настоящему моменту я предполагала, что он был прав.
— Ты должна была прийти раньше, — вновь повторил Экомов.
— Сожалею. Это был ужасный день, — я переплела пальцы, бросив взгляд в сторону двери. — Надеюсь, я не украла у вас слишком много время.
Он поднял вверх плечи, а потом с тяжестью опустил.
— Мы ждали. Я услышал много чего, о чём в противном случае никогда бы не узнал.
— Как здорово.
Я зашипела, когда ударилась бедром об угол шкафа.
— Как я уже говорила, на флешке… Подождите. Вы сказали: «Мы»?
— Мы, — сказал он. — Я ждал тебя не один.
Дальняя дверь, ведущая в столовую, открылась.
— Привет, Мо, — Антон улыбался так лучезарно, словно весеннее утро.
Глава 33
Я от удивления разинула рот, но всё же едва могла дышать.
— Ты?
— Сюрприз, — сказал Антон с едва скрываемым злорадством.
— Господин Экомов, — сказала я, — этот мужчина… не знаю, что он вам пообещал, но он опасен. Вы не можете доверять ему. Поверьте мне, если я говорю вам, что вы не хотите с ним работать.
— А я и не работаю, — ответил Экомов. — У нас было достаточно времени, чтобы поболтать, пока мы тебя ждали. И это не я работаю с твоим господином Антоном.
— Он не мой, — я замолчала. — О чём вы говорили?
— О разных вещах, — сказал Антон. — Особенно о тебе. Юрий был так подавлен, когда понял, что ты работаешь на своего дядю. Он думал, что вы отдалились друг от друга.
— Так и есть.
— И всё же, ты всё это время работала на него.
Я на мгновение закрыла глаза; когда я их снова открыла, то увидела смирение на лице Экомова. Смирение, а не гнев. Осознание этого привело меня в замешательство.
— Мне нужно было защищать Колина. Я не могла сказать нет.
— Ну, это не совсем так, — ответил Антон, размахивая передо моим носом пальцем, как будто я была ребёнком, которого он поймал на лжи. — Как раз вчера ты кое в чём ему отказала. Какая неблагодарность, если принять во внимание то, что он уже для тебя сделал. Тут любой бы разозлился.
А потом я поняла.
— Ублюдок. Вместо этого он решил объединиться с тобой.
«Ты ещё пожалеешь об этом моменте», — сказал Билли.
— Какая там ещё есть пословица, что вы так цените? — спросил Антон Экомова, тяжело опирающегося на трость. Казалось, что его лицо слеплено из глины. — Враг моего врага…
— Мой друг, — ответил Экомов. — В последние время, я больше уже не так сильно её ценю.
— Если тебя это утешит: он отклонил меня, когда я в первый раз предложил ему партнёрство. Думал, что ещё сможет уговорить тебя. К счастью, ты поступила порядочно и сказала нет. Но это всё в прошлом, ведь так? — спросил Антон, потирая руки. — Может тогда продолжим?
— Не делай этого, — сказала я, почувствовав тошноту. — Он невиновен и не имеет к тебе никакого отношения.
— Не такой уж и невиновный, — ответил Антон. Экомов попятился назад.
— Пожалуйста, — тихо попросила я.
— Ты же не собираешься всерьёз жертвовать собой ради этого мужчины, не так ли? Ради Плоского, с которым я тебя уже видел, безусловно, ради своей семьи, ради друзей. Ради Люка ДеФаудре, — он замолчал, и задумчиво постучал себе по подбородку. — Это было бы интересно. Думаешь, он это допустит? Я в этом сомневаюсь. Но ради этого мужчины? Ты сдашься, чтобы спасти ему жизнь?
— Он не заслужил смерти.
Экомов зашаркал к задней двери.
Если мне удастся достаточно долго отвлекать Антона, возможно, ему удастся сбежать. Я почувствовала, как Антон использовал близлежащую Линию и собрал требующуюся ему магию.
— Тебе не нужно этого делать.
Он рассматривал меня.
— Ты права. И в том и в другом.
Из-за желания бежать, у меня задрожали колени, но я их выпрямила. Если я выкажу страх, то это только поощрит его к действию. Экомов уже почти добрался до двери.
— Но мне всё равно.
Антон размашистым движением вытянул руку, и тёмно-синяя молния прорезав воздух, ударила Экомову в грудь. У него едва хватило время, чтобы удивиться. Он застонал и повалился на пол, а его тело закрутилось от силы удара.
Его трость с громким стуком упала на линолеум, и всё, что от него осталось — это печальное, дряблое нечто, чьё лицо имело тот же цвет, что грязный снег снаружи.
Магия дернулась и скрутилась, когда поднималась во мне. Шёпот, что я слышала раньше — сейчас же уходи, беги — возрос в моей голове до такого громкого вопля, что я не могла различить, кричу ли я вместе с ней, когда пятилась от Антона и дрожала, ощущая тошноту в желудке.
— Это было совсем просто, — сказал он, и я едва расслышала его за шумом в голове. — Он не страдал, знаешь? Это не причинило ему боль. По крайней мере, не сильную.
— Тебе не нужно было убивать его!
— Каким бы я был человеком, если бы не сдержал слова? Я обещал твоему дяде помочь сделать его положение неприкасаемым, в обмен на возможность встретиться с тобой наедине.
Я потянулась к Люку, а Антон прищёлкнул языком.
— Не утруждай себя, — сказал он, — В противном случае, я просто затяну тебя в Межпростраство, прежде чем он доберётся сюда. А я бы не советовал действовать второпях с Расколом, потому что тогда ошибки неизбежны.
— Неизбежно.
Ради бога, это не может быть моей судьбой!
Должен быть какой-то выход. Но Антон шёл в своём слегка помятом костюме прямо ко мне, в его глазах блеск одержимости. Я отступала, пытаясь найти подставку для ножей, но до неё нужно было пройти через пол кухни, слишком далеко, чтобы я смогла дотянуться.
Антон схватил меня, сжав пальцами плечи и толкнул к стойке, так что её край впился мне в спину. Я сопротивлялась и, оскалив зубы, пиналась, но он схватил меня за волосы и болезненно скрутив, ударил головой о шкаф, так что перед глазами закружились чёрные точки. Движимая собственным ужасом и ужасом магии, я старалась изо всех сил оставаться в сознании.
Антон швырнул меня через кухню, и я приземлилась всего в нескольких сантиметрах от трупа Экомова, карие глаза которого стали слепыми и тусклыми.
— Глупая Плоская.
Антон поправил запонки на своём тёмно-синем пиджаке, разглядывая меня с клиническим холодом. Я почувствовала, как он потянулся к Линии, подготавливая новый взрывной удар. Он не мог меня убить, но мог ударить так, чтобы я потеряла сознание или обездвижить. Я буду целиком и полностью в его власти. Зависеть от его милости.
А он не знает, что такое милость.
Я на четвереньках отползла назад и заскулила, когда прикоснулась к ледяной руке Экомова.
А потом раздался новый звук, выстрел, который повис в воздухе, почти такой же оглушительный, как магия. А потом ещё один. И ещё.
Руки Антона опустились, голубой свет, который окружал его пальцы, растворился в тумане, и красная кровь просочилась через белую ткань его накрахмаленной рубашки.
Он застонал и рухнул на пол.
