Создательница (ЛП) - О' (читать полную версию книги .txt) 📗
«Ник Петрос привык писать истории для перовой страницы», подумала я. «Чем сенсационней, тем лучше.» А теперь он сказал Дженни, что мы больше не можем помогать ему вести расследование против Билли. Что-то здесь было не так.
— Могу я кое-кому позвонить из вашего офиса? — спросила я мисс Корелли, учительницу, которая руководила школьной газетой. — Здесь слишком громко для интервью.
— Не прикасайся к моим тайным запасам шоколада, — предупредила она, показывая жестом, чтобы я зашла в её крошечную комнатку.
Визитная карточка Ника всё ещё была прикреплена к доске объявлений, сувенир, напоминающий о том, что он посетил наш курс прошлой осенью. Я дрожащей рукой набрала его номер и удивилась, когда он поднял трубку на втором гудке.
— Петрос
На заднем плане было слышно, как кто-то медленно печатает.
— Это Мо Фитцджеральд, — сказала я и замолчала.
— Мо, — звук печатания оборвался. — Что-то не так?
— Вы сказали Дженни, что мы больше не принимаем участие в расследовании.
— Вы несовершеннолетние, — ответил он. — Вы слишком молоды, чтобы участвовать.
— Раньше вас это не беспокоило, — подчеркнула я. — Что теперь изменилось?
Он, свистя, втянул в себя воздух.
— Мы находимся на рискованном перепутье. Очень многое всколыхнулось, и вам обоим теперь лучше держаться в стороне. Вы проделали хорошую работу, но теперь вам лучше не вмешиваться.
— Я всё ещё могу помочь! Существует список, Ник, в котором перечислены люди, подкупленные моим дядей. Люди, работающие на него. Вы сказали, что вам нужны доказательства, и я могу их достать. Мне только нужно немного время.
— Нет. Послушай, Мо, я не стал объяснять это Дженни, но скажу тебе, потому что думаю, что ты достаточно умна, чтобы увидеть всю картину целиком. Люди, которые отвечают за расследование, выразились очень чётко. Вам нельзя принимать в нём участие. И точка.
— Но список…
— Мы знаем о списке и получим его. Но ты больше не в игре, Мо, мне жаль.
Я подумала о плачущем голосе Дженни на автоответчике, о разочаровании, которое она должно быть испытала.
— Да. Тоже самое вы сказали и Дженни, не так ли? Вы действительно думаете, что ей это поможет? Она потеряла своего отца, Ник. Она должна довести дело до конца.
Его тон был приветливым, хотя и неотёсанным, но абсолютно неуступчивым.
— Дженни не должна вмешиваться, и ты тоже. Мне жаль, Мо. Всё кончено.
Он повесил трубку, и я какое-то время сидела, будто в оцепенение. Полную картину?
Уничтожить Билли и Форелли — вот полная картина, а список был ключом, чтобы этого добиться. Я была их самым лучшим шансом заполучить его.
И я не собиралась сдаваться.
Колин ждал меня после школы. Красный грузовик стоял в зимней слякоти, словно рождественское украшение, которое ещё нужно было убрать. Я расправила плечи и залезла в машину.
— Куда? — спросил он.
На несколько градусов теплее ледяной вежливости, но всё ещё далеко до привычного тона. Колин смотрел на дорогу и был готов к обороне.
— В Морган.
— Ещё одна доставка, — это был не вопрос, поэтому я не стала тратить силы на ответ. — Хотел бы я, чтобы ты этого не делала.
— Моя жизнь, — сказала я, глядя в окно и задаваясь вопросом, какая погода сейчас в Нью-Йорке, и смогу ли я когда-нибудь увидеть это собственными глазами. — Моё решение.
— Да, верно, но это не значит, что я не беспокоюсь или что не хочу тебе помочь.
— Нет, не помочь, — тихо сказала я. — Ты желаешь сделать всё за меня.
— Ты говоришь это так, будто я хочу причинить тебе боль.
— Я знаю, что ты не причинишь мне боли. Но защищать меня… недостаточно. Я не хочу провести жизнь под присмотром и на безопасном расстояние. Больше не хочу. Не хочу, чтобы другие решали, как мне жить и что делать.
— Ты передала все эти решения в руки Билли, — подчеркнул он.
— Я покончу с делишками Билли, — сказала я. — А потом уеду. Тебе не нужно больше беспокоиться. Скоро ты сможешь от всего избавиться.
— Я всегда буду беспокоиться о тебе, — сказал он, стуча по кнопкам на приборной панели.
— Я знаю.
И я знала, что он скажет сейчас: речь, в которой он мягко со мной расстанется и после которой мы пообещаем друг другу остаться друзьями. Я ненавидела это. Хотела заткнуть уши. Остановить время. Выпрыгнуть из грузовика, пока тот ещё едет. Всё, чтобы отложить неизбежное.
— Всё нормально. Тебе не надо…
Он перебил меня.
— Я так на тебя зол, что не могу смотреть на всё ясно.
— Это твоё право.
Я склонила голову. Было больно говорить, но я заставила себя выпалить слова:
— Мне жаль.
Он заехал на обочину дороги.
— Я… я просто не могу справиться с гневом.
Я кивнула.
— Но когда-нибудь у меня получится. Я люблю тебя, Мо.
Я почувствовала, как по моим щекам потекли слёзы.
— Я знаю. Не в этом дело.
— Не говори так, — он вытер мои слёзы, но за ними последовали ещё. — Мы сможем всё исправить.
— Ты не сможешь исправить меня. Я не сломалась, просто… другая. У меня есть магия, с которой я могу что-то сделать. Что-то замечательное. И я хочу этого, Колин, даже если подвергну себя опасности. Но ты её ненавидишь и всё, что с ней связано. Магию, Дуг, всё, что я уже долгое время пытаюсь спасти.
Он не стал этого отрицать.
— Знаешь, это никогда не закончится. Я привязана к магии на всю оставшуюся жизнь. Она часть меня, а ты её ненавидишь. И если мы будем вместе…
— Я никогда не возненавидел бы тебя.
— Нет. Но из-за меня ты был бы глубоко несчастен. И я начну сожалеть о том, что сделала и кем стала, хотя это нечто невероятное, потому что это сделает тебя несчастным. И я не смогу с этим справиться. Как я могу себе позволить сожалеть о чём-то всю свою жизнь? Я не хочу возненавидеть тебя за то, что ты заставишь меня так чувствовать.
— Я бы никогда не стал так делать, — он поцеловал меня, и я попыталась запомнить, какие ощущения дарят его губы, какие они на вкус, как его объятья ещё на одно мгновение удерживают реальность на расстоянии. — Это работа. В конце дня ты оставишь её позади, и мы будем вместе. Мы справимся.
— Магия часть меня. Я не могу оставить её позади, — и не оставила бы, даже если бы могла.
— Значит виновата магия.
— Нет, я.
— И Люк.
Я покачала головой и накрыла его руки своими.
— Так было бы проще, верно? Но это не Люк.
— Что тогда?
— В конце концов, мы только навредим друг другу. Ты не можешь построить жизнь с кем-то, кто постоянно бросается навстречу опасности, потому что свихнёшься. А я не смогу построить жизнь с кем-то, кто хочет, чтобы я отказалась от огромной части самой себя и ещё думает, что это в моих же интересах. Это нас угробит. Я не хочу гробить нас, Колин. Лучше уж я покончу с этим сейчас, пока ты ещё не возненавидел меня, вместо того, чтобы ждать того дня, когда возненавидишь. Это была бы не жизнь, а ожидание, когда на меня обрушиться дамоклов меч.
— Мо…
— Скажи, что я ошибаюсь, — теперь я плакала открыто, а ритм моего дыхания нарушился. — Ты не можешь, правда?
Он отстранился и прислонился к двери водителя.
— Значит я должен просто подавить свои чувства?
— Я не знаю. Я не знаю, что теперь будет дальше.
— А ты думаешь, я знаю?
Я вздрогнула от суровости его тона, вытерла слёзы и молчала.
Он снова завёл грузовик, и мы в горемычном молчание ехали до самого Морагна. После того, как Колин припарковался, он спросил:
— Хочешь другого телохранителя? Билли, скорее всего, был бы в восторге.
— Мне не нужен телохранитель.
Я так наплакалась, что у меня заболела голова, и я массировала виски.
— Два мафиозных клана интересуются тобой. Хоть я и не могу защитить тебя от магии, но всё ещё в силах не спускать глаз с Форелли и Экомова.
— Ты останешься?
Я в это не верила. Не заслужила. Не знала, смогу ли вынести.
— Думаешь я смогу уйти? Я же уже однажды тебе говорил: самое важное — это обеспечить твою безопасность.
