Дракон для жениха (СИ) - Светлана Крушина Викторовна (читать полную версию книги TXT) 📗
Сама Мариша, впрочем, счастливой и довольной отнюдь не выглядела. То ли роскошь успела ее утомить и теперь внушала только отвращение, то ли будущее при дворе Драконов рисовалось ей отнюдь не в светлых тонах, — так или иначе, но она неизменно оставалась бледной и печальной, никогда не улыбалась и открывала рот только в случае крайней нужды, когда уже неприлично было бы объясняться знаками. Ее общество навевало на Ядвисю зеленую тоску (тихая мышка Эрика — и та была веселее и приспособленней к жизни), и потому она предпочитала держаться посланницы Улле, которая, казалось, никогда не утрачивала веселого и шаловливого расположения духа. В несколько часов девушки совершенно сошлись, и за живость и непосредственность характера Ядвися простила новой подруге даже то, что она прибрала к рукам бедняжку Иохана. Даже о ее нечеловеческой природе Ядвися почти не вспоминала. Зато Эрика заметно сторонилась посланницы: то ли чуяла в ней соперницу, то ли просто вечное шумное оживление драконицы претило ей.
Только однажды обычная веселость Улле ей изменила.
Ядвися готовилась идти в салон, чтобы вдоволь насладиться обществом блестящих аристократических кавалеров (кое-кто из них уже шепнул ей, будто ее глаза сводят его с ума), когда дверь купе резко отъехала в сторону — даже, пожалуй, правильно было бы сказать «отлетела», так что ее зеркальная поверхность уцелела чудом, — пропуская посланницу. С первого взгляда стало ясно, что с Улле стряслось нечто неприятное, выбившее ее из колеи: она была бледна и что есть сил сжимала губы, а глаза ее свирепо сверкали из-под сдвинутых бровей. Взглянув на нее, Ядвися всплеснула руками, а Эрика, поправлявшая перед зеркалом и без того безупречную гладкую прическу, уронила гребень.
— Что это с вами, панна Улле?!
— Ничего особенного, — посланница захлопнула дверь так же яростно, как и открыла, резко развернулась и, встав перед зеркалом, окинула себя критическим взором. Увиденное, вероятно, ей не очень понравилось, ибо она еще сильнее сжала губы и, раздув ноздри, гневно фыркнула. — Ваш брат, — (последовал обвиняющий взгляд через плечо в сторону ничего не понимающей Ядвиси), — кого угодно доведет до бешенства.
Ядвися медленно села на диван.
— Что же он натворил? Неужели оскорбил вас?
— Нет, не оскорбил… а впрочем, пожалуй, что и оскорбил. Только сам он не считает это оскорблением.
— Не понимаю…
— Вероятно, — продолжала в запале посланница, — он находит приемлемым, едва распрощавшись с барышней, тут же начать расточать любезности другой даме, и причем так откровенно, так бесстыдно… Да что он о себе думает?!
— Вы видели, как Иохан за кем-то ухаживал?
— Ухаживал, ха! Это было гораздо большее, нежели ухаживание. Это было… попросту неприлично!
— Да что же вы видели? — в полном недоумении вскричала Ядвися, вдруг спохватилась и обернулась на Эрику. Та стояла красная, как пион.
— Я не только видела, но и… а впрочем, неважно. А что именно — об этом позвольте умолчать.
Ядвися озадаченно тряхнула головой. Брат сделал что-то неприличное на виду у всех? Ей в это не верилось. То есть, Иохан, конечно, мог выкинуть какую-нибудь штуку, идущую в разрез с общепринятой моралью, но только если дело касалось лично его. Вот так откровенно компрометировать даму он не стал бы. Значит, Улле за ним подглядывала? Неужели из ревности?
— Простите, Эрика, — повернулась Улле к герцогской сестре, застывшей соляным столбом. — Вам, наверное, неприятно, когда осуждают вашего жениха. Но, право, на вашем месте я присмотрела бы другого кандидата в мужья. Между прочим, Иохан сам сказал мне как-то, что не видит себя в роли чьего-нибудь мужа.
Бедняжка молча закрыла лицо руками. Ядвися вскипела.
— Прекратите! Эрика-то в чем виновата?
— Только в том, что не она была на месте той… девицы, — сердито отозвалась посланница и неожиданно ласково обняла герцогскую сестру за плечи. — Ну, не огорчайтесь так. Право, барон Криуша того не стоит.
— Вы сами себе противоречите, — заметила Ядвися.
— Быть может. Ах, как мне хотелось бы превратиться в лесную кошку и выцарапать ему глаза! — кровожадно вскричала Улле, запрокидывая голову.
— Нет, лучше ей…
— А вы разве умеете превращаться в кошку? — наивно спросила Эрика из-за ладоней.
— Я много в кого умею превращаться, не только в кошку. Как-нибудь покажу. А где, кстати, ее королевское высочество?
— Наверное, в салоне. Она ушла с час назад.
— Пойдемте тоже в салон. Вы, я вижу, уже собирались выходить, а мне нужно развеяться. Ох, только бы Иохан мне на глаза сейчас не попался…
Глава 20
Однако исполнить просьбу королевны Мариши не представилось возможности.
В тот же день пан Иохан больше не встретил посланницу, а на следующий день произошли события, которые и вовсе заставили его на время позабыть о недавнем разговоре.
Если бы пан Иохан не выглянул тогда в окно, многое из событий того дня прошло бы мимо. Но он как раз любовался видом почти отвесных склонов белых меловых гор, тянущихся вдоль железнодорожного полотна на протяжении последних нескольких часов. Горы, неравномерно поросшие лесом, были красивы, но и опасны: на участках, где из-под темной зелени проступала снежная белизна, время от времени случались обвалы. Увы, как это нередко бывает, правительство, посчитав нужным провести железную дорогу именно в этом месте, слишком поздно спохватилось, вспомнив о безопасности. Самые ненадежные валуны, откровенно грозившие обвалом, повзрывали при строительстве, другие опасные участки затянули сеткой — но полностью исключить возможность схода камней не смогли.
Итак, пан Иохан глядел в окно и потому увидел, как из зарослей у подножья склона вылетела группа всадников и погналась за поездом. Барон напружинился, готовый вскочить. Едва ли у этих людей были добрые намерения, если только они не хотели скакать наперегонки с поездом из чистой удали, в чем пан Иохан усомнился, разглядев на всадниках платки, закрывавшие нижние части лиц до самых глаз.
— Кажется, на нас собираются напасть, — сообщил он своему соседу и поднялся, чтобы достать оружие. В этот момент раздался оглушительный грохот и надсадный скрежет, вагон содрогнулся — раз, другой, еще и еще, каждый новый толчок сильнее предыдущего, так что пан Иохан не удержался на ногах и повалился на пол на колени, чудом избежав столкновения с раскладным столиком. Сверху посыпались стаканы — добро еще, что пустые.
Промелькнула мысль: а ведь что-то подобное ему случилось пережить совсем недавно! Сначала крушение дирижабля, теперь — крушение поезда? Не слишком ли много для одного человека?
С жутким стоном, от которого свело челюсти, вагон дернулся еще несколько раз и, наконец, встал. Пан Иохан подождал немного — не тряхнет ли снова, — и осторожно поднялся. Из-под стола, с другого краю, показалась взлохмаченная голова офицера-соседа.
— Что это такое было? — вопросил он недоуменно.
— Полагаю, банальное разбойничье нападение, — отозвался барон, вынимая из-под откидного диванного сиденья ящик с пистолетами и зачехленный карабин.
— На королевский поезд?
— Отчего же нет? На какой поезд и нападать, если не королевский?
— Вы, я гляжу, при оружии, — сосед с вожделением поглядел на пистолеты.
— А что, они заряжены?
— А как же!
Пан Иохан расстегнул сюртук, сунул пистолеты за пояс и с ружьем в руках выглянул в коридор, где уже топотало множество ног и слышались испуганные голоса. Коридор был полон людей, так или иначе (хотя и в разной мере) пострадавших при резком торможении поезда. Глядя на кровоточащий нос одного надменного офицера, пан Иохан подумал, что еще легко отделался.
Почему, однако, все эти господа толклись здесь, вместо того чтобы бежать на выручку к королевне (…и остальным женщинам тоже, разумеется, — мысленно поправился он)?
— Что случилось? — крикнул кто-то.
— Рельсы подорвали! — отозвался неожиданно веселый голос.
