Малышка с секретом (СИ) - Абанина Анастасия (книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Я в то время, как она все это говорила, ощущала, будто меня кто-то крепко и бережно заключает в объятья, словно кто-то родной и знакомый.
Закончив матушка поклонилась коснувшись лбом земли и поднялась. Подав мне руку, вывела меня из круга и подняв берегиню, недогоревшие лучины, и миски, сложила все в корзинку и взяв меня за руку молча пошла в деревню.
— А… — хотела задать вопрос я.
Но матушка слегка дернув меня за руку, показала рукой, в которой несла корзинку, знак молчания, и мы пошли дальше. Добредя до дома, она кивнула мне говоря:
— Все теперь можешь спрашивать…
— А, кто тебя заговорам научил? Это же ведовское… — спросила я, проходя вслед за матушкой в избу, где уже сидели за накрытым столом отмытые и уставшие родные.
— Так бабка моя и учила… Та, что с Василисой до тебя связанна была… — произнесла матушка, пряча корзинку под лавкой и уходя за печь к сундуку, чтоб взять сменных вещей для купания.
Я дождавшись ее у двери, пошла вместе с ней в баню. Помывшись, мы пришли в избу и сели ужинать. Закончив, я глянула на уже накрывающееся сумерками подворье, легла на свою лавку, стараясь забыться сном и не переживать о завтрашнем дне.
Глава 19. Новое начало..
Проснувшись по утру, на этот раз самой первой, но, как и обычно на рассвете, одевшись и посетив уборную, я усевшись на свою постель, принялась тихо любоваться, все еще прибывающей в объятьях Морфея, избой.
Мое сегодняшнее душевное состояние, разительно отличалось от привычного. По сердцу скребли кошки, не покидало чувство сожаления и горечи от скорого расставания с близкими.
А дом наш, как живой, будто имея свою собственную тайную жизнь, негромко нашептывал мне прямо в душу, слова прощания…
Если сосредоточиться, то можно было уловить, как он глубоко и едва различимо дышит, поскрипывая бревнами в стенах и досками в полу, и потолке. Весь наполненный теплом и уютом, он будто объяснял, отчего мне непременно захочется вернуться в него вновь, не смотря на то, что особой роскоши внутри не было.
Я с грустью понимала, что ничего дороже и важнее этих стен, в моей теперешней жизни, уже не будет. И давала себе обещание не забывать, уже ставший мне родным, кров.
— Ку-у-укареку-у-у — внезапно донеслось со двора Петькино утреннее пение.
А в избе, скрипнув кроватью, с перины тут же поднялась, проснувшаяся от шума, матушка. Она одевшись и переплетая, как и обычно на ходу косу, вышла из-за печи и заметив уже поднявшуюся и одетую меня, подошла, присела на мою кровать, крепко приобняв.
— Чего, не спится? — спросила тихо хриплым со сна голосом мама, прижимая меня к себе.
— Да нет… — приподняв плечи, ответила, потеревшись лицом об ее зеленый сегодня сарафан, пахнущий чистотой и травами. — Просто выспалась, наверное. — добавила, пробормотав шепотом.
— Ну, пойдем корову напоследок со мной подоишь… — предложила женщина с полуулыбкой, поднялась и направилась на выход.
Я спрыгнув с лавки, пошла с ней во двор. Сходив к колодцу и набрав воды, мы не спеша отправились в коровник, подготовив поле деятельности для дойки, матушка раздоила для меня корову и освободила насиженное место. Провозившись с ней, где-то с пол часа, но уже не так безрезультатно, как бывало поначалу, уставшая, но довольная, я осталась дожидаться, когда мама закончит работу.
Выдоив телку, матушка отнесла молоко поросятам и принялась за Зорьку. Выполнив свою ежедневную обязанность, мы вернулись в дом, где все кроме батьки, вышедшего нам на встречу в сени, тихо посапывая, спали.
Процедив молоко и упаковав его мне с собой в дорогу, матушка, не откладывая в долгий ящик, принялась собирать гостинцы для Сении. Она бегая по избе и периодически выскакивая на улицу, стала складывать на столе продукты: мед, крынку сала, творог, яйца, кадушку муки, крупы, зелень, масло, корзинку репы и многое, многое другое. Столько всего, что я даже не все успела разглядеть, с такой скоростью образовывалась громадная куча еды, закрывая собой предыдущие угощения.
Батька вернувшись, подошел ко мне, сидящей на лавке и наблюдающей за увеличивающей свои объемы горой припасов, потрепал меня по собранным лентой волосам и спросил:
— Ну, что голуба, готова? — мягко сказал отец.
— Наверное… — пробормотала я с улыбкой, но как-то неуверенно.
Слегка нахмурившись и поняв мои сомнения, но не придумав, как меня поддержать, батька пошел будить братьев. Взобравшись на лавку, он пихнул в бок лежавшего с края Бивоя.
Мальчик резко подняв голову, увидел, что пробуждение плановое, а не внезапное, от случайного во сне тычка, спавшего рядом Бенеша, сел на печи и пихнув лежавшего рядом близнеца, потер ладонями лицо, пытаясь продрать глаза и резко соскочил на пол. От грохота проснулись остальные братья, не спеша и медленно сползли с печи, оделись, попили воды и ушли выполнять свои обязанности по хозяйству.
Боянка, видимо от топота и возни, тоже поднялась и вышла на улицу. Зелеслав все еще спал. Матушка сбежала на двор, приговаривая что-то о жертвенном дне. Вскоре, вернулась с улицы сестрица и взялась ставить тесто на хлеб.
Я вдоволь натешившись своими страхами и сомнениями, слезла с постели и пошла ей на подмогу.
— Ты как? — спросила девочка, наблюдая за тем, как я усаживаюсь на лавку.
— Да ничего вроде… — буркнула я, закатывая рукава рубахи. — Чем подсобить?
— На вот репу почисть и нарежь, с ней сегодня опять пироги делать будем… — велела сестренка, сея на свободную часть стола, муку
— Да, когда ж она уже кончится? — задала я явно риторический вопрос.
— Все, эта и та, что тебе с собой собрали последняя… Уж дюже матушка ее любит, прямо пол поля ею засеиваем каждое лето… — усмехнулась сестра, смешивая ингредиенты для хлеба. — В прошлое лето аж две дюжины мешков собрали…. Вот матушка никак не могла нарадоваться…
Я взяв свой ножичек с полки, устроилась на низенькой скамейке чистить репу. В избу вошла матушка, а за ней батька и Отомаш. Они прошли мимо меня к столу, и мама, указывая рукой на лежавшие на нем припасы, приказала:
— Вот, это все в телегу грузите… На первое время хватит, а там еще довезем… — сказала матушка разворачиваясь и снова уходя в сени.
Батька почесав затылок, глубоко вздохнув, обернулся к сыну и буркнул:
— Ну что ж сынка, давай за работу. — сказал батька, подошел к столу и принялся накладывать брату в руки поклажу.
Я не торопясь чистила репу, дожидаясь, когда мужчины перестанут ходить туда-суда, чтоб не мешаться у них под ногами. Прихватив чашку с овощами, пошла к колодцу их вымыть. Споро управившись, вернулась в дом и стала мелко нарезать корнеплод.
— Сегодня же праздник в деревне… — ни к кому не обращаясь говорила Боянка. — Опять все соберутся, весело будет…
— Да-а-а — протянула я, чтобы не молчать.
— Может с Мстишко наново попляшем… — мечтательно вещала сестрица, витая в облаках. — Да через костер за руки прыгнем… — поджимая губы с улыбкой и закатывая глаза, говорила она.
— Ой-ей-ей! А вот это опасно… — осознав к чему она ведет, я сразу пожалела о своем вялом и не особо значимом поддержании беседы. — Этот Мстишко прямо луч света в темном царстве… И откуда в ней это? Не слышала, чтоб здесь как-то поддерживали стереотипы о том, что влюбляться нужно в плохих мальчиков… Наоборот, здесь чем парень правильнее и благонадежнее, тем он желаннее и вероятнее подойдет для идеального образа девичьих грез. Но, видимо, это к моей сестре не относится… Боянке вот прямо жизненно необходим негодяй, которого нужно исправить…
Как в моей прошлой жизни, что не фильм или книга, так герой подлец, а невинная девушка в него влюбляется, и он чудесным образом встает на путь исправления. Ну это ведь полная ерунда! Не может такого быть… Если он подлец и злодей, то им и останется пока не помрет, а там может могила исправит… Хотя и такой исход маловероятен…
— А, что в нем такого? — спросила я, чтоб как-то постараться открыть девочке глаза на ее заблуждения. — Ведь сразу видно, что он плохой человек. Может кого другого приглядишь? Ты же даже и не смотришь ни на кого… — сказала я, беря новую репу и нарезая ее.
