Механическая принцесса - Клэр Кассандра (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации txt) 📗
Перед мысленным взором Тессы пронеслись картины: ангел не дает механическому чудовищу задушить ее, отбивает атаки монстра неподалеку от поместья Рэйвенскар, не дает разбиться о камни ущелья…
– Но он не уберег меня ни от пыток, ни от оскорблений.
– Да, потому что пытки и оскорбления – часть человеческой жизни.
– Как и смерть… Я не человек, а вы позволяли Темным сестрам пытать меня. И я никогда вам этого не прощу. Даже если вы убедите меня, что Нат умер по своей вине, что смерть Томаса была оправданной, а у вас были все причины для ненависти, я все равно вас не прощу!
Мортмейн наклонился и перевернул коробку, стоявшую в углу. На пол с грохотом посыпались винтики, шестеренки, какие-то изогнутые железки. Последним выпал предмет, похожий на красный резиновый мяч.
Голова миссис Блэк…
– Я уничтожил ее, – сказал Мортмейн. – Уничтожил ради вас, чтобы доказать вам, мисс, свою искренность.
– В чем вы пытаетесь быть искренним? – спросила Тесса. – Для чего вы все это затеяли? Зачем создали меня?
Губы Мортмейна скривились в гримасе.
– По двум причинам. Во-первых, вы можете иметь детей.
– Обитатели Нижнего мира не могут производить на свет потомство.
– Так оно и есть. Но вы – не рядовая колдунья. Кровь демонов и ангелов в вашем теле столкнулась еще на Небесах, и ангелы одержали верх. Вы не Сумеречная охотница, но и не обитательница Нижнего мира. Вы – нечто другое, принципиально новое. Дети Сумеречных охотников и демонов рождаются мертвыми, чему нефилимы несказанно рады, ведь их кровь никогда не будет запоганена, а потомки не запятнают себя тем, что занимаются магией. Но вы вполне способны к колдовству. И к тому же можете иметь детей, как любая другая женщина. Не сейчас, а когда достигнете зрелости. Мне это гарантировали величайшие колдуны. Мы с вами положим начало новой расе, красивой, как Сумеречные охотники, и начисто лишенной колдовских меток. Расе, которая придет на смену высокомерным, самонадеянным нефилимам.
Ноги Тессы подкосились, и она опустилась на пол.
– Вы хотите… чтобы я плодила вам детей?.
Его лицо снова расплылось в злой ухмылке.
– Я знаю, что такое честь, – сказал он. – И поэтому предлагаю вам выйти за меня замуж. Наш брак был запланирован с самого начала.
С этими словами он показал на жалкую кучку искореженного металла и плоти, оставшуюся от миссис Блэк.
– Будет лучше, если вы согласитесь на это добровольно. Обещаю вам – я накажу всех ваших врагов.
Моих врагов. Тесса вспомнила окровавленного Ната, умирающего у нее на коленях, Джема, никогда не сетовавшего на судьбу, Шарлотту, плакавшую над телом Джессамины, хотя та ее предала, и… Уилла, который любил ее и Джема больше, чем себя.
– Вам не понять, – сказала она. – Вы утверждаете, что занимались изобретательством. Но я знаю одного изобретателя, Генри Бранвелла, и у вас с ним нет ничего общего. Он вдыхает в неодушевленные предметы жизнь, а ваша цель – разрушение. Только что вы бросили к моим ногам еще одного поверженного демона, да еще с таким видом, будто преподнесли букет цветов! У вас, мистер Мортмейн, нет ни чувств, ни сострадания. Узнай я об этом раньше, у меня не было бы никаких сомнений, что вы используете болезнь Джеймса Карстейрза, чтобы вынудить меня приехать сюда. Даже умирая, он не пустил бы меня и не принял бы ваше серебро. Вот как ведут себя хорошие люди.
Лицо Магистра приняло разочарованное выражение, но уже в следующую минуту на нем отразилась догадка.
– Не пустил бы? – переспросил он. – А вы, стало быть, могли бы приехать сюда… из любви ко мне?
– Из любви, но не к вам.
– Ах, не ко мне… – Магистр вынул из кармана предмет, который Тесса тут же узнала.
Золотые часы на цепочке не были заведены. Стрелки, указывавшие на полночь, давным-давно остановили свой бег. На обратной стороне – выгравирована элегантная надпись: Дж. Т. Ш.
– Я сказал, что создал вас по двум причинам, – насладившись ее изумлением, произнес Магистр. – Это – вторая. Превращаться способны многие. Но по-настоящему стать кем-то другим дано только вам. Эти часы принадлежали моему отцу, Джону Тадеушу Шейду. Прошу вас, возьмите их и перевоплотитесь в него, я хочу поговорить с ним – в последний раз. Если вы выполните мою просьбу, все серебро, какое у меня есть – а это значительное количество, – я отошлю Джеймсу Карстейрзу.
– Он его не возьмет.
– Почему это? Вы здесь, своего я добился, и теперь ничто не мешает мне сделать ему подарок, причем совершенно безвозмездно. И если он от него откажется, то будет дураком. Так что, пойдя ради меня на эту маленькую уступку, вы спасете ему жизнь. Ну, что скажете, Тесса Грей?
Уилл, Уилл, проснись…
Голос принадлежал Тессе, он не мог ошибиться.
Уилл выпрямился, схватился за гриву Балия, чтобы не упасть, и огляделся вокруг.
Перед ним простирался типичный уэльский пейзаж, окрашенный в зеленые, серые и синие тона. Оставив позади Уэлшпул, на рассвете он пересек границу. Поездка почти не осталась в его памяти – все, что он помнил, это чередование населенных пунктов: Нортон, Этчем, Эмстри, Уипинг-Кросс, Шрусбери. Наконец, на горизонте показались холмы Уэльса. В неярком утреннем свете они казались призрачными, но когда взошло солнце, саван тумана растаял.
Уилл понял, что находится в окрестностях Лленгадфана, – эти края всегда были безлюдные. Дорога, вполне, правда, приличная, шла вдоль старого римского тракта. На постоялом дворе «Кэнн Оффис» он заставил себя спешиться и немного поесть, после чего вновь тронулся в путь – теперь для него важнее всего было двигаться дальше.
Оказавшись в Уэльсе, он ощутил острый приступ ностальгии. Все, что ему понадобилось, – вдохнуть знакомые ароматы и увидеть зеленые холмы с пасущимися на них овцами, разбросанные везде серые камни и приземистые фермерские дома; вдали изумрудной стеной высились дубы и сосны.
Когда наступил вечер, Уилл въехал в долину Дайфи. Дорога была крутой и долгой, и, пока Балий взбирался на холм, он уснул прямо в седле. Ему снились Элла и Сесилия. Девочки бегали и звали его: «Уилл! Иди сюда, догони нас!» А потом он увидел Тессу. Тесса тянула к нему руки, и он знал, что не остановится до тех пор, пока не найдет ее, даже если наяву она никогда так на него не смотрела, даже если нежность в ее глазах предназначалась кому-то другому. Время от времени он опускал руку в карман и прикасался к нефритовому кулону.
Вдруг Уилла что-то с силой ударило в бок. Он выпустил кулон и упал на поросшие травой камни у обочины. Превозмогая боль в руке, он откатился в сторону, и как раз вовремя – всего в паре дюймов от него на землю упал Балий. Понадобилось время, чтобы понять – на них никто не нападал, просто конь выбился из сил. Уилл подполз к Балию и обнял его за шею; Балий, весь в мыле, жалобно заржал. К облегчению Уилла, сердце скакуна билось ровно.
– Балий, Балий, – прошептал он, поглаживая коня по гриве, – прости меня, я довел тебя до изнеможения.
Ему вспомнилось, как Генри купил двух лошадей, и они всем Институтом придумывали, какие им дать имена. Именно он, Уилл, предложил назвать их Балием и Ксанфом, в честь лошадей Ахилла. Мы можем лететь стремительнее Зефира, которого считают самым быстрым ветром.
Но лошади Ахилла были бессмертны, а вот Балий – нет. Конечно, он был сильнее и быстрее, чем обычная лошадь, но у каждого есть свои пределы.
Уилл перевернулся на спину и посмотрел в небо. Над ним низко нависло серое полотно, по которому, почти касаясь земли, неслись мрачные облака. Когда он уже знал, что никакого проклятия не было, но пребывал в неведении относительно помолвки Джема и Тессы, ему хотелось привезти Тессу в Уэльс и показать ей края, в которых прошло его детство. Он хотел побывать вместе с ней в Пембрукшире, побродить по мысу Сент-Девидс Хед, забраться на вершину скалы и нарвать там цветов, полюбоваться видом моря с Тенби, прогуляться вдоль линии прибоя и подарить Тессе пару морских ракушек. Теперь все это казалось ему детскими фантазиями. Остались только дорога и усталость. А под занавес, не исключено, и смерть.
