Снишься мне (ЛП) - Лофтис Квинн (читаем книги онлайн TXT) 📗
— С тобой все в порядке? — спросил ангел ровным голосом, не выдавая никаких эмоций.
Дайр покачал головой, не зная, что ответить. Песочный человек не знал, в порядке ли, и не узнает, пока судьба Серенити не станет ясной. Если бы она умерла, то ответом на этот вопрос было бы громкое сотрясающее ад «нет».
— Я убил человека, который стрелял в нее, — он сказал Дайру об этом так, будто каждый день убивал людей, а это не так.
Дайр поднял голову и нахмурился.
— Ты нарушил закон?
Рафаэль покачал головой.
— Нет. Демон, которого впустил человек, взял дело в свои руки. Он заставил человека поднять пистолет и нажать на курок. Он забрал свободную волю этого человека, и я его уничтожил. Но это стоило человеку его жизни.
— Это меньшее, что он заслужил, — прорычал Дайр сквозь стиснутые зубы. Наконец, он перестал вышагивать и встал перед своим давним товарищем.
— Я должен кое-что сделать. Ты останешься здесь с ней?
Последнее, что Дайр хотел сделать, это покинуть Серенити, но был тот, кто мог спасти ее, тот, кто обладал такой силой, и он попробует сделать все, что угодно, чтобы спасти девушку. Даже будет умолять.
— Конечно.
Дайр кивнул в знак благодарности и затем шагнул за угол коридора, делая себя невидимым для всех, кроме двух. Он вернулся за угол и молча обошел Рафаэля, направляясь прямо к девочке, которая тихо сидела на одном из грязных стульев в приемной. Дайр опустился на колени перед Эммой и грустно улыбнулся.
— Как ты? — спросил он с большей мягкостью, чем мог ожидать от себя в такой момент. Глори сидела рядом с молодой девушкой, крепко держа ее крошечную руку. Ее лицо также было покрыто слезами, но Дайр мог сказать, что она пыталась держаться ради Эммы.
Одинокая слеза скатилась по щеке Эммы, когда она посмотрела на него. Ее глаза метнулись, чтобы проверить и посмотреть, наблюдает ли кто-нибудь за ней, предположил он. Если бы кто-то смотрел, им показалось бы, она разговаривает сама с собой. Она, очевидно, не беспокоилась о том, что подумает Глори, возможно потому, что Глори знала о нем все. Когда она снова посмотрела на бессмертного, девочка вздрогнула.
— Я не хотела ей звонить. Я сделала это с ней. Если бы я отказала Рэту тогда…
— Тогда ты была бы мертва, Эмма, — прервал ее Дайр. Он не приукрашивал это, не для нее. Такое покровительство будет оскорбительным для ее интеллекта.
— Рэт сделал это, а не ты. Никто не винит тебя, и ты знаешь, что Серенити тоже.
— Она умрет, да? — спросила Эмма, слова сотрясали ее.
— Я не знаю, — он честно ответил, — надеюсь, что нет.
— Я молюсь, чтобы она не умерла. Еще не время, Дайр. Она слишком молода; Я имею в виду, что она старше меня, но мама все равно назвала бы ее едва цветущим цветком. Она сказала бы, что Серенити не достигла своего полного расцвета, и что солнце все еще восходило в ее жизни. Она говорила мне это все время. Она сказала бы, что мой разум расцвел намного раньше меня. Серенити не должна быть собрана до конца ее сезона. Подумайте, как много люди потеряют, не узнав ее. Она спасла меня. Дайр, не только мою жизнь, но и мою душу. Она, Дарла и Уэйн приняли и полюбили меня, а теперь Серенити заплатит свою цену за то, что знала меня и была частью моей испорченной жизни.
Дайр положил палец ей на подбородок и снова поднял голову, чтобы девочка посмотрела на него. Она была такой мудрой для своего возраста, и все же всего лишь ребенок во многих других отношениях. Горе, которое она уже испытала за несколько коротких лет, было больше, чем большинство испытало бы за всю жизнь. Тот факт, что Эмма не была в полном раздрае, был чудом, и все же она действительно понятия не имела, насколько особенна.
— Во-первых, даже если бы Серенити знала результат, даже если бы она могла заглянуть в будущее и знала бы, что произошло сегодня, она бы ничего не изменила. Она бы все равно зацепилась за тебя и заботилась как о младшей сестре. Она сильно любила бы тебя и отдала бы свою жизнь, зная, что твоя достойна спасения. Каким бы ни был исход этого, я надеюсь, что ты не позволишь этому озлобить тебя. Ты так много потеряла, Эмма Джин, и все же ты остаешься маяком света в темном мире. Не меняйся, ни на что и ни на кого.
Эмма вытерла слезы с глаз, пытаясь успокоить его улыбкой.
— А ты? — спросила она. — Ты любишь ее.
Он кивнул.
— Если она умрет, что станет с тобой?
Дайр старался медленно выдохнуть, но почувствовал стеснение в груди и попытался задушить его. Он не хотел думать о смерти Серенити. Он не хотел ни секунды задумываться о мире без нее.
— Я не знаю. Я никогда не испытывал потерь. Эмоции, которые я недавно начал испытывать, новые для меня, и признаться, я не знаю, что буду делать, если потеряю ее.
— Ты заслуживаешь ее, — мягко сказала Эмма, — Я знаю, ты не думаешь, что ты достоин ее. Мой папа все время говорил это моей маме. Моя мама смотрела на него и говорила «Глупый мужчина, любовь, которую мы дарим друг другу, делает нас достойными». Не продавай себя дешево, Песчаный человек. Конечно, у тебя ужасный вкус в одежде, и твоя работа довольно странная, но ты решил любить несовершенного человека, а она решила любить тебя. Я думаю, это доказывает, что вы оба достойны друг друга.
Дайр мягко похлопал ее по колену и встал. Эмма действительно иногда сбивала его с толку мудростью и знаниями, и это лишало его дара речи.
— Мне нужно уйти ненадолго. Рафаэль останется.
— Я тоже прошу Его.
Дайр наклонил голову.
Она кивнула в сторону потолка.
— Творец. Вот куда ты идешь, верно? Ну, я тоже с Ним разговариваю и прошу Его оставить ее здесь с нами.
Дайр не знал, что сказать. Он снова потерял дар речи. Поэтому только кивнул и затем исчез. Эмма была права, он шел к Творцу. Он понятия не имел, что собирался сказать. Но знал, что должен попросить Его заступиться от имени Серенити. Дайр не был уверен, собирается ли он столкнуться с гневом Творца за его вмешательство, но рискнул бы всем. Ради нее он будет рисковать чем угодно.
Глава 14
«Сон о том, что вы движетесь к яркому свету, не обязательно означает, что ваше время на земле подходит к концу. Возможно, это может означать, что у вас есть блестящая идея, и вы даже не знаете об этом».
Серенити открыла глаза и почувствовала тепло солнца на своей коже. Она глубоко и безболезненно вздохнула и улыбнулась, когда на ее лицо подул легкий ветерок. Оглядевшись вокруг, она поняла, что стоит на большом поле зеленой травы, полном деревьев и цветущих цветов; пейзаж вокруг нее был почти идеальным. Возможно, это и было то, на что похоже быть мертвым. Она была удивлена, обнаружив, что мысль о том, что она действительно умерла, не огорчила ее. Сара была спокойна, как тогда, когда решила переехать к тете Дарле и дяде Уэйну. Она просто знала, что это путь, по которому она должна была идти.
— Неужели вы думаете, что есть только один путь для человека? — глубокий голос окружил ее, и хотя она, вероятно, должна была испугаться, Серенити обнаружила, что не может. Ее душа узнала своего Творца, и почувствовала, как лучи солнца, падающие на нее, излучают его любовь. Серенити не всегда «верила» в Создателя, и все же каким-то образом она знала, что он настоящий. Чувствуя его любовь сейчас, она вдруг пожалела, что не искала больше, пока была жива. Она никого не видела вокруг, но чувствовала его.
— Я не знаю, — честно ответила Серенити. — Я слышала, как люди говорят о предназначении и судьбе, и я интересовалась, что если кто-то сбился с пути, предназначенного для них. У них не будет возможности вернуться назад? Будет ли план Б?
— Ты нашла ответы на свои вопросы? — спросил Творец.
Серенити думала об этом. Несмотря на то, что она не могла чувствовать какие-либо физические «руки», она чувствовала себя так, словно находилась в теплых объятиях, полных любви, мира и комфорта. Она знала, что как ее создателю, ему хочется, чтобы она выполнила свою цель. В конце концов, ее родители создали ее физическое тело, и поддерживали каждый ее шаг. Они обнимали ее, когда она плакала, объясняли все, когда она терпела неудачу, и верили в нее, когда она сомневалась в себе. И если ее родители так заботились о ней, насколько больше заботится Творец, который создал душу и предопределил каждый день ее жизни. Конечно, он даст второй шанс, и третий, и четвертый, и пятый в этом случае. Он знал своих детей лучше, чем кто-либо, и он, конечно, знал их склонность к блужданиям. Поэтому должно было быть несколько способов исполнить ее судьбу.
