Сойка-пересмешница - Коллинз Сьюзен (электронная книга TXT) 📗
Даже Джексон замолчала. А затем указала оружием на кладовку.
— А он зачем здесь?
Тут она меня поймала. Я не могу придумать разумной причины, по которой бы Койн отправила сюда буйного парня, запрограммированного на мое убийство при таком важном задании. Это действительно шло вразрез с моей историей. Крессида снова приходит мне на помощь.
— Потому что оба послеигровых интервью с Цезарем Фликерманом были проведены в личных апартаментах Сноу. Плутарх думает, что Пит может быть полезен в наших поисках их месторасположения.
Я хотела спросить у Крессиды, почему она лжет ради меня, почему борется за то, чтобы мы продолжали следовать моей самозваной миссии. Но сейчас не время.
— Нам нужно идти! — говорит Гейл. — Я иду за Китнисс. Если вы не хотите, то возвращайтесь обратно в лагерь. Но нельзя оставаться на месте!
Гомес открывает кладовку и взваливает бессознательного Пита себе не плечи.
— Готов.
— Боггс? — произносит Лиг 1.
— Мы не можем взять его с собой. Он бы понял, — говорит Финник. Он снимает оружие Боггса с его тела и перевешивает на собственные плечи. — Веди нас, Солдат Эвердин.
А я не знаю, куда вести. Я смотрю на Голо в поисках направления. Он все еще активирован, но с таким же успехом мог быть выключен. У меня нет времени, чтобы играться с кнопками, пытаясь выяснить, как эта штука работает.
— Я не знаю, как этим пользоваться, — говорю я Джексон. — Боггс сказал мне, что я могу рассчитывать на вас.
Джексон хмурится, выхватывает у меня Голо и набирает команду. В воздухе зависает голографический перекресток.
— Если выйдем через кухонную дверь, попадем во внутренний двор, а затем выходим с обратной стороны квартирного блока. Мы должны найти пересечение четырех улиц, как на экране.
Я пытаюсь понять наше месторасположение, вглядываясь в пересечения на карте, где в разных направлениях мигают точки-ловушки. К тому же там видно только те точки, о которых знает Плутарх. Голо не показал, что квартал, который мы только что покинули, был заминирован, не показал черный гейзер и что сеть была сделана из колючей проволоки. Кроме того, вполне возможно, что придется иметь дело с миротворцами, а они уж точно знают наше расположение. Я кусаю губу, чувствуя, как все взгляды обращаются на меня.
— Оденьте маски. Мы выходим той же дорогой, которой пришли.
Мгновенно посыпались возражения. Я постаралась перекричать их.
— Если волна была мощной, то она, возможно, запустила или поглотила остальные ловушки на нашем пути.
Все замолкают, размышляя над моими словами. Полидевк подает брату какие-то знаки.
— Возможно, это так же вывело из строя камеры, — перевел Кастор. — Закоптило оптику.
Гейл ставит свой ботинок на столешницу и изучает кляксу черной грязи на мыске. Соскребает ее кухонным ножом.
— Это не коррозийное. Думаю, это должно было либо придушить, либо отравить нас.
— Пожалуй, наилучшая перспектива, — говорит Лиг 1.
Маски надеты. Финник натягивает маску Пита на его безжизненное лицо. Крессида и Лиг 1 обе поддерживают ослабевшего Мессаллу.
Я жду, что кто-нибудь займет главную позицию, когда вспоминаю, что теперь это моя обязанность. Я толкаю кухонную дверь и не ощущаю никакого сопротивления. Полудюймовый слой чернильной слизи растекся из гостиной на три четвертых коридора. Осторожно коснувшись его краешком своего ботинка, я понимаю, что по своей консистенции это похоже на гель. Я поднимаю ногу, и слизь, слегка растянувшись, отлипает от ботинка и отпружинивает обратно. Я делаю три шага по этому гелю и оглядываюсь назад. Следов нет. Это первое хорошее событие за сегодня. Гель становится толще, когда я пересекаю гостиную. Я открываю входную дверь, ожидая, что сейчас на меня польются галлоны этой штуки, но оно держит форму.
Кажется, будто розовый и оранжевый блоки покрасили черной блестящей краской, которая будет держаться, пока не засохнет. Тротуары, здания, и даже крыши покрыты этим гелем. И что-то вроде огромной слезы висит над улицей. А на ней два выступа. Дуло ружья и человеческая рука. Митчелл. Я жду на обочине, не отводя от него взгляда, пока весь отряд не собирается рядом со мной.
— Если кто-то хочет вернуться по какой-либо причине, то сейчас самое время, — говорю я. — Не будет ни вопросов, ни обид.
Похоже, никто не собирается отступать. Так что я продолжаю двигаться к Капитолию, осознавая, что у нас мало времени. Здесь гель глубже, около шести дюймов, и каждый раз, когда поднимаешь ногу, он издает громкий чавкающий звук, но все еще скрывает наши следы.
Волна, должно быть, была огромной и неимоверно мощной, так как поразила несколько кварталов перед нами. И, хотя я ступаю с чрезвычайной осторожностью, думаю, что мое предположение о том, что волна запустила и тем самым обезвредила все ловушки, оказалось верным. Один квартал усыпан золотистыми тельцами ос-убийц. Должно быть, они едва высвободились, как тут же погибли из-за ядовитых газов. Чуть поодаль рухнул целый квартирный дом и лежал насыпью под слоем геля. Я перебегаю через улицу, подняв руку, чтобы остальные подождали, пока я разведаю обстановку, но, похоже, волна вывела из строя ловушки лучше, чем любой отряд повстанцев.
Могу сказать, что на пятом квартале мы достигли той точки, в которой волна начала иссякать. Слой геля здесь не больше дюйма, и я уже могу разглядеть маленькие голубые крыши на следующем перекрестке. Полуденный свет уже начал блекнуть, а нам позарез нужно найти укрытие и разработать план. Я выбираю квартиру в дальней части квартала. Гомес взламывает ломом замок, а я приказываю всем идти внутрь. На минуту я еще задерживаюсь на улице, наблюдая, как исчезают наши следы, а затем закрываю за собой дверь.
Фонари на нашем оружии освещают огромную гостиную с зеркальными стенами, отражающими каждый наш шаг. Гейл проверяет окна, которые совершенно не повреждены и снимает маску.
— Все в порядке. Запах чувствуется, но он не такой сильный.
Похоже, планировка в этой квартире такая же, как и в первом нашем убежище. Гель не пропускает естественный дневной свет сквозь окна на фасаде, но все же немного света пробивается через кухонные жалюзи. Из коридора есть выход в две спальни с ванными. Спиральная лестница из гостиной ведет в открытое пространство, которое является частью второго этажа. Наверху окон нет, но свет оставлен зажженным, вероятно, из-за спешной эвакуации. Одну стену занимает огромный телеэкран, пустой, но мягко мерцающий. Плюшевые кресла и диваны разбросаны по периметру гостиной. Именно здесь мы и собираемся, падая на обивку и пытаясь отдышаться.
Джексон направляет свое оружие на Пита, хотя он все еще связан и без сознания, уложенный Гомесом поперек темно-синего дивана. Что я собираюсь с ним делать? А с командой? Да и, честно говоря, со всеми остальными, за исключением Гейла и Финника? Потому что я скорее бы выследила Сноу с этими двумя, чем без них. Но я не могу вести десять человек через весь Капитолий, выполняя вымышленную миссию, даже если я научусь обращаться с Голо. Должна ли я, могла ли я отправить всех их назад, когда у меня была такая возможность? Или это было бы слишком опасно? И для них, и для моей миссии? Может быть, мне не следовало слушать Боггса, ведь он мог быть в предсмертном бреду. Может, мне стоило все объяснить, но тогда Джексон бы все свернула и мы бы вернулись в лагерь. Где мне пришлось бы отчитываться перед Койн.
Как только вся эта мешанина мыслей о том, куда мне тащить всех остальных полностью заняла мой мозг, комнату сотрясла серия отдаленных взрывов.
— Это далеко, — заверила нас Джексон. — За четыре или пять кварталов от нас.
