Дикая магия. Проклятье «черного тюльпана» (СИ) - Княжина Елена (полные книги .txt) 📗
Ночью мне в голову пришла сотня способов заставить человека замолчать. И поцелуй был точно не первым в списке. Странный выбор, профессор.
–…я видела ее фотографию в журнале. Невероятно хороша собой. Только печальная, будто похоронила любимого песика, – закатила глаза Джен, сплетничая про какую-то волшебницу из высшего света.
Самое гадкое… что было не гадко. За пять секунд особо не разберешь. Но не противно, как можно ожидать. Даже приятно. Прямо очень. И эти чертовы мурашки под коленками, будь они не ладны! Мне срочно требовалась консультация профессионала.
Вырвавшись из-под информационного гнета, я проводила Джен на урок магической символики для пятикурсников, а сама поплелась на сдвоенную лекцию Осворта.
Куратор меня не донимал. Особенно после незабвенной лунной ночи, в ходе которой мои нежные пальцы нашли его мягкие, покрытые золотой шерстью волчьи уши. С тех пор наши отношения стали более интимными и трепетными, и я никогда не ждала подвоха от занятий одомашненного вервольфа. После того, как Ромул закапал слюной подол моей форменной юбки, я считала его кем-то вроде взрослого и временами лохматого друга.
Следом за Освортом я попала в общество академической дриады. Разговор зашел про троллей, и я всю лекцию просидела, борясь с румянцем. Эти существа значили очень много, хоть я и надеялась никогда не повстречаться с ними в реальности. Сколько раз Карпов грозился отдать меня им на съедение. Хотя, в свете последних событий… Думаю, он не стал бы делиться.
На обеде я рискнула оторвать глаза от тарелки лишь единожды, и тут же погрузилась в два черных омута, сурово глядевших на меня из-под темных ресниц. Не знаю, кто из нас отвел взгляд стремительнее. Я принялась так интенсивно рассматривать плавающие в супе овощи, что едва не пробуравила дыру в керамическом дне.
Интересно, Карпов все время на меня глядел, или так совпало? Обычно я чувствовала подобные вещи, но сегодня «демонический радар» взял выходной.
От волнения внутренности крутило, словно в центрифуге, и я еле передвигала ноги, топая в больничное отделение. Похоже, мне самой нужна медицинская помощь.
***
Госпожа Пламберри сидела на кушетке у окна и листала потрепанный «Лекарский Вестник» за прошлый год. Я плюхнулась на соседнюю койку и протянула ноги.
– Вылечи меня, Мари. Или хотя бы поставь диагноз, – горестно улыбнулась я и сомкнула веки.
– Симптомы? – спокойно уточнила лекарша, закрыв журнал и обратившись в слух.
– Мурашки под коленками. Дрожь во всем теле. И ноги… будто ватные. А теперь живот болит, как при отравлении, – серьезно перечислила я и перевернулась на бок, чтобы подглядывать за реакцией врача.
– С чего все началось? – уже беспокойнее поинтересовалась женщина, заправляя за ухо выбившийся из пучка светло-русый локон. – Ты что-то съела?
– Нет, один парень… – начала я, и чуть не прыснула со смеху, еле сдержалась. Да уж, «парень». – Он меня как будто поцеловал. Неожиданно. И ноги подкосились. Еле до комнаты дошла.
– Ну, это не смертельно, – пробубнила пожилая дама, красноречиво сдвинув брови, и снова открыла свой журнал. – Но иногда заканчивается очень плохо. Я так замуж умудрилась выйти.
– Ужасная шутка, Мари, – проворчала я. – Может есть какая-то волшебная таблетка, чтобы органы встали на свои места?
– Мои до сих пор не встали, – печально прошептала докторша, вновь закрыв «Лекарский Вестник» и направив взгляд в окно. – После смерти Генри я больше такого не испытывала. Мурашки под коленками! Я и забыла, пока ты не сказала. Да, так все и было. Он взял мою руку на втором свидании – на первом не решился, – а я как задрожу осиновым листом.
– А потом?
– Поцеловал в щеку. Тело обмякло, и я тряпичной куклой завалилась в кусты. А Генри рассмеялся, какая я неуклюжая.
– Вы были счастливы, да? – глядя в умиротворенное морщинистое лицо, догадалась я.
– Лучшие годы… Затем все как в тумане.
– Он ведь очень давно умер, – непонимающе пробормотала я. Мари уже лет тридцать, как вдова.
– Судьба хотела забрать его совсем молодым, но я не позволила. Ухаживала за Генри несколько лет. Ездили по миру, изучали волшебную медицину Китая и Индии. Он ворчал, чтобы я его отпустила и пожила своей жизнью, насладилась юностью… – В серых глазах встали перламутровые жемчужины слез, но скатываться не спешили. – Это и была жизнь, самая настоящая, счастливая. С ним вдвоем. Ну и что, что в комплекте шли травы, снадобья и прочая лечебная шелуха? А то, что было после…
– Ты поэтому пошла лекарем в Академию?
– Ухаживать за кем-то стало такой естественной потребностью… Пожалуй, единственный оставшийся в жизни смысл, – вздохнула госпожа Пламберри, а затем, поерзав на кушетке, вдруг добросердечно хохотнула: – А что за парень? Расскажешь?
Плотно склеив губы, я помотала головой и спряталась под одеяло. Надеюсь, Мари не придет на ум подмешать мне в чай какое-нибудь «зелье предельной откровенности»?
Глава 18. Глициния Бурестрастная
«Профессор А. Карпов уведомляет вас о том, что дополнительное занятие в среду вечером не состоится по причине отсутствия преподавателя в Академии»
В десятый раз я дырявила глазами картонку с коротким сообщением, пытаясь обнаружить в ней скрытый смысл. Больше других смущало слово «причина». Интуиция подсказывала, что отсутствие преподавателя – скорее выдуманный повод для отмены занятия. Доблестный, храбрый, могущественный профессор А. Карпов решил сбежать из Академии, сверкая пятками, от моего вечернего общества. По причине, понятной нам обоим.
Жалко, теле-маго-граммы были односторонним видом связи. А то мне в голову пришло несколько остроумных ответов, высказать которые вслух я бы в жизни не решилась.
«Мисс Анна Дэлориан интересуется, не запланирован ли у профессора А. Карпова вылет в космос на время пятничного занятия. Ей не хотелось бы зря готовиться к самостоятельной работе по «Волшебным травам».
Поток лихорадочного остроумия прервался грохотом двери: почему-то в больничное отделение все вваливались с неприличным шумом. В проем просунулось зеленое лицо, обрамленное рыжими вихрами. С извиняющимся видом Пит Кавендиш согнулся пополам и со смачным бульканьем оросил белоснежный пол рвотой синего цвета.
Спрятав записку в карман, я поспешила на помощь к отравившемуся бедолаге. Следующий час мои функции исчерпывались тем, чтобы менять заполненные лазурной жижей ведра на чистые и пустые. А также изредка подсовывать Кавендишу восстанавливающий чай, после которого… ну да, снова приходилось менять ведра.
– Господи, Пит, почему она синяя? – в очередной раз недоумевала я, вытирая ему щеки влажным полотенцем.
– Прости, Ани, – еле слышно бормотал парень. Рыжие пряди облепили взмокший лоб, лицо выглядело бледным, словно писчая бумага. – Хотел прогулять «Снадобья», сегодняшний тест для пятикурсников… Съел несколько ягод Паслена Пугливого… Читал про их рвотный эффект. Думал, будет чуть-чуть.
– Ну, тебе хотя бы удалось их сорвать, – с уважением сказала я и влила ему в рот немного чая, который синим фонтаном тут же отправился обратно, окрасив мой серый халат лазурными брызгами.
– Боже… Анна… Умоляю, прости, – жалобно пробулькал Пит.
Дверь снова с хлопком отворилась, и в кабинет стремительно влетел Демон. Судя по мрачной телесной оболочке, он еще присутствовал в Академии и в космос пока не собирался.
– Где этот идиот? – гневно рявкнул Карпов и прошел мимо, будто не замечая моей скромной персоны. – Господин Кавендиш… В следующий раз, решив прогулять занятие, обращайтесь напрямую ко мне. Я накормлю вас такими ягодами, от которых вы неделю из уборной не выйдете. Есть еще такие, от которых кожа лоскутами слезет… И от которых ваши огненные волосы выпадут клочьями…
Испуганно икнув, Пит резво склонился над ведром. Я же, наоборот, выпрямилась и уставилась на профессора.
– Судя по роскошному оттенку, он наелся пасленов? – угадал Карпов, и я кивнула. – Ладно, парень в вашем распоряжении. Надеялся притащить его на занятие… но с таким фонтаном себе дороже. Развлекайтесь.
