Сердце Стужи - Сурикова Марьяна (мир книг TXT) 📗
— Я надежду в ней убил. — Столб заскрипел натужно, словно готов был расколоться, а лезвие вошло в дерево до середины и засело столь крепко, что и магией сразу не извлечь. Войд поднялся, подошел к столбу и дернул кинжал за рукоять. Положил на ладонь и покачал, оценив баланс, а после обернулся к замолчавшему князю и добавил:
— Ты сам говорил, Весна не ушла бы, потому что дом свой здесь видит, ну а коли б ушла, то вернулась, едва страх за собственную жизнь поутихнет. А если думаешь, будто у чародейки шанс был в живых остаться, вспомни, как перед богиней на коленях стоял.
Войд перевел взгляд с понурившегося князя и заметил на крыльце женского дома Игну. Магиня отворила дверь и проскользнула внутрь. Лорд развеял ледяной клинок и последовал за ней.
Дверь не скрипнула, отворившись. В комнате только черноволосая девушка обнаружилась. Доставала из походной сумки свертки какие-то, на полку выкладывала. Бренн прислонился спиной к стене, молча наблюдая за Игной. Та будто почуяла чье-то присутствие и резко обернулась.
— Это ты, лорд! — склонила голову.
В комнате холодало стремительно, и магиня зябко поежилась.
— Случилось что, войд? Поручение ко мне есть?
Она нерешительно шагнула к нему и остановилась в шаге. Смотрела растерянно и тревожно, а Бренн протянул руку и легонько провел по гладкой щеке, приметив, как Игна вздрогнула. На нежной коже остались кристаллики белого инея. Девушка быстро прижала к ней ладонь.
— Позвал бы. Большая честь для простой магички, коли лорд лично приходит.
Ей очень хотелось теперь отступить, шагнуть вглубь комнаты, потому что в прозрачных льдистых глазах мерцал приглушенный свет. Однако Бренн перехватил ее за талию, едва девушка качнулась назад. Положил тяжелые руки на поясницу, притянул ближе.
— Ради такого и самому можно прийти.
Запрокинув голову, она напряженно ждала, а он видел тщательно скрываемый испуг в зеленой холодной глубине. Там крылась змеиная безжалостная сила, ядовитая и юркая, гибкая и изворотливая. Такую силу он почувствовал, когда Весна целовала его, а под жесткими ладонями, сжавшими гибкий стан чародейки, текло ласковое тепло. Он распознал едва слышное шипение от растворяющейся в податливом теле иглы.
Подняв другую руку, положил на черноволосый затылок, провел вниз и аккуратно, не спеша намотал на запястье длинную косу.
— Зачаровала иглу? — прямо спросил, а магиня дернулась в изумлении и зашипела от боли в голове. Даже извернуться не выходило, а морозные глаза горели ярче, приковывая взор.
— О какой игле речь, войд?
— Я защиту с леса снял, не только возле крепости. И на все время, что здесь чародейка находилась.
Глаза Игны недоверчиво расширились, губы побелели и едва слышно произнесли:
— Быть того не может.
— Отчего же?
— Ради нее? Ради чародейки? Защитную магию во всем лесу заблокировать?
— А на что мне мертвая ученица?
— Ты мог ведь только здесь, только рядом с крепостью! А в остальные места ее сопровождали всегда и…
— И на то был расчет? К чему жестокость такая, Игна? Что тебе чародейка сделала?
И он снова почти ласково погладил ее, провел ладонью от поясницы до лопаток, и боль прострелила спину, магиня сжала зубы, чтобы не застонать.
— А она боли не чувствовала, — равнодушно наблюдая за мукой, исказившей красивое лицо, проговорил лорд. — Имея силу, в спину бьешь? Умея даром владеть, во зло направляешь? Не ради защиты, а лишь из мести? Так за что наказать решила?
— Я сюда ради тебя пришла! — Она закричала и вновь сделала попытку рвануться из ледяных объятий. — Ради тебя! Я замуж пошла за Вольтара, чтобы в крепость попасть, с тобой рядом находиться. Ты спас нас тогда, в том походе, вытащил полумертвых, а Вольтар по секрету рассказал, как позвал ты его в крепость. Кому еще такая честь выпадает?
Она говорила, захлебываясь словами. Руки повисли бессильно, не поднимались вытереть горькие слезы, бежавшие по щекам. Войд сам их стер пальцами, продолжая внимательно слушать.
— Мы все тогда с жизнью простились, потеряли половину отряда. — Она снова всхлипнула. — Всех, с кем училась вместе. Наставник, который мне вместо отца был, умирал медленно, мучительно, а потом пришел ты. Я тебя люблю, Бренн, и сюда не за мужем пришла, а ради тебя. Чтобы шанс иметь видеть, чтобы служить, помогать, чем смогу. Я о смерти мужа горевала, но лишь потому, что дорог он мне был, как дороги бывают близкие люди, но сердце в груди от любви не горело. Лишь он любил. Меня раздражало слушать, как Северина тобой восхищается. Ты и ее от судьбы хуже смерти избавил. Устроены женщины так, что рядом защитника видеть желают самого сильного, самого надежного. Мне до поры своей силы вполне хватало, а потом… Чем с ума сводишь? Даром своим, равнодушием или тем, какой ты? Чародейка эта, — она выплюнула слова, точно яд, — твоей ученицей стала. Никаких усилий не прилагая, ближе всех тебе сделалась. Сам лорд улыбался ей, целовал. Я видела! И тренировки наблюдала, как ты ненавистный огонь терпел. Возненавидела эту Вессу. Моей мечтой стало выгнать ее из крепости.
— Так подождала бы немного. — Бренн говорил спокойно, даже толика гнева не проявлялась в его глазах, по-прежнему горевших ровным синим огнем.
— Боялась, оставишь ее. А я видеть вас вместе не могла.
— За тренировками следила? — Он слегка голову склонил. — Так думала поступок свой скрыть? На тренировке, во время очередного удара? Я ведь ей времени не давал, и огонь бы стремительно ответил, а игла мигом дело довершила. Прошлась чародейка по лесу, на костры посмотрела и вернулась в крепость, но не заметила, как по дороге игла к ней прицепилась, а дальше уж никто не виноват, что она огнем на удар ответила. Умно придумала, Игна. Красиво все просчитала. Только сила снежная не для того дана, чтобы невинных калечить или убивать.
И войд выпустил магиню затем, чтобы бережно сжать ладонями ее лицо.
— И ты без нее вполне обойдешься.
— Нет! — Она закричала отчаянно, в ужасе глядя на то, как он медленно склоняет голову. — Я не смогу без нее, не смогу. Я не хочу. Лучше сразу убей! Будь милосердным, войд, убей меня. Молю тебя, убей.
Мольба оборвалась, когда его губы прижались к ее. Игна застыла, не в силах шевельнуться и отстраниться. Чувствуя каждым нервом, каждой жилкой, что ее сила, часть ее самой, большая часть начинает рваться на куски. Снежный змей молотил хвостом и извивался, с острых зубов, не способных причинить вреда ледяному лорду, капала ядовитая слюна. Он шипел от боли, сворачивался клубком, изгибался, лишаясь часть за частью своего тела. Магиня стояла неподвижно, и только слезы катились по щекам, боль казалась почти невыносимой, но не смертельной. К ее несчастью, не смертельной.
Лорд раскрошил, размолол ее дар, как жернова неумолимо мелят зерна в муку, белым туманом вырвалась снежная сила, ушла к нему через ее дыхание. Он мог бы забрать ее иначе, мог бы не дарить этот бессердечный поцелуй. Бессердечный потому, что о нем она мечтала, грезила с той поры, как в крепость пришла. Умел войд быть жестоким и наказывать умел тех, кто оступился.
Девушка медленно осела на пол, прижала лоб к коленям и снова вздрогнула, ощутив, как по черным, будто разом утратившим блеск волосам прошлась широкая ладонь.
— Вольтар немало тебе оставил, не пропадешь. Дом есть, вот и ступай туда, а в крепости тебе больше делать нечего.
Дверь хлопнула, комната погрузилась в тишину и во мрак. Ни лучика света не видела девушка в этой непроглядной темноте. Ей казалось сейчас, что жизнь утратила смысл.
Войд шагнул прочь, оставив бывшую магиню на полу, на котором она съежилась, убитая горем. Только войд хорошо знал людей и понимал, что желание выжить для такой, как Игна, всегда окажется сильнее прочих бед. Не зря змей был ее силой.
Глава 16
О РЕЗИДЕНЦИИ ОГНЕННЫХ
— Располагайся! — широким жестом обведя небольшую комнату, сказал мне самый молодой из кнезов. Он отводил меня к врачевателю, он же привел сюда. Деревянный дом на сваях, построенный на окраине обширного сада. По правую сторону от него протекал широкий ручей, в котором сохранились остатки водяного колеса. Для каких целей оно прежде использовалось, мне не пояснили. По словам кнеза, здесь прежде обитал тот, кто присматривал за рекой. Позже она обмелела, заросла по берегам и превратилась в ручей. Русло перестали расчищать, а разросшийся сад запустил свои корешки во влажную рыхлую землю дна. Здесь деревья росли прямо из воды, что казалось мне удивительным.
