Запутанное течение (ЛП) - Хупер Карен Аманда (электронная книга TXT) 📗
Мое сердце забилось так сильно, что пульс отдавался в пальцах ног и рук. Мы с Трейганом и правда могли бы быть вместе?
— Да, я все сделаю!
Он сделал глубокий вдох и взглянул на пустое пространство позади него.
— Этого достаточно? Ты уверена, что она вспомнит, когда придет время?
Он спрашивал Лиору. Я не смогла услышать ее ответа, но какое отношение имело ее воспоминание со мной к открытию ворот?
— Хорошо, тогда, — произнес дядя Ллойд, — слушай внимательно. У Лиоры есть план. Мы вырастили тебя сильной, умной и готовой сражаться за то, что ты хочешь. Будем надеяться, мы проделали тщательную работу.
ДЕНЬ 14
Мы с Трейганом скрывались три дня.
Ночью вместе отдыхали в бассейне. Днем разговаривали, рассказывали разные истории, смеялись, смотрели фильмы, играли в игры, тренировали мои способности и выходили за границы физического наслаждения друг другом.
Чаще всего мы лишь касались и гладили друг друга, но несколько раз он позволил мне поцеловать его в шею, в плечи и в грудь. Его губы были под запретом, от чего я желала их еще больше. Дважды я пыталась подкрасться к его губам, но он всегда сдерживался, и это сводило меня с ума, потому что я никогда не могла держать себя в руках.
Мы играли в игру, где писали пальцами слова или сообщения на коже друг друга. Вообще-то, это была моя игра. Он лишь составлял компанию иногда неохотно, до тех пор, пока я не начинала зевать. Тогда он писал большое предложение, начинающееся на моей шее и заканчивающее у пальцев ног. Я ни разу не разгадала ни одно из них. Моя голова переставала соображать уже к половине его послания.
Я никогда в жизни не чувствовала себя настолько близкой к кому-либо, но мне нельзя было говорить Трейгану о нашем плане. Я даже не могла рассказать ему, о чем мы говорили с дядей, потому что беспокоилась, что любые детали вызовут еще больше вопросов. Вопросов, которые могут выдать правду, которую я должна скрывать от него.
Трейган уже несколько раз ненавязчиво спрашивал, хорошо ли все прошло, объяснился ли Ллойд, злюсь ли я еще, доверяю ли дяде снова. Дядя Ллойд посоветовал мне обращать все в форму вопроса, потому что я не могла лгать.
— Если бы я не доверяла ему, почему бы тогда я согласилась наложить на дом чары? — я оглядела комнату, но не увидела никакой разницы. — Думаешь, оно действует?
— Без понятия, — Трейган пожал плечами. — У меня никогда не было отцовской вспышки для заклинаний. Будем надеяться, что я все сделал правильно.
— Ты знал, что у тебя может быть способность накладывать чары, но ты никогда не пробовал ее использовать?
— Всю свою жизнь я боролся против использования способностей горгоны. Если бы я мог убрать эту часть себя, то сделал бы это.
— Это возможно?
— Нет. Даже Ллойд, ставший человеком, по-прежнему имеет в себе частичку горгоны. Она в моих жилах, мышцах, коже, спрятана в моей душе. И нет способа удалить ее полностью, — он остановился. — Нам нужно поупражняться.
Я застонала и отвернулась. Нам не нужно было упражняться, но я не могла сказать ему об этом.
Он поднял мой подбородок.
— Тебе скучно от моих воспоминаний?
— Конечно же, нет. Просто я ненавижу тот факт, что ты до сих пор думаешь, будто я заберу их у тебя.
— Тебе придется, Яра.
— Ты продолжаешь так говорить, — я пожала плечами. — Но я способна чувствовать, когда тебе больно от этого.
Он обвил меня руками, специально дыша мне в шею.
— И, тем не менее, я буду писать на твоем теле столько, сколько ты захочешь. Хоть целый роман.
Мы дошли до той черты, где начинали чуть ли не заключать сделки. Он всегда мог убедить меня пойти тренироваться, заставляя физически почти таять. Я хотела было сказать «нет», но он оказывал на меня какой-то гипнотический эффект, от чего я чувствовала себя безоружной.
— Хорошо, но ты же знаешь, я это ненавижу. Как только сделаю первую удачную попытку, я закончу с этим до самого Дня Троицы Восемнадцатилетних.
— Идет.
Он сел на пол, и я переползла к нему на колени. Это была моя любимая часть, затишье перед бурей, момент спокойствия, прежде чем его взгляд затуманился. Он тоже понимал это, поэтому каждый раз ждал чуть дольше, держа меня и пристально глядя на меня. Между нами не было ни звука, кроме звуков дыхания. Желание поцеловать его душило меня. Каждая клеточка моей кожи кричала, зовя его губы, но мои желания оставались неисполненными. Это была самая ужасная часть.
— Следуй своим желаниям до самого конца, — говорил Трейган, — до тех пор, пока жажда не утолится.
Наши мысли слишком разнились по поводу того, чего я желала.
— Угу. Просто продолжай.
В его глазах пробегали серебряные и голубые облака. Наши души становились единым целым.
Это был день, изменивший жизнь Кимбер. Она была Красной, и выглядела едва на двенадцать лет. Из ее маленького розового ротика торчала палочка от леденца. Если бы я не проживала этот день на месте Трейгана, то засмеялась бы над каждым, собравшимся вокруг вертящейся стеклянной бутылочки. Прежде я видела эту игру в кино. Какой-то смешной способ заставить кого-то тебя поцеловать.
Трейган тоже так думал. Когда бутылочка указала на него, он не нервничал и не был взволнован. Он был мрачным. Он взглянул на Дельмара, который, будучи маленьким ребенком, выглядел милым и худеньким.
Трейган опустился на колени и пополз к середине круга. Остальные дети хихикали или подшучивали. Кожа Кимбер вспыхнула голубым, когда она вытащила изо рта розовый леденец и поползла навстречу Трейгану.
На доли секунды я вернулась в свое тело, в котором смотрела на россыпь веснушек на щеке Трейгана, но вспомнив его обещание, я вернулась обратно в облака в его глазах. Если мне удастся вытащить из него это воспоминание, мне никогда больше не придется браться за это снова. Это его огорчило. Ему было бы лучше не вспоминать об этом.
Губы Трейгана прижались к губам Кимбер, но что-то пошло не так. Я не погружалась в его память полностью. Воспоминания Трейгана и я реальная, сидящая у него на коленях, перемешивались. Прошлое и настоящее, снова и снова. Это очень сбивало с толку.
Ревность и желание накрыли меня, словно волны прилива. Я не могла поверить, что бывает так сложно сохранять контроль, или хотя бы просто оставаться в памяти Трейгана. Как Трейган, я почувствовала, как губы Кимбер превратились в камень, и услышала детский крик. Потом я снова стала собой, и ощутила тепло на губах и плоть между зубами.
— Яра! — паника в голосе Трейгана вернула меня обратно в мое тело, и я тяжело дыша, скользила зубами по его нижней губе. — Выплюнь! Сейчас же!
Кровь и слюна из моего рта капали на пол. Трейган отчаянно вытирал мои губы. Столкнув меня с колен, он резко поднялся на ноги.
— Выплевывай. Не глотай. Я принесу тебе воды.
Молодой человек побежал на кухню, пока я ползала на коленях. У меня закружилась голова. Золотистые прожилки на мраморных плитах расплывались. Что заставило меня прокусить его губу? Он научил меня питаться мысленно, без крови. Почему я его укусила?
Трейган заставил меня приподняться, держа стакан у моего лица.
— Сполосни рот и выплюнь. Господи, Яра, ты не можешь пить мою кровь. Пожалуйста, не глотай ее.
Я сделала, как он сказал, набрала в рот воды и полоскала рот. Я оглянулась с надутыми щеками.
— Просто выплюнь! Потом приберемся!
Я сплюнула в ближайшую вазу. Повторив весь процесс еще раз, я посмотрела на Трейгана, мои руки тряслись.
— Это что сейчас было?
— Твоя жажда крови проявилась слишком резко. Сирены могут пить кровь горгон, не раня их, но в случае с русалками, я не знаю, как это действует. Мы не можем рисковать.
