Пустынная песня (ЛП) - Лёвенштейн Карола (читать лучшие читаемые книги .txt) 📗

— Надеюсь, ты знаешь, что истинная красота — это внутренняя, — сказала я, заняв место.

— Но ничто не мешает время от времени подчеркивать эту внутреннюю красоту.

Лоренц задумчиво улыбнулся.

— А где же Скара?

Я снова обвела глазами помещение. Ширли тоже огляделась. Так просто она не оставит скандал сегодняшнего утра.

— Скара свернула в Шенефельде, — сказала Лиана, которая подошла к столу и села. — А Рамон и Дульса все еще расследуют таинственный след. Скара была вне себя от ярости. Судя по всему, она хотела поговорить с отцом.

— Надеюсь, она не наделает глупостей, — забеспокоилась я.

— Надеюсь, наделает, — тут же вставила Ширли, беря с тарелок в центре стола стейк и овощи. — Чтобы и её отец наконец заметил, что у неё проблемы и что он не может доверять её суждению. Мы ещё заставим её осрамить саму себя. Нельзя, чтобы участь страны определял такой эгоистичный и безответственный человек, как Скара. Боюсь, что её отец позволит ей оказывать на себя влияние.

— Это действительно пугает, — согласился с ней Лоренц и тоже наложил себе на тарелку еды. Я сама уже собиралась взять вилку, когда одни из фавнов подошёл к столу и протянул мне конверт.

— Спасибо, — сказала я, удивлённо смотря в его дружелюбное лицо.

— Не за что, — ответил он и снова ушёл.

Я мгновение смотрела ему вслед, вид его изогнутых рогов, торчащих из иссиня-черных волос, уже давно не сбивал меня с толку. Фавны были в Теннебоде везде, и их вид стал для меня самим собой разумеющимся.

— Кто написал тебе так официально? — с любопытством спросил Лоренц, разглядывая письмо в моей руке. — Ах ты боже мой, палата сенаторов.

Теперь на меня также посмотрели Лиана и Ширли. Я увидела внезапно вспыхнувшее беспокойство в их глазах, да и мне самой стало не по себе. Я ещё хорошо помнила, что палата сенаторов сомневается в дачи моих показаний насчёт Хелнадера Бальтазара, и что на этом основании адмирала отстранили от обязанностей. Так что это письмо могло быть только судебной повесткой на предстоящее слушанье, где мою дачу показаний тщательно проверят.

Когда я открывала конверт и вытаскивала письмо, я сделала глубокий вдох.

Под напряжёнными взглядами Лоренца, Лианы и Ширли я развернула толстую бумагу с официальным штампом Объединённого Магического Союза и тихо начала читать:

— Уважаемая госпожа Каспари, настоящим уведомляем вас о результатах вашего теста пригодности. Вы принадлежите к кругу студентов, у которых смогла быть установлена склонность к пятому элементу. Таким образом, вы имеете право продлить своё обучение в университете на два семестра, чтобы при обучении можно было учесть вашу склонность. Ваши профессора тоже получили информацию о результатах теста и согласуют ваше расписание с новой целью образования. Желаем вам и дальше успехов в учёбе.

Я опустила письмо и посмотрела в удивлённые лица моих друзей.

— Я так и знал, — гордо произнёс Лоренц.

— Я не знаю, что мне об этом думать, — нерешительно сказала я.

— Ты можешь гордиться, — сказала Лиана. — Мы ожидаем от тебя многого.

— Мы и без письма ожидали многого, но теперь это официально, — засиял Лоренц.

— Есть только одна проблема, — я опустила письмо. — Тесты, проведённые в начале года, больше ничего не значат. Потому что я больше не могу делать то, что делала тогда. Профессор Пфафф уже полностью во мне разочаровался, а по базовым предметам я вообще с трудом справляюсь с требованиями. На данный момент у меня хорошие оценки только по магической фауне и флоре. Там мне нужно лишь измельчать растения и готовить эликсиры.

— Но это ведь временно, — сказал Лоренц. — Только пока у тебя не будет опять всё под контролем.

— Я уже как-то не верю в то, что когда-нибудь смогу с этим справиться, — мрачно сказала я и встала, — я что-то совсем потеряла аппетит. — Может мне стоит прервать учёбу, пока что-нибудь не изменится, — громко размышляла я.

Но я знала, что письмо из палаты сенаторов было не единственной причиной, вызвавшей эти мысли. Критика Нурии, что я вкладываю в поиски эликсира не все силы, причинила мне боль, и я должна была как-то наверстать упущенное во время каникул.

— На данный момент — это просто мучение, и может мне действительно стоит на какое-то время прервать учёбу и полностью переехать в Белару, по крайней мере, пока…

Я колебалась и не могла произнести, что хочу подождать, пока всё не закончится.

— Сельма, — строго сказал Лоренц. — Ты сама знаешь, что, если ты спрячешься, словно отшельник в пустыне, лучше не станет.

— Да, но сейчас это помогло бы. Сначала мне нужно спокойно обдумать, что делать дальше, — сказала я и схватила сумку. Письмо я бросила в неё. — Сегодня я не смогу посмотреть профессору Пфафф в глаза. Он подумает, что допустил ошибку, вообще взяв меня на свою специализацию.

— Я уверена, он знает, на что ты способна, — сказала Лиана.

— Ты имеешь ввиду, на что я была способна, — с горечью ответила я. — Я ухожу, увидимся сегодня вечером.

— Я жду, что ты придёшь вовремя на наш вечер Драбеллума, — крикнула Лиана вслед.

Я знала, что это глупо, но следующие две недели я провела в Беларе у Седони, а в Теннебоде возвращалась только на ночь. Профессорам я передала, что болею, а так как в Шёнефельде и без того ходил грипп, и у бабушки было много работы — она с помощью своих многочисленных травяных смесей облегчала симптомы — никто не заметил, что меня нет.

Я работала над тем, чтобы продвинуться в поисках эликсира, а также стала более серьезно относиться к учебе на духовного странника. У меня была надежда, что с помощью техник, которым меня обучила Седони, я смогу хотя бы частично контролировать свои силы, пока вынуждена принимать эссенцию колючей функии.

Хотя занятия с Седони длились полдня, и она радовалась моему участию и небольшому прогрессу, мне все же удалось проработать все дома, указанные в плане. Но, к сожалению, там я тоже ничего не нашла, и расстроившись, начала сомневаться, в правильном ли мы месте вообще ищем.

Я бы охотно поговорила об этом с Нурией, чтобы показать, насколько я серьезно отношусь к делу и спросить, есть ли у нее еще какие-нибудь варианты, где можно продолжить поиски. Но, видимо, она тоже заболела, Лиана сказала, что она не пришла ни на одну лекцию. Для меня это означало, что поиски затягиваются, но, наверное, Нурия, как и остальные, лежала в постели с температурой и кашлем. Во время нашей последней встречи у нее уже был болезненный вид, а учитывая то, под каким давлением мы находимся, пытаясь добиться успеха, неудивительно, что ее организм не выдержал.

В последний вечер перед моим возвращением в Тенненбоде, мы с Седони сидели и пили горячий чай.

— Ты добилась хороших успехов, — сказала она. — Думаю, ты в состоянии достаточно сконцентрироваться, чтобы мы отважились войти в Виннлу.

— Правда, — удивилась я и отставила чайную чашку.

— Да, — сказала Седони. — Когда ты в последний раз принимала колючую функию?

— Сегодня днем, — ответила я.

— Хорошо, значит ее действие ослабевает, удобный момент, чтобы сделать это.

Она встала и принесла несколько одеял, которые разложила на полу. Мы сели на них в позу лотоса.

— Начинаем как всегда с дыхательных упражнений, — сказала она в качестве вступления и зажгла в помещении свечи.

Я кивнула, закрыла глаза и глубоко вдохнула.

Я прислушалась к себе, почувствовала усталое тело на одеяле, а также тупую боль, которая теперь, когда я сосредоточилась на ней, заострилась. Я скучала по Адаму и ничего не желала так страстно, как наконец снова оказаться рядом с ним. Но мысль, что именно это невозможно, прямо-таки сразила меня наповал своей мрачной силой.

— Попытайся не думать об Адаме, — тихо сказала Седони, которая сопровождала мои мысли. — Думай о границе, которую хочешь преодолеть. Тебе нужно искать туман.

Я снова задышала спокойнее и попыталась не думать ни о чём, и опустошить голову. Спустя какое-то время я полностью расслабилась.