В последний раз спрашиваю по- хорошему: Ты на мне женишься? (дилогия) (СИ) - Николаева Раиса Борисовна
Глава 8
Она честно выполняла обещанное и раз в день спускала вниз канистру с водой и кулек с кашей. В принципе такая жизнь ее устраивала, вот только она хорошо понимала, что постоянно так продолжаться не сможет. Наступят холода, из леса исчезнут грибы и ягоды, и что потом? Но столько ждать не пришлось, на четвертый день оборотни согласились на ее условие. Они сами же и нашли нужную траву. В душе у Ирины Павловны шевельнулся червячок сомнения, ведь она представления не имела какая трава им нужна, и как она должна выглядеть, что если они ее обманули? Второй раз впуская их в дом, она уже знала, что не найдет себе места от беспокойства, что будет бояться и переживать до самого полнолуния, и от одной мысли, что она ошиблась, ей становилось так страшно и так плохо на душе, что передать просто невозможно. Особенно тяжело было от того, что решение она принимала единолично, и значит, единолично должна была нести за него ответственность.
"Шертес — урод!" — эту надпись она сделала на стене напротив своей кровати, и каждый раз любовалась на нее, прежде чем уснуть, или, проснувшись встать с кровати. Он виноват во всем! "Мы в ответе за тех, кого приручили", он ей помогал? Помогал. Он приучил ее к тому, что всегда приходит на помощь? Приучил. Так вот пусть и отвечает! Логические выводы Ирины Павловны были неоспоримы. Жаль только Шертес этого не знал.
Началась обычная, достаточно спокойная жизнь, такая же, как и до похода к реке. Правда их община увеличилась. Малыш Галины. Ирина Павловна назвала его… Галлом. Почему-то имена Григорий или Георгий ему не подошли. Его нарядили в распашонку и шапочку с кружавчиками, и был он до того симпатичным, что добровольных нянек, в лице всех малолетних детей пришлось отгонять от его кроватки. Дуняша так вообще попыталась его выкрасть, до того он ей понравился.
А в один из дней и самая главная головная боль Ирины Павловны — босые ноги мужчин, совершенно неожиданно разрешилась. Идет она себе мимо Алваря и видит, как он плетет себе лапти. Она остановилась и пристально стала смотреть ему в глаза, раздумывая: треснуть его кулаком, или открутить ему ухо. Но на нее смотрели ясные, чистые, незамутненные ни одной мыслью глаза, и она сдержалась. Оказалось, что Алвару стало жарко ходить в кроссовках, что она ему подарила, и он решил сплести себе лапти.
— Егор! — закричала Ирина Павловна. Когда оборотень подошел к ней, она приказала всем идти в лес и принести целую гору коры, из которой Алвер изготавливал себе обувь. И теперь вечерами все мужчины плели лапти, а женщины вязали носки. Больше всего на свете (кроме телевизора) Ирина Павловна любила вязать и возится на даче, теперь и то и другое умение ей очень пригодились. В лаптях, конечно, по мокрой траве не походишь. Но у нее были куски, оставшиеся от надувного матраса, из них вполне можно было соорудить что-то типа галош и таким образом защитить ноги от воды.
Лес был полон ягод и грибов. Оборотни ежедневно притаскивали их целые сумки. На настоящее варенье сахара не хватало, но можно было приварить ягоды в собственном соку и закатать их в стерильные банки. Грибы пришлось большей частью сушить. Не было столько тары, чтобы заготовить соленья. Но и так было хорошо.
А еще заготавливали сухую траву, чтобы набить матрасы, заготавливали целебные травы. Но эта работа хоть и была тяжелой, все равно приносила радость. А потом зарядили дожди. Потом по утрам стало подмораживать. И вот в одно такое холодное, осеннее утро Ирина Павловна вышла из дома и увидела прямо перед дверью несколько больших сумок. Сумки стояли, но того кто их принес уже не было. Ирина Павловна, не веря в то, что Шертес даже не удосужился поздороваться с нею, оббежала дом, в надежде, что, может быть, он стоит за углом. Но никого не было. Как же ей стало больно! А тут еще Фанна подлила масла в огонь. Вернее Фанна "подлила масла в огонь", когда они стали разбирать сумки.
Для мальчиков в сумке лежали три теплых плаща, три пары сапог, три куртки и три пары штанов. Для Фанны — теплые бурки подшитые кожей и меховой жилет. Для детей — сладости, фрукты и несколько книжек. Для Ирины Павловны… ничего. Впрочем, нет, для нее предназначались две большие сумки набитые крупой и мясом. А что? Все логично. Когда Шертес спас ее из того страшного дома, кроме как о еде, она больше ни о чем не говорила. Ирина Павловна с досады плотно сжала губы, чтобы не сказать какую-нибудь гадость и не испортить всем настроение, поскольку радости у мальчиков, Фанны, Колина и Элли не было предела. И вот как раз тогда, Фанна, рыдая, от переполнявшего ее счастья от подобного внимания лорда, и сказала:
— Бедный! За ним гоняется этот Страг, вокруг одни враги и предатели, а он помнит о нас, помогает и заботится, — при этих словах она так заразительно всхлипнула, что даже у Ирины Павловны защипало в носу, а еще она не могла, не согласится со словами няни. Это была первая "порция масла", вторую порцию Фанна добавила, когда они стали любовно упаковывать продукты, что прислал Шертес: — Лорушка, — обратилась к ней Фанна (наедине она всегда называла ее "Лорушка", а вот в присутствии оборотней, только "госпожа", таким образом, подчеркивая ее статус хозяйки), — ты не рассказала, что случилось с лордом Шертесом, когда он на несколько дней оставил тебя одну в таверне. Мне так интересно, что же с ним произошло?
— Не знаю, — деланно беспечным тоном ответила Ирина Павловна, хотя у самой, от этого вопроса, кошки заскребли в душе.
— Ах! — восхитилась Фанна. При этом ее вскрике, Ирина Павловна с удивлением посмотрела на женщину. — Лорд Шертес побоялся напугать тебя своим рассказом о том, что с ним случилось, и не захотел тебя расстраивать. Вот это настоящий мужчина!
— Он не рассказал, что с ним случилось, — сухо перебила ее Ирина Павловна, — потому что у него никто не спросил об этом.
— Как?! — поразилась Фанна. — Ты не спросила его? Но почему? Вдруг с ним случилось что-то страшное?
Ирина Павловна недовольно пожала плечами, мол, мне какое дело до его проблем, а сама, наконец, честно призналась себе, что она настоящая свинья, и что Шертес имеет право, на нее сердится. А в том, что он рассердился и обиделся, не было никакого сомнения. Один подбор подарков чего только стоил.
Глава 9
И снова потекли однообразные, наполненные рутинной работой, дни. Подготовка к зимовке шла полным ходом. Самой главной проблемой было утепление дома, потому что даже очаг, горящий днем и ночью, не мог нагреть помещение, продуваемое сквозняками. Вот с ними-то Ирина Павловна и начала беспощадную войну. Шертес, рассказывая об этом доме, говорил, что его отец планировал делать мозаичные окна, и вроде бы даже мастеров уже нашел, но не успел, поэтому окна закрывались деревянными ставнями. Разумеется, идеально подогнать эти щиты было невозможно, поэтому щели окружали ставни со всех сторон. Думала, Ирина Павловна, думала, как ей законопатить больше десяти окон второго этажа, да и решила воспользоваться баллончиками со строительной пеной, что она когда-то купила. Эффект превзошел все ожидания. Стало значительно теплее, но и темнее одновременно. Дом погрузился во тьму, иногда ей казалось, что это какой-то рок, в этом мире ей постоянно приходилось жить в темных и мрачных казематах.
Следующей проблемой были теплые одеяла. Она, к счастью, прихватила с собой две большие перьевые подушки. Разобрав перья, они с Фанной смогли пошить одно большое и одно детское одеяло. Очень пригодились шерстяные плащи, что передал им Шертес, ими вполне можно было укрываться. Так что худо-бедно и эта проблема была решена, и уже можно было надеяться, что они благополучно переживут зиму.
Когда выпал снег, и они оказались запертыми в доме, неожиданно появилось много свободного времени. И сразу же глупые и какие-то неправильные мысли полезли в голову Ирине Павловне. Например: когда ждать следующего визита Шертеса? Или: интересно, а как он сейчас выглядит? И вот эти мысли о внешности Шертеса, постепенно навели ее на мысль: а как выглядит сейчас она сама, поскольку в зеркало Ирина Павловна не смотрелась с того дня, когда Шертес забрал у нее кусок зеркала из трельяжа.
