Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas - Клэр Кассандра (читать книги онлайн бесплатно серию книг TXT) 📗
Гарри поднял взгляд ввысь:
— Довольно.
Ветер тут же спал и смягчился, теперь обвивая юношу словно бы любящей рукой, а потом и вовсе исчез. Осталось только небо — ясное, высокое небо, украшенное сияющими звёздами, которые Драко уже не мог видеть, — морозно-белые, льдисто-зеленоватые и озёрно-синие, они сияли во всей своей красе меж раскинутой по небу пуховой сети облаков.
Гарри показалось, будто луну пересекла какая-то тень — тень чего-то большого, вроде дракона или гиппогрифа.
Он смежил веки, а когда открыл глаза, тень уже пропала. Как он устал… Устал настолько, что великолепие неба ровным счётом ничего не значило — он радовался самому факту, что просто жив и может на него смотреть.
Баюкая у груди искалеченную руку, он поднялся, потом потянулся за палочкой и мечом, эфес которого густо покрывала кровь. Взгляд снова обратился к Вольдеморту. Отрубленная голова откатилась в сторону и покоилась лицом вверх, таращась и скалясь в небеса.
Гарри всегда казалось, что в этот миг он непременно испытает триумфальное чувство — высшее торжество, которое буквально вознесёт его над землёй… Ничего подобного — только всеобъемлющая пустота, по которой гуляло эхо, да вот ещё странная печаль.
…Мама… Папа… Это ради вас. Теперь вы отомщены и можете обрести покой.
Тишина стала ему ответом. Дрожа, Гарри медленно обернулся и сквозь редеющий дым увидел неясные очертания фигур — где-то там сейчас ждали Гермиона, и Рон, и Драко. Пришло время вернуться к ним. И — как знать — возможно, никогда более не расставаться.
Медленно, будто дряхлый старик, Гарри поплёлся прочь из пентаграммы.
Покинув Рисенн, Джинни вернулась в Церемониальный Зал. Чад вокруг уже начал рассеиваться, хотя по-прежнему ел глаза и горчил во рту. Она сморгнула едкие слёзы и огляделась в поисках Гарри, Рона и Гермионы, однако всё, что увидела, — разверстый потолок, сквозь который сочился звёздный свет, да всё так же ходящий клубами посреди зала дым. А ещё — Драко, который вернулся сюда, каким-то образом миновав её. Сейчас он преклонил колени подле неподвижного Тома. Джинни бросилась к ним.
— Ты убил его? — с трудом переводя дух, спросила она.
Драко поднял взгляд, и было в его глазах сейчас нечто удивительно резкое.
— Ты знаешь, что нет.
Он поднялся. Попинал Тома носком ботинка. Тот не шелохнулся.
— Помоги его заковать, — приказал он Джинни.
Сказать было проще, чем сделать. Тело Тома покоилось меж ними, и Драко прикладывал все усилия, чтобы не касаться и не смотреть на неё. Едва защёлкнулся второй наручник — теперь Том качался, будто гроб хрустальный, — как Драко отвернулся:
— Мне нужно найти отца.
— Драко, ты цел?
— Кольцо перебросило меня сюда, значит, он поблизости, — слизеринец не отрывал взгляда от серебристого браслета вокруг запястья Тома. — Ты Гарри видела?
Джинни мотнула головой:
— Нет, но, полагаю, он где-то… где-то там, — она махнула рукой на клубящийся дым, в котором, кажется, покачивались какие-то неясные силуэты. Хотя, возможно, они являлись лишь следствием игры света и тени. — Драко, пожалуйста…
Тонкий как тень, неподвижный, забрызганный высохшей уже дочерна кровью — чужой кровью, — он наконец-то посмотрел на неё.
— Останешься с ним. Призови на помощь все свои инстинкты самосохранения и сторожи.
— Я должна была тебе сказать… Это… это просто…
Он сделал шаг и схватил её за плечи так сильно, что она ахнула от боли. От боли — и ещё от удивления.
— Да. Ты должна была мне сказать. Поставь-ка себя на моё место, представь, что оказалась невольным орудием моей смерти, потому что я вдруг решил тебя обхитрить!
— Я подумала, ты не тронешь его, если я тебе расскажу…
— И ты всерьёз хотела с ним расправиться? — недоверчиво уточнил Драко.
— Нет… — тихо отозвалась Джинни. — Но я боюсь себя — той моей части, что не желает этого. А ещё, Драко… Я хотела, чтобы ты смог сразиться — сразиться, не думая обо мне, не подгоняя себя страхом за мою безопасность…
Он толкнул её прочь так резко, что она споткнулась.
— Я думал, ты перестала быть избалованным ребёнком. Я заблуждался.
— Я не ребенок, — возразила она.
Серые глаза зажглись на его худом лице.
— Тогда впредь не делай ничего подобного.
Драко развернулся и пошёл прочь. Дым свивался вокруг, замутняя очертания, пока вовсе не стёр его фигуру. Тогда Джинни оборотилась к Тому.
Конечно же, первым его увидела Гермиона: дым, отдаляясь от пентаграммы, редел, и вот, прижимая к груди правую руку, из него вынырнул Гарри. Кровь залила его белую рубашку, кровь была на его руках, кровь забрызгала его лицо, окровавленный меч Гриффиндора висел у него на боку.
— Гарри!!! — она бросилась вперёд, споткнулась, удержалась на ногах и полетела к нему сквозь чад.
Рон увидел, как Гарри здоровой рукой обхватил подругу, склонился, уткнувшись в волосы. Грязные, раненые, окровавленные, прильнули они друг к другу.
Прильнули друг к другу.
Рон отвернулся.
На глаза вновь попался валяющийся дохлой рыбой Люциус.
…Гарри досталась девушка, а мне — батюшка Малфоя, — кисло подумал Рон, впрочем, безо всякого негодования. Он осторожно, словно больной зуб, потрогал это чувство, однако ничего не испытал.
На деле он не любил Гермиону. Не в этом смысле. Всё, что было, — лишь паутина грёз, искусственный цветок, вскормленный ложью и давней ревностью.
Он снова посмотрел на Гарри и Гермиону — она уже изучала перелом, потом коснулась палочкой, и Гарри выпрямил руку, заулыбался. Вместе они направились к Рону, который в это время гадал, заметила ли Гермиона усталость, переполнившую эту улыбку.
— Значит, ты сделал это, — сказал Рон, едва Гарри оказался рядом. — Я знал, я всегда знал, что ты сможешь.
На миг улыбка Гарри стала настоящей.
— Ага, — но тут же, едва он заметил Люциуса, лицо вновь посерьёзнело: — Он мёртв?
— Рон просто оглушил его.
— Разбуди, — повернулся к другу Гарри.
— Чего?
— Разбуди, говорю, — хрипло повторил Гарри, но лишённый палочки Рон лишь помотал головой. Гарри поднял правую руку, поморщился: — Enervate.
Глаза Люциуса открылись.
Он застонал, потянулся к ножу, всё ещё воткнутому в его тело, выдернул за рукоятку и попробовал сесть, зажимая рану ладонью. Кровь сочилась сквозь пальцы.
— Мой Лорд Вольдеморт… — выдавил он.
— Мёртв, — ответил Гарри. В голосе звучала чистая ненависть. — Кровь на моих руках — его, равно как и на моём мече. И если не желаешь присовокупить к ней ещё и свою…
— Драко, — хрипло зашептал Люциус, широко распахнув воспалённые глаза. — Что с ним?
— Заткнись! — взбешённо рявкнул Гарри, трясущейся рукой сжимая эфес меча. — Не смей и имени его поминать — ты, мерзкий грязный убийца… Да ты хуже Вольдеморта! Он же — твой сын, твой собственный сын…
— Где он? — скрюченные пальцы Люциуса потянулись к Гарри. — Взрыв… Он не ранен?
— Придержи свои крокодильи слёзы, — фыркнул Гарри. — Будто тебя это действительно волнует…
— Стой, Гарри, — чужим, потрясённым голосом выдохнула Гермиона. — Его это волнует.
— Всегда подозревал, что ты слишком хорошо думаешь о людях, — не взглянув на неё, заметил Гарри. — Но он много лет назад отказался от своих отеческих чувств, швырнув их Вольдеморту, словно какой-то мусор.
— Я знаю, Гарри, — тихо сказала Гермиона. — Но Вольдеморт-то мёртв.
Гарри медленно повернулся в её сторону, и она увидела смятение в зелёных глазах.
— Не понимаю… — начал он, но тут позади раздался ещё один голос и появилась ещё одна тонкая фигура.
В чёрном с ног до головы, из дыма вышел Драко:
— Гарри… — он прищурился, промаргиваясь от дыма. — Ты весь в крови, — будто не замечая ни Рона, ни Гермиону, ни собственного отца — никого, кроме Гарри, — сказал он.
— Не моя, — быстро ответил тот. — Вольдеморта. Ну… в основном.
Последовала длинная пауза.
