Упырёк (ЛП) - Лю Эдвина (читать книги полностью без сокращений .txt) 📗
— Тёмных магов? — крикнул кто-то с места.
— Людей, — твёрдо ответила Кэри. — Живых людей, которых убивали.
И беспощадно добавила:
— Убивали Светлые маги и простые люди, им помогавшие. Если это — Свет, я не желаю больше находиться на его стороне.
Дайлен зааплодировал. Его поддержали. В основном, скорее всего — не-маги. Судья Эстин вновь призвал к тишине мощным хлопком в ладоши — на этот раз, как показалось Дайлену, более звучным.
Гисли снова потребовал слова.
Долго и пространно он говорил о том, каким должен быть Светлый маг. И в особенности — ловец. Чистота его не должна подвергаться сомнению. Связь с Тёмными магами, особенно в личных целях — а эна Вендела преследовала личную цель, ища убийцу Сэнди Андерсона! — это настоящее предательство. И не только интересов Светлых магов (тут Гисли повысил голос), но и интересов всех людей, магией не владеющих — то есть большинства.
Большинство загомонило на множество разных голосов, и смолкло.
— И потому я требую справедливого наказания для ловца Кэри Венделы!
Стини лишь пожал плечами. Чем она ему так не угодила, интересно? Надерзила когда-нибудь?
Глава Комитета, Великий дознаватель повернулся к ловцам.
— Рядовой Эрмох, — сказал он, — младший офицер Дайлен, старший офицер Криззен, — сказал он брюзгливо, — не понимаю, почему вы всё ещё здесь? Если вина некромантов доказана… и выяснен зачинщик…
Криззен, уже успокоившийся, встал тоже. Откозырял Эдварду Гисли и судьям. Махнул рукой Дайлену и Эрмоху — те вышли, и с ними ещё пятеро из их участка. Уходя, Стини услышал голос старины Мэтта:
— И всё-таки её не за что казнить, дознаватель Гисли!
— Великий дознаватель Гисли, — подсказал Эдвард.
Мэтт сказал что-то ещё, но Дайлен был уже далеко. У выхода из зала стояло столько народу, что ловцы еле протиснулись между ними.
— Остались бирки? — спросил Дайлен у Эрмоха.
Шестеро ловцов по одному, по двое исчезли из зала суда. Дайлен — последним.
***
Сказать, что у старины Мэтта, у старшего офицера Криззена болело за Кэри сердце — означало бы солгать. У Мэтта от сердца почитай что ничего и не осталось уже — так, жалкие лоскуты. И некроманту этому, Франкотту, не под силу его сшить так, чтоб все стежки на место пришлись. Он и не ожидал, что так сильно привяжется к девочке, что так воспримет её предательство. Но не ждал и того, что сумеет её простить и будет за неё страдать.
Как только до суда дожил! Ночами спал плохо, Эмили даже рассердилась. Из-за детей родных так не переживал, за жену не страдал, а тут вдруг извёлся весь, старый! Ревновала, плакала, потом вдруг стала жалеть его. Мэтт похудел и издёргался за эти дни.
Но на суде его вдруг разобрало. Этот Гисли слишком старательно топил Кэри. И Мэтт шёпотом спросил у Гисли, сидящего рядом с ним — в первом ряду, на кресле, обитом синим плюшем:
— Хотите показательную казнь устроить, что ли? С чего бы Великому дознавателю вдруг так стараться её довести до виселицы? Чтобы простой люд видел, что всё по справедливости, да? Мятеж Тёмных подавлен, виновница повешена…
— Полагаю, по кодексу её как бывшего офицера ждёт расстрел, — сказал в ответ Гисли. — Как и вас, если вам угодно, чтобы пострадала не одна жертва, а несколько. И это мы ещё с вашим Мармаленом не разобрались.
— Вот как, — хмыкнул Криззен. Ему вдруг стало жарко и весело. — Вот как!
И примолк. Ну чем он поможет Кэри, если попадёт в тюрьму и будет сидеть с нею в соседней камере?
Но нервный смех оказалось на редкость трудно задушить. Мэтт и сам не мог сказать, что смешного в происходящем — разве что абсурдный суд над Венделой…
Ну и, конечно, надутый индюк рядом.
— Наверное, вы меня решили не казнить, потому что вам такой начальник участка удобен, — шепнул Мэтт, не в силах сдерживаться. — Пригрозили — и вот он я, смирный и работящий. Только я сегодня же в отставку подам, да и уеду. В Иртсан, назло врагам.
Гисли скрипнул зубами и побледнел.
— Да кто ж вас выпустит, — прошептал он.
Криззен встретился взглядом с Дайленом. Тот улыбнулся. Между тем закончил говорить старый Джо Вендела, пробормотал несколько фраз некромант Франкотт, и внезапно появившийся Эрмох наделал немало шума.
Всё происходящее заставило Криззена призадуматься. Те, кто выступал, словно забывали об осторожности. О том, что надо что-то скрывать, где-то умалчивать или просто бояться оговориться или проговориться. Люди словно позабыли о страхе.
Интересно, а могло ли магу ложи Страха прийти в голову такое — проникнуть в суд и лишить тех, кто выступал, оков страха — напрочь лишить? Как сделали это Светлые маги возле участка… во время бойни.
Мысли Мэтта часто возвращались к бойне. Зачем Гисли допустил такое? Для чего? Какой ему в этом смысл и какой интерес? Если спросить прямо сейчас?
Гисли сделал попытку выставить из зала всю его команду, но Мэтт, хоть и встал, а задержался ещё ненадолго.
— Всё-таки её не за что казнить, дознаватель Гисли! — сказал он, почти выкрикнул — шум в зале снова нарастал.
— Великий дознаватель Гисли, — поправил Эдвард, и Криззен увидел, что тот не отрываясь наблюдает за Венделой.
А Кэри-то на грани.
Фибьен настойчиво повторил, что Мэтту, дескать, пора ловить некромантов.
Чувствуя отчаянное желание остаться и узнать, какое решение примут судьи, Криззен удалился из зала.
Люди всё плотнее набивались в него, будто муравьи сползались на сладкое. Даже странно… откуда такой интерес к процессу над простым ловцом?
Мэтт дошёл до участка — благо, недалеко — и только там его озарило. Он даже хлопнул себя по коленям, что означало крайнюю степень досады собственной недогадливостью.
Ну конечно. Джо Вендела!
Через двадцать минут в участке уже знали, что Кэри приговорили к казни.
(конец 2 части)
Часть 3. Глава 1. Время собирать армию
Глава 1. Не подбирай с земли
Когда снег в окрестностях Сольме окончательно растаял, из земли тут же полезли отморозки. Да как полезли! В прошлые годы Сарвен Дард, обладатель выразительного прозвища «Упырёк», видал их, может, по штуки две-три за сезон. Чаще всего они вылезали из оврагов возле тюрьмы. Было дело, он одну штуку нашёл на склоне горы — видно, какой-то отчаянный искатель приключений забрался туда, да и замёрз. Отморозки — мертвецы тупые и в общем-то безобидные. Им просто непонятно, что они уже давно неживые. Помнят, что замерзали в сугробе, а тут вдруг на тебе: весна пришла. Снег сходит, и мясо с них гнилое лезет. Походят отморозки, побродят, пока не расползутся окончательно и не рассыплются — да и всё. Но простаки их боятся. Дард нарочно раньше не забивал отморозков, пока не заплатят денежку. Он и на вид их плевать хотел, и на неаппетитный вид мертвяков. Даже забавно, как они бегают и кряхтят. Языки у них сгнили, губы раздулись и лопнули волдырями — ни слова сказать не могут. Разве что можно разобрать — «где я?» А может, и «кто я?»
Но в этот раз что-то много их полезло. И отморозков бесхозных, и других, даже официально похороненных честь по чести. Сарвен Дард, всего два дня как приютившийся на маленьком деревенском кладбище близ когда-то родного города, едва успевал закапывать. Кладбищенский сторож и маленький некромант-карлик, которые пустили Дарда переночевать в сторожке, с утра пораньше куда-то ушли — и, что интересно, с вещами.
Неужели их так отморозки расстроили?
У Дарда вот, напротив, настроение с утра было неплохое. Как будто от какого-то нудного дела удалось избавиться. Такой свободы, такой лёгкости он не ощущал, пожалуй, никогда.
Сарвен Дард ушёл из форта первого числа второго Светлого месяца. Пожалуй, вовремя — иначе бы его наверняка осудили и казнили. Думая об этом, некромант потирал шею — вспоминал, как легко отделилась от туловища голова отца Штавана там, в заброшенной церкви. Из вещей при нём имелись только одежда, револьвер и завёрнутый в тряпьё меч. Вот эта самая штукенция его очень беспокоила — если честно, Дард давно бы избавился от него, даже оставил бы, пожалуй, Светлым, которые держали его под арестом. Но нельзя, нельзя — эта вещь принадлежала некромантам, ложе Смерти. Придётся держать при себе, как бы ни было опасно — потому что даже забросить меч на дно моря ещё опаснее и хуже. Мало ли кто потом выползет с этого дна с мечом в зубах? Но этой ночью у Сарвена появилась идея, как поступить с оружием — видимо, оттого и настроение стало приподнятым. Он сыщет кузнеца и отдаст меч в перековку. Пусть сделает из него лопату, а пару драгоценных камней из рукояти возьмёт себе за работу…
