Пустынная песня (ЛП) - Лёвенштейн Карола (читать лучшие читаемые книги .txt) 📗
— Я лучше пойду, а то останусь сидеть здесь до конца дней, глядя на море. Я не должна попасть в ловушку Бальзатара. Иначе можно будет забыть про поиски эликсира.
— Думаю, нам всем нужно как-то взбодриться, чтобы отвлечься от грустных мыслей, — задумчиво сказал Лоренц.
— Возможно, — ответила я и встала. — Но, если увижу Скару в нарядах от Гизеллы Верпочи, просто не выдержу.
— Я знаю, — вздохнув, ответил Лоренц и тоже встал. — Скара напрочь испортила мне этого дизайнера.
— Тогда давайте сделаем еще что-нибудь сумасбродное, — восторженно сказал Лоренц. — Нам надо куда-нибудь сходить, развеяться, хотя бы один день.
— Даже не знаю, — вздохнула я. — Сегодня у нас последний день перед рождественскими каникулами. После водной лекции, мне нужно в Белару. Седони хочет провести со мной еще один урок, а затем я собиралась заглянуть к господину Лилиенштейну. Может у него есть идея, как мы сможем создать газету, которая лишит Ладислава Энде возможности действовать. — Мы прошли через дверь и оказались в пыльной мансарде, откуда и пришли.
— Ну хорошо, если ты так занята, тогда ничего не получится, — с сожалением сказал Лоренц. — По крайней мере, пообещай мне, что на каникулах заглянешь к драконам, тебе это всегда шло на пользу.
Обещаю, — сказала я.
Это действительно была хорошая идея, креативные выдумки Лоренца часто бывали как нельзя кстати.
Но на большее я была сейчас не способна. Теперь, когда поняла, что за всеми последними политическими изменениями, мог стоять только один человек.
Успехи
На следующие выходные все студенты уехали, чтобы провести рождественские каникулы дома. Корнелля Лилиенштейн я тоже не смогла встретить. Он закрыл свой разум и согласно вывески, висящей на двери его книжного магазина, уехал на выходные по важным личным делам. Я уже знала, куда он отправился, наверное, он был в пути, чтобы подробно исследовать какой-нибудь антиквариат.
В Шёнефельде стало спокойно и тихо. Рамону и Ленноксу пришлось сопровождать Скару в Берлин, где она жила с родителями. Только Торин остался здесь, и подозрительно часто навещал Ширли. Я не раз встречала его на рыночной площади, когда он выходил из коммуналки, а я как раз неслась либо к драконьим пещерам в Акканке, либо назад, в пустынный город Белару.
Он всегда останавливался и недолго со мной болтал. Спрашивал, не обнаружила ли я чего-нибудь нового и не нужна ли мне его помощь, но я всегда с благодарностью отказывалась. Сейчас я предпочитала, чтобы у меня было много работы. Если я не была в Беларе, чтобы искать Иерихонский эликсир, тогда в Акканке, чтобы помогать Грегору Кёниг заботится о драконах.
Он был рад моей помощи, потому что с тех пор, как в прошлом году запретил профессору Нёллю выдавать в качестве штрафной работы чистику драконьих стоил, ему приходилось справляться с работой одному. Я часто ему помогла, и мне это нравилось, потому что явно чувствовала, что спокойное фырканье драконов идёт мне на пользу. Я проводила много время с маленькой Сесилией, которая между тем из отдельной пещеры переехала к другим драконам. Она быстро выросла и теперь поглощала огромные порции.
Пока я почти каждый день вывозила на тачке драконий навоз, Грегор Кёниг рассказал мне, насколько он доволен её развитием и что едва может дождаться, когда она начнёт предпринимать свои первые попытки летать.
Кроме того, он неоднократно упоминал, какое сильное он чувствует облегчение, что город Шёнефельде избрала героем года Ладислава Энде, и что с его плеч было снято это неприятное бремя. Реконструкция Глиняного переулка была намного более впечатляющей, чем его подвиг на Волчьем озере прошлым летом. Также незыблемая жизнерадостность Грегора Кёниг заразила меня, и пока я находилась в Акканке, поверхностно чувствовала себя комфортно и уютно.
Но я не могла всегда там оставаться. И, чтобы не возвращаться в Каменный переулок, я спешила через дом Гонденов прямо в Белару.
Моя суетливая спешка была лишь стратегией, только чтобы не появилось свободное время и мне не пришлось задумываться над тем, что надвигается Рождество, а после Рождества последует Новый год.
Но я позволила себе проявить эту слабость, потому что новогодние праздники будут самым тяжким испытанием, которое мне доводилось переживать до сих пор. В новогоднюю ночь, два года назад, Адам и я так крепко связали наши судьбы, что я никогда не ожидала, что это связь оборвётся. Каждый новогодний фейерверк напомнит мне о том, что все мои мечты и надежды на общее, счастливое будущее лопнули точно также, как это уже давно случилось с моим прошлым. На острове настоящего я была окружена мрачными временами.
Рождество я провела вместе с бабушкой и Седони в Беларе. Ширли, Лиана и Лоренц праздновали вместе с Этьеном в Глиняном переулке 13 и пригласили меня провести праздники с ними. Но я просто не смогла бы выдержать там так долго. Встретить Рождество в Беларе было хорошим компромиссом. Тепло, солнце и такое чужое окружение принесли мне пользу, а щебет маленьких птичек, сопровождающих меня при каждом шаге, успокаивал.
Кроме того, мне удалось осмотреть ещё один пустой дом в то время, как бабушка и Седони обсуждали, как продвинуть вперёд моё обучение на духовного странника. В это время я терпеливо капала в подвале моего актуального объекта. И то, что со лба тёк пот, а вечером я утомлённая от работы могла опуститься на постель, было хорошим чувством.
Седони на террасе своего маленького глиняного дома соорудила мне постель, и таким образом мой взгляд каждую ночь терялся в сверкающих звёздах, прежде чем я от усталости погружалась в тёмный сон.
В канун Нового года в Белару наконец пришли Лоренц и Этьен, и, к моему удивлению, их сопровождали Торин и Ширли. Мы вместе вышли на террасу, где я рядом с моим матрасом положила на пол несколько одеял и подушек. Мы ели и пили, и вместе смотрели на усеянное звёздами небо и говорили о неважных вещах. На небе была полная луна и давала достаточно света.
— Вы теперь вместе? — наконец спросила я Торина и Ширли, что в этот момент было слишком уж очевидно.
— Да, вместе, — сказал Торин и по-хозяйски обнял рукой Ширли.
В его взгляде читалось бурное желание, и я сглотнула, когда Ширли ответила на взгляд Торина с тем же глубоким чувством, и оба поцеловались.
— Ха, — сказал Лоренц, уверенный в себе. — И при этом ты никогда не хотела влюбляться, тем более в Торина.
Ширли немного помялась.
— Признаюсь, я так не планировала. Я действительно немного недооценила ситуацию.
— Значит ты наконец признаёшь, что, в конце концов, поняла силу истинной любви? — спросил Лоренц с театральным жестом.
— Не переусердствуй, — прорычала Ширли, а Лоренц поморщился.
— Ладно, — успокоил Торин. — Мы все знаем, что любовь нельзя запланировать, но я рад, что сегодня вечером нахожусь здесь. Дома не смог бы выдержать ни минуты.
— Как он? — спросила я.
У меня даже получилось выговорить предложение не колеблясь.
— Без изменений, Сельма, без изменений, — прошептал Торин и выпрямился. — Изменилась только мама. Она злится, и выплескивает свою злость на каждого, кто рядом с ней. Мой отец как можно чаще покидает дом и остается в нашем филиале в Штатах. Мне жаль Эльзу, она помогает как может, но если мама продолжит вымещать на ней злость, то и она скоро уволится.
— Наверное, по-прежнему во всем виновата я, по крайней мере, в ее глазах, — вздохнула я.
— Это так, — серьезно сказал Торин. — Но сейчас Ладислав Энде для нее как бельмо на глазу. Она потребовала от него, чтобы Адаму оказывали подобающие почести. В конце концов, он пожертвовал собой ради Ладислава Энде. Но он не реагирует на ее требования, и мне кажется, это вопрос времени, когда мама взорвется. Тогда в этот момент лучше не находится рядом с ней.
— Я бы хотела его увидеть, — напрямую сказала я, но тут же испугалась своих слов. — Я не теряю надежды отыскать эликсир, но, если у меня не получится, я бы хотела еще раз увидеть его, прежде чем… — я сглотнула, на глаза выступили слезы. — … прежде чем все закончится, — в конце концов, устало сказала я.
