Стрекоза (СИ) - Литера Элина (читать книги без txt, fb2) 📗
— Так, мальчики… и немальчики, — поправилась я, глядя на дварфо. — Кыш наружу, нам нужно привести себя в порядок.
Выставив дварфо с эльфом я включила чары непрозрачности на всех окнах и задумалась, глядя на девушек. Хватит, Лори, пора посмотреть в лицо прошлому… хотя бы в профиль.
— Как вам идея снять роскошный номер в гостинице у центра? Только на нас троих? Хитра, будешь моим племянником, а Секирд — воспитанницей. Я узнаю, на сколько отдаем Стрекозу в мастерские, и проведем эти дни чудесно! Мы заслужили отдых.
Хитра захлопала в ладоши, Секирд улыбнулась, и мы привели себя в порядок. Я изображала строгую седоватую даму в нарочито аскетичном наряде. Хитра снова оделась мальчиком из обеспеченной семьи, Секирд вернулась в наряд городской орчанки.
Когда я вышла из мобиля, Лавронсо болтало с мастерами, а Бейлир продолжал поражать местных зрительниц гимнастическими упражнениями.
На миг прошлое ударило меня под дых. Это была та самая мастерская, где я впервые увидела мобиль. Мы привезли пансионерок из старших классов полюбоваться на чудеса магтехнического прогресса. Ох… Лори, не время!
Я подошла к дварфам. Мне сообщили, что покрасить Стрекозу в серый и установить конструкцию с водой из раструба с дырками займет два, может быть три дня. Значит, на три дня мы с девушками свободны. Бейлир собирался провести эти дни отдельно от нас. Само дварфо решило остановиться у Халцедонов. Иногда его тянуло пообщаться с соплеменниками, обсудить новости из Синих гор, послушать дварфскую… то, что они считают музыкой.
Услышав, как именно мы с девушками хотим провести эти дни, дварфо заныло, что желает походить с нами по лавкам и модным салонам, но я была непреклонна, и Лавронсо вернулось к прежним планам.
Я дала указание Бейлиру завернуть в льняные полотенца всю снедь, кроме круп, и раздать глазеющим на него девицам, собравшимся стайкой на противоположной стороне дороги, у ряда свойственных рабочим предместьям непритязательных строений. Даже отсюда я видела — зрительницы не из тех семей, что позволяют себе лишний кусок мяса.
Когда будем уезжать, еду купим свежую, а полотенца давно пора сменить. И занавески. И посуду. И… Стоп, Лори. Остановимся на полотенцах. И посуде.
— Бейлир! Кухонную утварь тоже отдай. Я куплю новый набор.
Я вытащила саквояж и набила его необходимыми на эти дни вещами. Если сушеная старая дева желает снять роскошный номер в центре, она должна выглядеть так, будто у нее есть деньги, но тратит она их редко. Украшений у меня было мало, порученец Гарниетта Раэнальд очень редко появлялась на званых вечерах. Но все же один набор я держала на всякий случай. Серьги и брошь были обыкновенными, ничем не примечательными. Я заколола брошью ворот платья и стала выглядеть как нужно для своей роли. Перед тем, как уйдем, оставив мобиль на попечение дварфийских мастеров, Бейлир научит меня накладывать краски на лицо, чтоб я могла хотя бы отчасти повторить его манипуляции самостоятельно.
Секирд сложила маленький узел. Старую одежду в городе носить не стоит, новое мы ей купим. У Хитры тоже был лишь один приличный набор. Ничего, сейчас найдем гостиницу, и…
* * *
Боулесин — довольно большой город, и едва мы вышли из кэбрио, как в глазах запестрело от самых разнообразных нарядов на самых разнообразных существах. В прошлый приезд мы с Дварфо прошлись по магазинам ближе к окраине, теперь же мы с девушками окунулись в самую гущу городской жизни. Мы сняли номер в гостинице “Вечерняя звезда”. Девять лет назад она считалась вполне приличным местом, и надеюсь, с тех пор ничего не изменилось. Я ни разу не была внутри, но в последние полгода в Боулесине часто проезжала мимо.
Стряхнув воспоминания, я позвала девушек обедать в ресторацию неподалеку. Пока я спала, мои спутники перекусили хлебом с сыром и ветчиной, но теперь мы можем позволить себе настоящий городской обед. Потом пройдемся по магазинам и приоденем обеих. Может быть, я тоже куплю себе платье — в том же стиле старой девы, но лучшего качества. Поужинаем и заглянем в кондитерскую, чтобы посидеть за чашечкой чая вечером.
Завтра я свожу Секирд и Хитру в музей изящных искусств. В моей кочевой жизни очень редко доводилось приобщаться к прекрасному. Нимнадил отчего-то терпеть не мог оперу, хотя по музеям ходил со мной с удовольствием. Бейлир с этой стороны был несносен. Каждое посещение картинной галереи или представления вызывало у него восторги, как такие короткоживущие и в целом несовершенные существа, как люди, могли создать подобные творения. Заканчивался спич неизменно жестким критическим разбором тех же творений. Постепенно я научилась, выслушав первую часть, отрешаться от второй.
На третий день возьмем кэбрио и съездим в парк. Летом там ставят карусели, в пруду можно покормить лебедей, в другой части парка прекрасный розарий.
На набережную мы не пойдем. Я готова посмотреть прошлому в лицо, но не в глаза. Видеть замок за рекой будет слишком… слишком.
В тот день мы почти выполнили все намеченное, но пройдясь по магазинам едва не валились с ног, поэтому я заказала ужин из ресторации в номер, и по двойной порции десертов — пусть девушки порадуются. Сама я съела одно небольшое пирожное. Несмотря на тренировки с Бейлиром и пробежки по лесу за бандитами возраст давал о себе знать, и если я не хочу менять гардероб, увеличивая мерки одежды, по меньшей мере от сдобы стоит отказаться.
Да, возраст… По меркам того слоя, в котором я родилась, в свои тридцать лет я перестарок без надежды на пристойную жизнь. После смерти Нимнадиля я смирилась с тем, что мне никогда не стать матерью. Шальная мысль завести ребенка в одиночку и купить документы вдовы разбилась о подсчет сбережений. Несколько лет мне придется жить на ренту, но на дом где-нибудь в провинции мне хватало, а на ренту уже нет. К тому же… разве может женщина с моим прошлым растить ребенка? Я столько раз отнимала жизнь. Теперь я не уверена, что имею право подарить ее крохотному беззащитному существу.
Сопровождая семьи с детьми я видела, как смотрят на меня матери. Изредка я слышала шепотки: будешь плохо себя вести, закончишь, как госпожа порученец. Матери плохо знали своих детей. Пару раз я видела блестящие глаза в ответ. Боюсь, что эти девочки стали вести себя очень плохо. Но нет, такой судьбы я и правда никому не желала.
Боулесин мне явно не на пользу. Нигде мне не приходит столько грустных мыслей, как здесь.
В номере было три комнаты: небольшая гостиная с обеденным столом на четверых, спальня с большой кроватью, и спальня с двумя кроватями поменьше. Девушки не сговаривались заняли последнюю.
Я дождалась, пока Секирд, а за ней Хитра выйдут из ванной. Надо же, тут стояло изобретение мэтрессы Джанин, где вода лилась сверху. Водные процедуры прошли намного быстрее.
Глава 26
Накрутив полотенце на мокрые волосы я облачилась в длинную, купленную сегодня сорочку, завернулась в плед, налила себе еще отвара и села у окна. Если уж смотреть в лицо прошлому, то без свидетелей, с чашечкой горячего отвара и не торопясь.
Двенадцать лет назад я увидела Боулесин в первый раз, когда сошла с подножки дилижанса на станции в конце вот этой самой улицы, что под окнами “Вечерней звезды”.
Преподавательница “Дикого шиповника”, госпожа Мостклер, учила нас: “Оказавшись в незнакомом городе, о котором вы ровным счетом ничего не знаете, возьмите кэбрио до ближайшей книжной лавки. Если у вас нет денег на кэбрио, выберите чисто и прилично одетую госпожу средних лет без детей и спросите у нее дорогу. Женщины с детьми будут торопиться, их следует отвлекать в крайнем случае. Книжные лавки располагаются там, где публика, по меньшей мере, умеет читать и находит на это время. Владельцы книжных лавок обыкновенно знают все и вся, поскольку не обременены потоком покупателей и не прочь поговорить. Лучше них осведомлены только барберы и модистки, но с первыми, будучи лицами женского полу, вы не сможете заговорить без особой нужны, а вторые, если вы не их клиентка, не найдут на вас времени. В книжных лавках вы всегда можете улучить минуту, когда хозяин или хозяйка скучают в одиночестве, и разузнать все, что вам нужно.”
