В плену отражения (СИ) - Рябинина Татьяна (книга жизни .TXT) 📗
Китти бурно ему обрадовалась, но он осадил ее:
— Я болен! Не сейчас.
Она надула было губы, но мелкая монета вернула ей бодрое настроение.
— Ну так посиди, а я пойду поработаю, — она фамильярно дернула Мартина за ухо и отошла, высматривая среди гуляк потенциального клиента.
Он потребовал эля, сделал глоток и вдруг резко обернулся, словно почувствовал чей-то взгляд.
За столом в дальнем углу сидел Роберт Стоун. Компанию ему составлял разбойничьего вида одноглазый ремесленник в рваной рубахе.
Ну и рожа, подумала я. Шевельнулось недоброе предчувствие. Мартину, похоже, эта встреча тоже удовольствия не доставила. Он огляделся по сторонам — то ли высматривая пути отступления, то ли прикидывая, кто может стать в драке союзником, а кто противником.
Наклонившись к своему собутыльнику, Стоун зашептал что-то, косясь на Мартина. Одноглазый глумливо захохотал и сплюнул сквозь зубы.
Интересно, что Стоун делает в городе. Слуг и в деревню-то отпускали нечасто, а уж в Стэмфорд и подавно. Разве что по какому-то поручению. Но какое может быть поручение у помощника повара? И уж точно он не сидел бы поздно вечером в таверне. Значит, отпросился по какой-то личной надобности. Вот ведь принесла нелегкая!
Прошло, наверно, не меньше часа. Мартин все так же угрюмо сидел над своей кружкой. Наконец Стоун с одноглазым встали и вышли. Народу в зале оставалось все меньше. Китти помахала Мартину от входной двери: кто-то забрал ее с собой на всю ночь. Я надеялась, что Билл и Джейкоб забеспокоятся и пойдут искать хозяина, но он не стал дожидаться.
Поправив под плащом ножны, Мартин вышел из таверны. На небе не было ни звездочки, сырой ветер снова нагнал дождевые тучи. Пахло дымом и помоями. Под ногами хлюпала жирная грязь. Кое-где в окнах теплились тусклые огоньки, но и они не могли справиться с тьмой — такой же густой и жирной.
Мартин шел медленно, останавливаясь и нащупывая ногой более-менее сухой или хотя бы ни слишком вязкий пятачок. А еще — прислушиваясь. Где-то лаяли собаки, заскрипели ворота. Мартин снова остановился, настороженно вглядываясь в черную тень узкого проулка. Оттуда раздался шорох, и он схватился за кинжал, но в этот момент его ударили сзади.
Удар, хоть и не сильный, но болезненный, пришелся по правому плечу и заставил Мартина выронить кинжал. Он резко обернулся, но не успел отбить руку с ножом. Боль вспорола бок, и темнота захлестнула его с головой…
[1] Достоверных данных о жизни Бернхарда IV Церингена между 1537 и 1542 гг. не существует — за исключением того, что жизнь эта была далека от добродетели. История его взаимоотношений с дочерью английского графа не более чем фантазия автора.
24. Ожидание
— Если вы про ту женщину, которая сидела у входа в ресторан, то я видел ее на стоянке.
Локер, потирая правой рукой свой флюс, пальцами левой быстро барабанила по экрану планшета. Перед ней стоял здоровяк лет сорока в шортах и майке, с ног до головы покрытый татуировками. Самая задорная изображала смерть с косой, кокетливо курящую сигарету, остальные тоже были из разряда инфернальных.
— Она на белом «Опеле» приехала, сразу за мной. Припарковалась, как… в общем, как мартышка. Сейчас его там нет.
— Какой «Опель»? — устало уточнила Локер.
— Не знаю. Может, «корса», может, «астра», — пожал плечами инфернальный здоровяк. — Я в этих малявках не разбираюсь. Кажется, там наклейка прокатная была.
— На номер внимания не обратили? — скорее, для порядка спросила детектив-сержант.
— Цифры нет, а вот буква J там точно была. Я ее везде замечаю, потому что сам Джей-Джей. Джим Джокер. Фамилия у меня такая — Джокер.
— Постарайтесь вспомнить, где была буква — в начале или в конце номера?
Джей-Джей страдальчески сморщился, изо всех сил пытаясь расшевелить шестеренки в голове.
— В начале, — наконец выдал он уверенно. — Точно в начале. Вот только не помню, первая или вторая.
— Вторая, первая не может быть[1], - безнадежно махнула рукой Локер. — Дохлый номер. Камеры у вас на стоянке нет, конечно? — спросила она у хозяина ресторана.
— Нет, — виновато покачал головой толстяк с эспаньолкой, совершенно не идущей к его широкому красному лицу. — Да там стоянка-то на пять машин. Местные обычно пешком приходят.
— Быстро передайте, — Локер повернулась к констеблю, — у нас похищение женщины с ребенком. Белый «Опель», вторая буква номера J. Пусть останавливают все. Камеры на выездах из города. Хотя кто сказал, что она не свернула на проселок. Тут в лесу армию можно спрятать.
Питер сидел все за тем же столиком и отрешенно наблюдал за мельтешением Локер и ее помощников. Думать о том, что Хлоя могла сделать с Люси и Джином, было невыносимо. От этого темнело в глазах, а желудок сжимала стальная лапа в ледяной перчатке. Поэтому он думал… о королеве. О том, как она приехала на заседание парламента не в карете, что предписывалось традицией, а в автомобиле. И тронную речь произнесла не в мантии и короне, а в костюме цвета европейского флага. И все гадали, что бы это значило.
А еще он вспоминал, как в «пэрском» ресторане парламента в салате ему попалась живая божья коровка. Она сидела на листике руколы и словно бы разглядывала Питера. Можно было устроить скандал, и кого-то, может быть, даже уволили бы, но зачем? Он просто пересадил божью коровку на цветок в вазе. А теперь словно торговался с высшими силами: Господи, я же пожалел Твое создание, пожалей и Ты моих любимых!
— Вы можете ехать домой, — подошла к нему Локер. — Как только что-то будет известно, мы вам сразу сообщим. И да, нам нужна фотография вашей жены.
Питер вытащил бумажник и достал из него маленькую фотографию. На ней Люси улыбалась ясно и безмятежно, что было редкостью — фотографироваться она не любила. Снимок этот Питеру очень нравился, и отдавать его Локер было жалко, но он что угодно отдал бы, лишь бы их с Джином нашли — живыми и здоровыми.
— Если эта слишком маленькая, то пусть кто-нибудь со мной в Скайхилл поедет, — сказал он, протягивая фотографию.
— Ничего, подойдет, — кивнула Локер. — Держитесь! Сделаем все, что можно. Если хотите, могу отправить к вам психолога.
— Не надо, — поморщился Питер. — Зря вы не прислушались, когда я говорил, что Хлоя опасна.
— Да, зря, — Локер с досадой вздохнула. — Кстати, вы не знаете, она вернула девичью фамилию после развода?
— Не представляю. Может быть. Эшер ее фамилия. Хлоя Сьюзан Эшер.
Он вышел на стоянку, сел в машину, позвонил Джонсону. Тот не стал сочувственно кудахтать — только не он! «Мне очень жаль, милорд…». В этом было намного больше сочувствия и горя, чем в любом потоке эмоций, и Питер был ему очень благодарен.
Уже повернув в замке ключ, Питер передумал и заглушил мотор. Вытащив телефон и карточку детектива Оливера, он снова набрал номер. На этот раз ответил мужчина, судя по голосу, средних лет. Сочный баритон звучал спокойно и уверенно.
— Добрый день, — сказал Питер, изо всех сил стараясь, чтобы его собственный голос не дрожал и не сбивался. — Меня зовут Питер Даннер. Лорд Скайворт, — зачем-то уточнил он. — Я вам уже звонил недавно…
— Да, моя помощница мне сказала. Добрый день, лорд Скайворт. Вам удобно говорить по телефону? Что у вас произошло?
Питер вовсе не собирался выкладывать все сразу незнакомому человеку, но неожиданно для себя выпалил:
— Мою жену и сына похитила моя… бывшая жена. Она… Боюсь, она психически ненормальна. Она заставила их сесть в машину и увезла куда-то.
— В полицию обращались? — спросил Оливер.
— Да, конечно.
— Тогда я не знаю, чем могу вам помочь. Все-таки я занимаюсь немного другими делами. У полиции в таких случаях больше полномочий и ресурса.
— Подождите, — крикнул Питер, словно опасаясь, что детектив положит трубку. — Я нашел у жены в сумке вашу карточку, поэтому и позвонил. Я подумал…
— Что она моя клиентка? Нет, ни миссис Даннер, ни леди Скайворт ко мне не обращалась. Если только под чужим именем. А как выглядела эта карточка? Белая, имя и фамилия напечатаны, телефон написан от руки? Так я и думал. Кто-то из моих клиентов ей передал. У вас были какие-то проблемы, если ей понадобился частный детектив, да еще втайне от вас?
