Божественная дипломатия - Фирсанова Юлия Алексеевна (книги полностью TXT) 📗
– Тем лучше. Свободен, благодарю, – кивнул Дарису король, и воин вышел из кабинета, плотно прикрыв за собой дверь.
– Что вы скажете? – спросил Лимбер, и дети задумались, понимая, что отец хочет услышать об их первых впечатлениях от гостей.
– Мысли и глубокий уровень эмоций они блокируют превосходно, возможно, это не их заслуга, и кроме личной силы помогает покровительство Источника Жиотоважа и Сил Мира. Запускать принудительные щупы мы не стали, дабы не усложнять ситуацию. Кто знает, какова степень чувствительности наших гостей к постороннему воздействию? Так что пришлось довольствоваться слабым внешним фоном и личными наблюдениями, – тактично начал Мелиор, сцепив руки в замок, только это и давало понять знакомым с привычками бога, что тот слегка нервничает.
– И? – поторопил Лимбер сына.
– Сложно сделать серьезные выводы за час знакомства, – предупредил отца Мелиор. – По первому впечатлению они прекрасно ладят между собой, вежливы и доброжелательны, во всяком случае, стараются быть таковыми, их восторг от Лоуленда искренен. Высший вар Монистэль ист Важар спокоен, как озеро в безветренный день, тактичен и погружен в себя, вара Магжа иста Налидж вполне здравомысляща, обворожительно темпераментна, Мичжель ист Трак умен, обладает превосходной реакцией и остер на язык, – начал перечислять Мелиор.
– Я с удовольствием укоротил бы его, – с задумчивой мечтательностью вставил Энтиор, поглаживая рукоять кинжала. В ярком видении, представшем перед внутренним оком принца, язвительный жиотоважец уже захлебывался собственной кровью.
– Жрица Кристалла Ижена – весьма наивное, непосредственное и любопытное существо, вряд ли девушка может хранить в себе опасные тайны, у нее что на уме, то и на языке, но… – подбирая слова, осторожно продолжил Мелиор, надеясь, что самое неприятное за него скажет Элия. Просительный взгляд в сторону сестры был достаточно красноречив.
– Она пророчица, папа, – проявив невиданное великодушие, вняла мольбе брата принцесса. – Мы стали свидетелями транса. Пока девушка не изрекла ничего опасного для нас, и вар Монистэль говорил, что прежде все ее откровения касались лишь проблем Жиотоважа и несли в себе вести из будущего этого мира. Но Высший вар считает, что явление в Мир Узла «сбило настройку» жрицы.
– Что еще? – более мрачно уточнил король.
– Монистэль дал понять, что только величайшая нужда заставила его явиться в Лоуленд с некой просьбой о помощи, – отозвалась принцесса. – И я верю ему. Эльф слишком далеко зашел по дороге в осень своей жизни, чтобы лукавить. Он уже прилагает усилия к тому, чтобы существовать, и без крайней необходимости не сделает и лишнего вдоха, тем более не станет играть в поддавки.
– Вот только рассчитывают ли они в своей нужде на наше великодушие или имеют в рукаве более серьезные козыри? – хмыкнул король, побарабанив пальцами по столешнице, и тут же хлопнул по ней ладонью, будто придавил сомнения. – Ладно, свободны. Займитесь пока шкатулкой Миреахиля, нам нужно больше информации. Если узнаете что-то важное, доложите до аудиенции, если нет, потом.
– Как приятно услышать теплое напутствие из отцовских уст, – пустила шпильку Элия, вставая с кресла.
– Детка, может, хочешь примерить? – устало фыркнул Лимбер, кивнув в сторону лежащей рядом на стуле парадной мантии и возвышавшейся на столике у шкафа короны Лоуленда – сколь прекрасного, столь же и тяжелого шедевра магов-ювелиров из семи разновидностей серебра и драгоценных камней. Как видно, его величество собирался работать в кабинете до самого начала аудиенции и явиться в зал на прием посольства прямо из-за письменного стола. – Два свидетеля королевской крови есть, печати рядом, гербовая бумага имеется, сейчас отречение подмахну, их в советники назначу, – принцы вздрогнули, – и разбирайтесь со всем этим сами, а я буду вас хоть по десять раз на день тепло напутствовать.
– Папа, за что?! – взмолилась Элия, метнулась к королю и, обвив его шею руками, запечатлела на отеческой щеке дочерний поцелуй. – Не надо! На фиг напутствия, можешь нас даже послать куда подальше, мы не обидимся, ничуточки! Правда, мальчики? – Братья, чувствуя, что дело пахнет керосином, с готовностью закивали. – Только эти регалии носи сам! Они тебе так идут!
– Да ну? – удивленно ухмыльнулся король, откидываясь в кресле и чувствуя, как длинные волосы дочери щекочут его шею.
– Именно! Несомненно! Как никомудругому! – снова закивали дети, особенно выделяя слово «никому» и с облегчением чувствуя, что гроза проходит стороной.
– Ты в них такой мужественный, властный и красивый, ни одна женщина не устоит, как богиня любви говорю, – заверила отца Элия, поглаживая его плечи.
– Ладно, подхалимы, убирайтесь, мне надо работать, – заявил Лимбер, хлопнул дочку по заду и подтолкнул по направлению к двери.
Боги не заставили себя упрашивать и моментально исчезли из кабинета грозного монарха, пока он не передумал и все-таки не решил написать что-нибудь этакое на гербовой бумаге. Тем более что им действительно следовало поторопиться, чтобы занять место у шкатулки Миреахиля до того, как начнут возникать нити.
– Я приглашаю, – произнес традиционную фразу Мелиор, чтобы брат с сестрой смогли последовать за ним, и телепортировался в свои апартаменты. В маленькой овальной комнате, прежде предназначавшейся для размышлений и вмещавшей лишь большую-большую софу, один книжный столик и висящий в воздухе поднос для напитков и легких закусок, все уже оказалось готово. Предусмотрительно были задернуты белые портьеры с абстрактным черным рисунком в тон ковру, устилающему пол. Так что очертания окна удивительной формы, напоминающие не то кляксу от пролитых чернил, не то амебу, лишь угадывались. Книжный столик мореного дуба временно сменил свое назначение. Теперь на нем находилась лишь шкатулка Миреахиля – светлый ящичек, покрытый замысловатой декоративной резьбой, не имеющей никакого отношения к магическим функциям предмета, но услаждающий взор эстета Мелиора. Шкатулка была приоткрыта. Внутри нее на темном бархате виднелся большой, с кулак Кэлера, прозрачный серо-голубой камень, на его многочисленных гранях переливался свет магических шаров. Камень был оплетен тончайшей паутиной серебряных нитей, касавшейся его граней и стен шкатулки. На эту сложную конструкцию накладывались заклинания, а сама шкатулка содержала многочисленные слои защитных чар, не позволяющих улавливать те, которые находились внутри, даже если крышка была открыта. Столик со шкатулкой окружали три глубоких кожаных кресла, а рядом витал поднос с несколькими бутылками лиенского вина, канапе и фруктами. Мелиор остался верен себе, организуя «пункт наблюдения». Принц-гурман просто органически был не способен забыть об изысканном дополнении к беседе в виде напитков и закуски.
Заняв предложенные хозяином места, боги принялись ждать, попивая вино и активировав для начала заклинания банального слежения, также удобства ради привязанное Мелиором на шкатулку. Члены посольства как раз успели получить от педантичного и скрупулезного Ларканса Марна первые весьма дотошные инструкции, обеспечивающие относительно безопасное перемещение по замку, и сейчас собирались обживать свои покои.
Глава 9
Вечер наблюдений, оскорблений и поучений
Высший вар Монистэль ист Важар сбросил плащ на руки скользнувшему неслышно, словно тень, слуге, и вошел из прихожей в комнату, отделанную в золотисто-зеленых тонах. Чуть склонив голову набок, эльф постоял несколько секунд, прикрыв глаза и прислушиваясь к чему-то внутри себя или, быть может, просто к шуму фонтана-ручейка. Потом вар подошел к столу, на котором уже стояло большое, почти плоское блюдо из какого-то черного металла. По ободу странной посуды шел чеканный орнамент из листьев, но повторялись в нем лишь изгибы веточек, а сами листья совсем не походили один на другой. Рядом с блюдом виднелся гладкий стеклянный сосуд – нечто среднее между флягой и графином – с прозрачной жидкостью, скорее всего водой.
