Выбери меня (СИ) - Ганова Алиса (книги без сокращений txt) 📗
Ради такого дела снова убежала с завтрака раньше всех и, пользуясь малолюдностью коридоров, ринулась обследовать библиотеку.
Глаза метались по огромной двухъярусной библиотеке, жадно перескакивая с резных книжных шкафов и арчатых сводов на лестницы и перила, ограждающие второй этаж. Яркие витражные окна в два моих роста, придавали залу сказочности, а расписной голубой потолок с позолотой… — помпезности. Она была прекрасной. Чудный же запах фолиантов, отдающих кожей с примесью древесной нотки, ароматом земли и щепоткой пыли, витавшей в косых солнечный лучах, пленил меня окончательно. Зал сам по себе был великолепным, но цветные корешки книг, как самоцветы, венчали украшение дворца.
Разинув рот, с благоговением, сделала несколько неуверенных шагов. Да, в хранилище библиотеки как-то довелось повидать стеллажи с книжками, но тут же наверняка хранились древние тома, стоящие целое состояние! Я долго не отваживалась открыть какой-нибудь из них, опасаясь, что от прикосновений старинные листы рассыплются. Но взяла себя в руки и подошла к стоящему посреди зала, на коричнево-белом шахматном полу, столу. Села в удобное мягкое кресло с подлокотниками, положила руки на отполированную до блеска столешницу и с опаской пододвинула ближе лежавшую рядом книгу.
Это был геральдический справочник. Право, ожидала что-то более интересного. Осмелев, встала и подошла к одной из передвижных лестниц. И тут меня охватил ребяческий азарт.
«А, вдруг, найду что-нибудь эдакое?!»
Было что-то сказочное в резных стеллажах из благородного темного дерева. Размах, количество книг… Сама не знала, что хотела бы почитать. Наверно, искала просто место уединения.
Я ожидала увидеть магические книги и даже наталкивалась на них, но они не открывались. Разочарованная, пообещала себе, что хоть махонький тайничок с сушеным сверчком, но разыщу! Или я — не я! Спустя полтора часа узнала секретные места, где хозяева прячут эротические гравюры и картинки. Ха, эка невидаль!
После обеда вновь вернулась в библиотеку. Забралась на верхний ярус и продолжила листать географический справочник. Неожиданно приглушенно хлопнула дверь, и послышались голоса:
— Ваше Высочество! Ваше высочество! — приторно-сладко верещала Оливида, которую принц вел за руку.
Я осторожно прижалась к деревянной панели за шкафом, надеясь, что снизу не заметят, и наблюдала, как Олистер оглядывается по сторонам.
«Кого ищет-то?! — не сразу поняла. — Меня?!»
А потом он прижал графиню к себе и заговорщицки произнес:
— У меня для вас сюрприз!
Нетоза радостно завизжала, встала по стойке смирно, как собака, перед хозяином, обещавшим угощение, и затаила дыхание.
— Когда вижу вас, графиня, улыбчивой и веселой, вы развеиваете мою тоску. И я тоже хочу вас порадовать! — мерзавец протянул ей, невесть откуда взявшуюся коробочку. Оливида, кокетничая и стреляя глазками, открыла ее и ахнула:
— Ах! Какая прелесть! Вы так щедры! Стрекоза, как живая! — а потом прыгнула ему на шею и впилась поцелуем…
— Пойдемте в сад! Я знаю одно очень уютное местечко! — довольный принц еще раз оглядел библиотеку и утащил графиню за собой.
«И что это было? — пробурчала под нос. — Метод Павлова? Дурак. Я не собака!»
Не сказать, что поступок Олистера разочаровал, но он начал действовать — дергать за ниточки. Если дело так пойдет — опустится до шантажа, лишит меня Свельды, Тото и Тишки, запрет в башне и будет изредка наведываться и проверять — созрела ли моя покладистость. Не ожидая в будущем ничего хорошего, в паршивом настроении вернулась к себе.
— О, миледи, — вздохнула Свельда, — я сегодня видела, как выносили вещи виконта Брефета. Как жаль, что он уезжает.
Выразить сожаление вслух побоялась, поэтому промолчала, хотя в душе искренне грустила. Ведь я осталась совсем одна. Кроме служанки, и поговорить не с кем.
На следующее утро, собираясь на общий завтрак, осточертевший за время пребывания во дворце, готовилась морально, что Оливида будет задирать, однако действительность превзошла все ожидания.
Когда спустилась в трапезную, счастливая Нетоза, увидев меня, выпятила плосковатую грудь колесом — демонстрируя брошь — стрекозу.
Я, как всегда в своем духе, оценила мастерство ювелира, простовато улыбнулась графине и села на место. Однако вмешательство случая сделало мою беззлобную улыбку язвительной ухмылкой. Ну, кто же знал, что в зал вплывет торжествующая Телайза и тоже с брошью, но бабочкой.
Я ошарашено посмотрела на сестру — она наверняка поначалу решила, что завидую — потом перевела взгляд на Оливиду, снова на сестру, и поняла, что я хоть и без подарка, но в выигрыше, потому что мерзавец Олистер поступил как редкостная скотина. И Телайзе мозги «прополоскал», что она развеивает его тоску.
А вот когда графини разглядели броши друг на друге, их надменность и аристократичность, как корова языком слизала. Обе побагровели от злобы. Телайза подозрительно сжала кулак, ликонка зашипела, зато Терезия начала хохотать. Я испугалась, что они вдвоем вцепятся в ее светлые локоны, но она что-то процедила им сквозь зубы, явно, что-то угрожающее, и они вновь сосредоточились друг на дружке. Перебранивались очень тихо, но атмосфера явно накалялась, и только появление хозяйки поместья «развело соперниц по углам».
Улыбающаяся Верезия еще издалека оценила их украшения, вскользь глянула на меня и, когда села, хоть и оставалась приветливой, но стальной блеск в ее глазах мне не понравился.
«Что-то будет!» — подсказала пятая точка.
Ремизель отложила дела и сама пришла к сыну, чтобы переговорить. Придворная свита приноровилась безошибочно определять ее настроение, а она не желала давать лишнего повода для пересудов. Между нею и сыном может быть что угодно, но для подданных Олистер должен оставаться идеальным.
Но чем дольше он задерживался, тем сильнее королева гневалась.
«И чем думал?!» — внутри клокотало от раздражения и сожаления, что упустила момент, когда девчонка проявила гонор, и сын начал творить ошибку за ошибкой.
Когда же в коридоре послышались размеренные шаги, отворилась дверь и бодрый Олистер вошел в покои, Ремизель была настолько взбешена, что перво-наперво отвесила размашистую пощечину.
Улыбка сошла с его лица, но она уже не могла остановиться, поэтому, приглушенно шипя, чтобы никто не мог подслушать, приступила к вразумляющей беседе.
— Ты что творишь?! — влепила вторую. — Оскорбил и поднял руку на посла… — ее рука была тяжелой, но королева считала, что до людей через боль доходит быстрее. — Увиваешься за ликонкой, увязая в ловушке! — третья оплеуха по красной щеке оказалась болезненнее. Сомкнув зубы, Олистер смотрел в глаза матери, терпел боль, но даже не пробовал уклониться. — Войны хочешь?! — четвертая. — Еще и выставляешь себя обыкновенным кобелем! — пятая. — Оскорбляешь избранную!
Шестая не последовала. Ремизель выпустила пар, сжала горящие ладони и шумно выдохнула.
— Заберешь у нее собак — опустишься до отверженного деревенщины, — добавила устало и упала в кресло, стоящее напротив открытого балкона. — Все мужчины одинаковы. Даже ты, как твой отец.
Олистер видел, как она закрыла глаза, чтобы скрыть подступающие слезы.
— Простите, Ваше Величество.
Королева молчала. Олистер же испытывал мучительные угрызения совести и, не отрываясь, разглядывал носы охотничьих сапог. Когда расстраивал любимую родительницу опрометчивыми выходками, ему всегда было тяжело смотреть на ее расстроенное лицо.
Наконец, Ремизель взяла себя в руки и заговорила строго:
— Пора заканчивать балаган, иначе под венец девчонку придется тащить силком. Был бы умнее, сделал ей наследника, поручил заниматься важной ерундой, и все бы утихомирилось. Разве это так сложно?
— Не понимаю, чем вас не устраивает династический брак? — Его Высочество уже давно был мужчиной, но перед королевой робел и непроизвольно гнусавил, как в детстве.
— Напомнить, кто отказался жениться на велерской принцессе? — холодно заметила она.
