Выбери меня (СИ) - Ганова Алиса (книги без сокращений txt) 📗
— Сядьте!
Пришлось сесть. Принц взял мою руку.
— Мне жаль, что все так случилось, — погладил пальцы. А я невольно сравнивала его с Брефетом. Если его вышлют, чес слово, всю жизнь буду поминать этого хитрого, обаятельного гада.
— Вы согласны?
— Конечно, — ответила безразлично. — Больно! — вскрикнула, когда Олистер сильнее сжал ладонь.
— Вы мне тоже причиняете боль.
Я промолчала.
— Хотите пирожных?
— Решила стать стройной и изящной, поэтому больше не ем сладкого, мучного и жирного.
— Что повлияло так на вас? — полюбопытствовал пораженный принц.
— Да встала с утра и решила сменить туфельки, сумочку, перчатки. А потом подумала: чего мелочиться? Нужно сразу кардинально переменить жизнь.
— Это как?
— Вызубрить этикет, стать воздушной, томной, стройной. Чтобы на балу танцевать, как грациозная лань. Надо бы слиться со двором.
— У вас не получится! — с излишним жаром возразил Олистер.
— Я постараюсь.
— Не хочу!
Я рассмеялась.
— Что плохого, если изберу в подражание графиню Сартезу или королеву-мать. Уж вкусы у них безупречные.
— Не надо!
— Ну, право, Ваше Высочество, какой вам интерес?! — усмехнулась.
— Вы мне нравились такой.
— Если я та, кого вы искали — нам достаточно относиться друг к другу со снисхождением и уважением. Остальное будет излишним.
— Не вам решать!
Я больше не хотела общаться и на все вопросы стала отвечать: «Да», «Нет», «Хорошо», «Как скажете, Ваше Высочество», чем окончательно вывела принца из себя. Раздраженный, он покинул меня, а я вместо раскаяния испытывала удовольствие от маленькой мести.
— К вам снова заглядывал лорд Вайтен. Гатар с ночи под дверью, как пес, сидит.
— Королева нервничает? — хищно оскалился Редгор. — Пусть благодарят недоумка, махавшего кулаками.
— И что вы намерены делать?
— Я, Вожутер, горд, спесив, но не настолько глуп, чтобы из-за двух взмахов вовлекать Ликонию в противостояние. Но и не из тех, кто легко прощает обиды.
— Уважаю ваш мудрый выбор, мУсье. Я правильно догадываюсь о вашей мести? — глаза мага опасно сверкнули. В ответ Редгор красноречиво улыбнулся.
— Моя месть будет личной. Ладно, снимай полог неслышимости, ты и так изрядно потратил магические силы.
— Лишь отчасти, мУсье. Оказалось, что на леди наложен знак неуловимости.
— Что?!
— Так и есть, мУсье. Правда, знак был сделан не совсем грамотно.
— Откуда он у нее?
— Маг-недоучка. Средней одаренности, но не глуп.
— Повезло, что он не чета тебе, иначе бы мне там на поляне голову и снесли.
— Я бы не дал, мУсье, — улыбнулся маг.
— Перестаньте муськать! Не пристало ученому магистру лучшей академии Ликонии муськать какому-то юнцу.
— Вы критичны, мУсье. Но право, я бы половину своих знаний и треть магического резерва, не мучаясь выбором, обменял бы на ваши изворотливость и умение обольщать дам.
— Мусье Вожутер, еще бы несколько седмиц назад, я бы напыщенно раздавал по этому поводу советы, однако ныне, получив уже три раза от провинциалки по моей обаятельной морде, право, задумался, что мне определенно есть чему еще поучиться.
Маг рассмеялся.
— Попомните мои слова, Редгор, эти чудесные приложения к вашему благородному лицу вы не забудете до последнего вздоха. Ибо они, как дикие вишни на приевшемся приторно сладком креме, которым вы объелись. Если не возражаете, по возвращении я бы поухаживал за леди Кризель.
— Остренького захотелось, мУсье Вожутер?
— Люблю умных, проницательных дам. Я полагал: она упадет в ваши объятия с первой — второй встречи.
— Сам удивлен. Но после произошедшего ее охрану усилят. Задача усложнилась.
— Не понимаю, зачем они затеяли весь этот фарс с отбором?
— Развлечь двор, изобразить доступность королевской семьи, ну, и, конечно же, поторговаться. Пусть леди Кризель и избранная, но если Оливида сделает все верно, у них будет непростой выбор. Но это в крайнем случае. Мы же должны сделать все, чтобы лишить их этого выбора…
Когда маг покинул покои, Редгор протянул руку к зеркалу и принялся рассматривать боевые шрамы.
В юности он отличался задиристым нравом и умел давать сдачи, поэтому, ощупывая багровеющий синяк,
откровенно презирал того, кто бил исподтишка и прикрывался статусом.
«Вызвал бы на бой, слабак», — злился Редгор, но с другой стороны втайне радовался произошедшему. Женщины презирают тех, в ком нет благородства. А уж Олистер сделал все, чтобы разочаровать баронессу и помочь ему покорить ее.
Размышляя над ее поведением во время побега, он не знал, что и думать. То склонялся, что Кризель к нему неравнодушна, то закрадывалось сомнение, что она холодна, и использует его, чтобы раззадорить принца. А Редгор не желал быть разменной мелочью.
Согревая ее, не забывал, что обнимает недоступную девицу, лишь потому что она замерзла. Это было похоже, как укусить сладкий плод, отведать каплю сладкого сока, а потом получить щелчок по носу.
Он часто представлял, как влюбит строптивую Кризель, как она будет смотреть покорными глазами. И не заметил, как к чисто деловой заинтересованности вначале примешался охотничий азарт, а затем и личный интерес. Интуиция Редгора кричала, что если в ближайшее время не сломит ее упрямство — его ущемленное эго зациклится на баронессе, а там, кто его знает, во что одержимое желание победить, взять реванш может вылиться.
Еще на балу, как только увидел провинциалку в старомодном платье, разглядел маленький кулончик на тоненькой цепочке, опускавшийся указательной стрелой в соблазнительные полукружия…
«Так, вон из головы смакование подробностей! — прошипел под нос. — Лучше думай, как воспользоваться выпавшей удачей. Подходить к ней, как прежде, нельзя. Если только сыграть на ее чувственных воспоминаниях? Я же жертва ее неосторожности и легкомыслия! Она как раз должна испытывать угрызения совести…» — это оказалась второй важной причиной, по которой решил не сводить синяки и отчаянно изображать пострадавшего безвинно.
Когда вернулся Жут и рассказал, что ходят слухи, якобы их вышлют из страны, Редгор только посмеялся. Все складывалось донельзя удачно.
Под вечер послал Кризель второго щенка и две заколки с прощальным письмом, в котором просил ни в чем себя не винить и клялся, что не забудет ее — огненную деву.
Жут, магичивший над письмом, как любопытный человек, пробежался глазами по строкам.
— Полагаете, она поверит?
— И гроша бы не поставил, если бы Олистер не сглупил.
Глава 18
После прощальных подарков Брефета, накатила неподдельная грусть. Предположить не могла, что так опечалюсь из-за его отъезда. Хотя терзали подозрения, что я свои благородство и бескорыстность слишком переоценила, потому что потерю щедрого поклонника оплакивала не менее, чем расставание с обаятельным хитрецом.
Лежа в постели, тайком любовалась дорогущим ошейником Тото, сверкавшим под лунным светом, пока не заснула, сжимая его в руке.
За завтраком Верезия предупредила: конкурс откладывается на неопределенный срок. Девушки оживились, заулыбались, обрадованные возможностью еще пожить в роскоши какое-то время. Умом они уже понимали, что вряд ли станут избранными, но надеялись обратить внимание других вельмож, с удовольствием заигрывавших с юными провинциалками.
А вот графини новость восприняли с недовольством. Родовитые аристократки устали ждать, маяться неопределенностью. Зачем томиться взаперти во дворце Верезии, если они и до отбора без ограничений наносили визиты, посещали балы и ни в чем не нуждались.
Я же отнеслась равнодушно — все равно собиралась провалить отбор, так какая разница — когда.
Лишенная привычной свободы прошлой жизни, выведенная из равновесия, принялась отчаянно искать — чем бы разнообразить досуг. После того, как Олистер «осквернил» своим присутствием качели, они потеряли былую привлекательность. Уже не было в том месте ауры беззаботности. И я решила пока туда не наведываться. Очень кстати пришлось разрешение Его Высочества беспрепятственно ходить по второму этажу, где имелась библиотека. Я как раз собиралась обосноваться в ней.
