Королевские клетки (СИ) - Ганин Илья Александрович (лучшие книги онлайн TXT) 📗
Лиля взяла перо. Положила перо. Зачем-то снова взглянула на Алисию — там ничего не изменилось.
— Дорогая, не нужно сейчас что-то из себя выжимать. Нам необходимо обсудить план дальнейших действий. Под столицей стоит более двух тысяч людей с весьма туманными намерениями, принцессы не могут оставаться во дворце. Вы помните наши беседы… Но Его Величество не успел… То есть мы не успели подготовиться так, как хотели. Да. Не успели. Полагаю я… Да.
Лилиан встала и сказала.
— Пожалуй, я все-таки побуду врачом. Алисия, в вашем возрасте уже нельзя так долго быть в напряжении. Нам ведь не надо принимать решения прямо сейчас? Вот и прекрасно. Вам тоже следует поесть и отдохнуть. Позвольте, я накапаю вам легкого лекарства…
Алисия взглянула на нее как-то слишком остро. Лиля поняла.
— Хотите — выпью вместе с вами. Да пожалуй, что и без вас выпью — это просто успокоительное. Соберемся через три часа, тут же. Я приглашу полковника Фрима, без него нам говорить, пожалуй, бесполезно.
И почему тут нет коньяков?.. Лиля позвонила в колокольчик. Лонс вошел буквально через секунду, пока Лилиан еще капала настойку пустырника в рюмки. Лонс молча встал у двери.
— Вот. Пару раз глубоко вздохните и выпейте.
Лиля выпила свою рюмку даже не ощутив вкуса.
— Лонс, пожалуйста, проводи графиню в гостевые покои.
— К принцессам. Простите, что перебила…
— Куда пожелает. И в столовую, конечно. Потом пошли за шевалье полковником Фримом, хорошо?
— Конечно, мадам.
Лилиан осталась с обрывками своих мыслей. В голове бродили какие-то остатки планов, которые вдруг потеряли важность. В голове её всплывали обрывки воспоминаний — и по большей части как Эдоард возил ее носом по глупостям, неопытности, наивности. А теперь он умер. И ее даже не подумал никто позвать — вот и все ее достижения в медицинской репутации.
— …вот наше положение шевалье полковник. Ваше мнение о наших дальнейших действиях? Его Величество возложил на меня обязанность позаботиться о принцессах, и я намерена приложить все усилия к этому.
Фрим задумчиво пошевелил усами. Выглядело это, как ни странно, совершенно не смешно.
— Предписания мои ясны, Ваше Сиятельство, и вам известны. Но в местности Тараль… Я не берусь гарантировать безопасность принцесс, если мы тут станем обороняться. Замок для обороны не подходит, местность тоже нехороша. Значит, что? С парой опорных лагерей маневрировать. А лагерь — штука такая, его ведь и штурмовать могут. Мы кавалеристы, а тут пехота нужна. И, опять-же, армии своих резать — нехорошо это. Это я не к своим хотелкам, это я к тому что может и не хорошо получиться. Так что я бы посоветовал — Их Высочеств, пока можно, в Дикий Камень отправить. Точнее, наверное, в Сагай.
— Почему в Сагай? — спросила Алисия. Лилиан благоразумно помалкивала.
— Потому как Его Величество к столице двинется. С другой стороны, граф полковник Иртон… Тут не предскажешь.
— Почему?! — не выдержала Лилиан.
— Потому как его Корова учил.
— Кто?!
— Шевалье полковник Мульер.
— А-а-а. — бледно улыбнулась Алисия. — Тогда понятно.
— "Нуу-ууу… Э-э-э-э…" — протянул Фрим
— "Поду-у-у-у-мать надо…А ежели до-о-ожжик…" — в тон ему подтянула Алисия.
— Такой тугодум? — спросила Лилиан.
— Тугодум? Об том, не знаю. Никто его за пятнадцать-то лет нигде врасплох не застал. Так что предсказывать как, да куда Куница… то есть, мои извинения, граф полковник Иртон пойдет — дело очень непростое, да.
— Но вы советуете — Сагай.
— Советую. Выделю вам сводную полусотню, походным порядком за десятинку либо найдете, либо спишетесь. Всяко мыслю, лучше так, чем тут.
Так и решили. Лилиан проводила Алисию до покоев. По ее настоянию, они были смежными с покоями принцесс. Те, выкупавшись и поев, сонным хвостиком ходили за Мири часа два — но полчаса назад уснули почти на полуслове и их уже перенесли в кровати.
— Подумайте о своих людях, Лилиан. Наступают непростые времена, и остается только надеяться, что Альдонай даст Его Величеству Ричарду силы и мудрость сделать эти времена недолгими… Присмотритесь к своему Лонсу. Мне показалось, он тяготится вашим обращением — как тяготился бы дворянин. Доброй ночи.
Алисия не стала говорить, но для себя решила, что пока рядом с Лилиан безопасно не будет. Умная девушка, быстро учится, но… Она никогда не голодала.
Голод. Голод меняет человека. Голод многолик — и узнаваем во всех обличьях. Голод приходит как великая нужда. В защите. В тепле. В пище. И просто так голод не уходит.
Когда голод приходит — ты начинаешь Искать. Голодный — чует котелок с похлебкой за лигу. Ребенок видит в толпе взрослых того, кто не ударит. И вцепляется в такого взрослого хваткой, которую не может разжать никто. Голодный перегрызает горло хозяину похлебки…
А еще, голодный ищет простого решения. Виноватого. Голодному очень легко указать цель. А еще голодный знает, что каждый рядом съест его пищу. Каждый.
Алисия помнила, как голодала. Любой голодавший очень хорошо чувствует запах голода. И Алисия чувствовала это слабый запах.
А Лилиан и Але помнить было нечего. Пока.
Ненаписанный договор
Очень хочется кушать. Она не назвала сегодня полный титул своей двоюродной бабушки с отцовской стороны, и мама сказала, что она должна два часа сидеть на лавке у двери. А был обед. Братья все скушают без нее, тут и думать нечего — может, только на ужин дадут хлеба с кашей…
Сверху тяжело прошел отец. Она автоматически прислушалась — нет, пока ничего страшного. Это не те шаги. Тут просто не надо на глаза попадаться. Мысли вернулись к еде.
Денег нет, так что сегодня не удастся купить потихонечку требухи у уличного торговца — или жареной, с коричневой корочкой, рыбы у пристаней. Ко-о-о-рочка… Все равно поздно, это утром так торгуют. Она остановила себя и начала думать дальше. Кладовка. Там только мука, наверное. А сырое мясо, в основном, так просто не сьешь — мать редко покупает вырезку или край, да и соли нет.
В животе заурчало. Алисия оглянулась — не слышал ли кто, не смотрит ли? — и погладила животик. Хоть снаружи.
Значит, можно попробовать попросить чего-нибудь у богатой вдовы купца, мадам Катерины. Эта обожает, когда "все по-дворянски". Настоящие дворяне к ней не ходят, само собой — так что за "дворянское" обхождение она мирится даже с ней. Неплохой вариант. Надо только позаботиться, чтобы мать не видела, куда Алисия денется с улицы. Хотя это тоже не просто.
Можно…
— Алисия!
Важно все сделать правильно.
— Да, матушка? — она встала с лавки и присела в реверансе. Она уже большая. Ей почти шесть, и она не ошибется, как год назад, не присев на обращение. Больше не поймаете.
— Возьми вот и сходи в лавку. Нужно купить…
Вот это удача! Вот! Если правильно себя вести — удача придет! Два скипетра, а купить надо рыбы и крупы, так что просто сбегаю в лавочку у пристани, вот и будет три медяка, а если удачно поторговаться — четыре!
Но. По переулку, который надо пройти чтобы успеть, бегает стая мальчишек — они могут закидать платье грязью, тогда мать поймет, что она ходила не в ту лавочку. Так что надо подумать — как бы этого избежать?..
Сначала она этот проклятый кодекс* ненавидела. У нее начинала болеть голова, как только она замечала его переплет.
Его купил отец, когда из имения (ей было около семи) прислали немного денег и он, прежде чем снова упился, решил что воспитает из детей "настоящих дворян". Книготорговец ему и продал этот кодекс, который ему передали из какого-то богатого дома. "О надлежащем поведении отпрыска рода благородного…" и еще восемнадцать слов.
Мать кричала и требовала от нее сначала, чтобы она собирала все эти разбегающиеся крючки в слова, потом — чтобы она ей точно повторяла все эти "споспешествования надлежащему изъявлению в куртуазии", а потом, чтобы она себя еще и вела по этим правилам.
