Дорогами Пустоши - Герасимова Галина Васильевна "oginen" (читать полностью бесплатно хорошие книги .TXT) 📗
— За знакомство с прекрасной дамой, — отсалютовал он.
— А мы знакомы?
За все время разговора он так и не назвал своего имени.
— Не вы были представлены мне, и не я был представлен вам, — загадкой ответил мужчина.
Уточнить, что он имел в виду, Бенита не успела. Дирижабль тряхнуло так, что она с трудом удержалась на ногах, а вино красным пятном расползлось по блузке. Упал чей-то непредусмотрительно оставленный на палубе саквояж, кто-то особенно впечатлительный пронзительно вскрикнул. Ощущение падения длилось всего пару мгновений, затем дирижабль выровнялся, и вокруг послышались смешки облегчения.
— Ненавижу воздушные ямы. Здешний рулевой правит хуже, чем вы, — вполголоса проворчал собеседник.
— Что вы сказали? — Из-за рева двигателя Бенита его не услышала.
— Вы запачкались.
Мужчина с виноватой улыбкой достал белоснежный платок и протянул его Бените. Она машинально стряхнула капли вина, намереваясь вернуть платок — пятна все равно придется застирывать, — но тут собеседник увидел знакомого среди пассажиров и махнул ему рукой.
— Спасибо за компанию, тьенна. Вынужден вас покинуть. Дела.
Мужчина стремительным шагом направился на вторую палубу и вскоре затерялся среди других гостей «Чайки». Бенита перевернула платок, намереваясь свернуть его и отдать при случае.
— Как думаешь, какова вероятность встретить на дирижабле грифонца? — спросила она у вернувшегося Квона.
— В последнее время это общество весьма популярно, — пожал плечами детектив. — Тайное всегда притягивает внимание. Даже если не все грифонцы разделяют взгляды их организатора, одно то, что в общество не принимают всех подряд, делает их исключительными в глазах своих приверженцев. А что, ты встретила Ворону или Павлина?
— Бери выше. Похоже, самого Грифона.
Бенита продемонстрировала платок с вышитым грифоном в терновом венце и рассказала о встрече.
— Не вовремя я решил отправить почту. Хотя так он мог и не подойти. — Квон задумчиво почесал подбородок, но разыскивать Грифона не побежал. Да и что он мог ему предъявить? Преступный заговор против короны еще доказать надо. Детектив приобнял Бениту за плечи и неожиданно улыбнулся: — Стоит отойти от тебя на минуту, как вокруг вьются подозрительные типы. Что с тобой делать?
— Не оставлять в одиночестве? — предложила девушка, украдкой целуя его в щеку.
До конца полета Грифона они не видели и не сильно сожалели об этом.
В порту их встречали. Не успели они сойти с трапа, как на Квона с лаем набросился белоснежный алабай и едва не повалил, намереваясь облизать ему руки и лицо. Русобородый мужчина лет тридцати в гражданском, но с военной выправкой, посмеиваясь, махнул им рукой.
— Некоторые вещи не меняются, — безрезультатно пытаясь отстранить алабая, проворчал Квон, но было видно, он искренне рад встрече.
В конце концов на пса шикнул хозяин, и алабай немного успокоился, уселся у их ног, отбивая дробь хвостом и высунув язык.
— Ты же собирался в отпуск, Алеко, — обратился к знакомому детектив.
— А я не на работе. Мы давненько не виделись, вот и решил встретить. Парни прислали вестника, что ты будешь в городе, — белозубо улыбнулся бородач и перевел взгляд на Бениту. — Не ожидал, что ты не один приедешь. Представишь нас?
— Моя напарница и подруга, лейтенант Бенита Дениш. Переведена к нам из Хаврии.
— Иностранка? Добрый день, тьенна, приятно познакомиться, — на ломаном хаврийском приветствовал Алеко и, хитро посмотрев на Квона, добавил на родном языке: — А ты счастливчик! Путешествуешь в компании такой красавицы!
— Спасибо за комплимент, — рассмеялась Бенита, и у Алеко вытянулось лицо. Зато за свое высказывание он мог не краснеть, в отличие от коллег из столицы. В первые дни сослуживцы, убежденные, что хаврийка не понимает языка, не стеснялись обсуждать вслух ее достоинства, часто не имеющие ничего общего с характером и способностями стража.
— Бенита в совершенстве говорит на анвенте, — подтвердил Квон. — А это капитан городской стражи, мой старый сослуживец Алеко. Балагур, весельчак и ходячая катастрофа, — с невозмутимым лицом описал он стража.
— Эй, вовсе я не старый! — возмутился мужчина. Впрочем, к другим определениям он придираться не стал.
Бенита протянула ему руку. Короткое осторожное рукопожатие не утаило того, что под тонкой перчаткой стража скрывается металл, но после Гарта пугаться механической руки было глупо. Тем более сам Алеко нисколько не смущался, а когда они вышли из прохладного амбара в пропеченный солнцем город, скинул пиджак, оставшись в рубашке с короткими рукавами. Летом в Фелтоне было жарче, чем в столице, несмотря на то что на деревьях уже появились первые желтые листья.
Алеко привел их на стоянку, галантно открыл Бените заднюю дверцу своего паромобиля. Глядя на его транспорт, девушке стало немного завидно. Лет пять назад выпущенная модель, паромобиль у Алеко выглядел не в пример лучше выделенного им «старичка».
— Что с нашими подопечными? — перешел к делу Квон, стоило сесть в машину.
— Мои ребята за ними присматривают. Но, честно сказать, я в жизни не встречал такой правильной и скучной пары. Гуляют под ручку по парку, договорились со священником о свадьбе и чуть ли не на воскресные мессы ходят. Азель к целителям пару раз заглядывала и пропадала там по полдня. Уж не знаю, от чего лечится, но это не выглядит игрой на публику. Все чинно и мирно. Мне даже штраф за неверную стоянку паромобиля выписать не удалось! Ты уверен, что они замешаны в деле с наркотиками?
— Я ни в чем не уверен, поэтому и хочу встретиться с ними сам, — покачал головой Квон.
Бенита вздохнула, понимая, отчего переживает напарник. Будь у них на руках доказательства, хотя бы обвинения баронессы Юфони, они могли бы действовать открыто. А так…
— Вас к их дому подвезти? Просто сейчас время ланча, а наши голубки обычно заходят в чайную у башни с часами. Ну, ты помнишь, там еще скидка для стражей во время дежурства. Могу туда подбросить, — предложил Алеко.
— Давай. А дальше по обстоятельствам, — кивнул Квон, и паромобиль лихо вырулил на узкую крутую улицу порта.
Чайная была выполнена в духе воспоминаний о временах хаврийской войны, и Бенита, как и раньше во время уроков истории, испытала смешанные чувства. Анвента была ее родиной, но Хаврия, радушно принявшая их с матерью, стала не менее дорога. Да и что говорить, хаврийского в Бените было намного больше — не только акцент с легким оканьем, но и присущая хаврийцам открытость и живость.
Фотокарточки под крепким стеклом на столах показывали изможденные, но счастливые лица военных, и местами, совсем редко, ожесточенные бои. Вместо картин на стенах висели потрепанные временем письма солдат, полные тоски и надежды, на которые мало кто мог взглянуть без слез. Тут же висели старые шпаги, сабли, мушкеты, пробитые кивера и потускневшие шлемы.
Посетителей было мало, и Бенита безошибочно определила виденных однажды влюбленных, узнала яркие рыжие волосы Азель. Хорошо, что не пришлось сравнивать другие пикантные подробности.
Но Пустошь смазала картину. По рассказам Эрики, ее компаньонка представлялась надменной особой, однако Азель оказалась живой улыбчивой девушкой лет двадцати пяти от силы. И если глаза не врали, в своего избранника она была влюблена искренне, а он отвечал взаимностью — теплота сквозила в их прикосновениях, в спокойной доверительной беседе. Перед влюбленными на тарелочке лежало пирожное, которое они ели по очереди, запивая чаем из белоснежных фарфоровых чашек.
Это настолько расходилось с представлением Бениты о двух профессиональных аферистах, что она растерялась.
— Они не лгут, им действительно хорошо вдвоем, — подтвердил Квон с удивлением в голосе и приблизился к парочке. — Простите, что прерываю вашу беседу. Тьенна Юфони, тьен Руан? Меня зовут Соргес Квон, я детектив. — Он показал руну стража.
— Бенита Дениш, боевой маг, — представилась согласно протоколу Бенита.
