Степанида и 7 женихов (СИ) - Шкот НатАша (лучшие бесплатные книги .txt) 📗
Неприятности нахлынули тут же, стоило лишь вернуться. Откат никуда не делся, он словно «ждал» ее у дуба. И за время отсутствия его сила лишь удесятерилась. Это было неожиданно и, ошалеть как, неприятно. Степка застыла мраморным изваянием у дерева, выкатив глаза от неожиданности. И тут увидела его!
Митя лежал в воде. На улице зыбкая осень, ранее-ранее утро, а он спокойно лежал в речке, откинув голову назад. Нижняя часть его тела находилась в воде, на поверхности оставались торс и шея. Степка задрожала. Он был так прекрасен, что захватывало дух. Он, и этот сверхмощный откат, врезались в Степку сшибающей силой, она схватилась за ствол дерева и сжала зубы до боли.
Водяник без одежды был роскошен. В одежде — обычный стройный парень, а без — римский гладиатор. «Блин, да ему в модели надо податься, а не в бизнесмены, больше бы зарабатывал!»
Рельефные мышцы груди бугрились над водой, Степанида приласкала их взглядом, спускаясь вниз, к сожалению глазами, а не губами… Упругий живот с пупочной впадиной выделялся на фоне «кубиков» пресса. Все, что ниже, было скрыто водой и женщина застонала от раздражения.
Митя услышал, встрепенулся, повернул голову. Увиденное в его взгляде, расшифровалось, как отражение собственного вожделения. Он хотел ее. И, кажется, никак не меньше, чем она его. «У меня откат, а у него какое оправдание?»
Водяник рывком перевернулся на живот и медленно поднялся, не сводя с нее взгляда. Степка сползла на землю.
Вода стекала по его телу, оглаживая железные контуры. Женщина следила за водой, жадно вбирая и запоминая ее движения с желанием повторить все то же самое губами.
К счастью, или разочарованию, мужчина был в белье. Увидев на нем черные плавки, Степанида застонала уже от досады. И немножко от облегчения. Хотя белье и не скрывало его «заинтересованности», которую едва ли можно было утаить куском мокрой ткани.
Он вышел из реки, вытер ладонями голову и только тут Степка сообразила, что он пострижен и дредов больше нет. Но разве сейчас это было важно?
Важен был он, его тело, горящий голодом взгляд и одержимость Степаниды. Одними губами она прошептала: «Иди ко мне…» Он дернулся, на лице промелькнуло удивление и порыв броситься к ней…
Но, Митя устоял. Закрыл глаза, разрушив зрительный контакт. Нагнул голову и принялся быстро одеваться. Минута, и полностью одетый мужчина склонился над Степанидой, поднял ее, сжав плечи.
— Не помогло? — прошипел чужим голосом.
— Н-нет…
— Мне тоже! — он прислонился к ее лбу, — хотел остыть, а тут ты, прости, что…
— Ты красивый… — Степанида просунула руку под куртку и погладила грудь, обтянутую свитером. Митя дернулся.
— Н-не надо, я… мне тяжело, черт! — выругался.
— Зачем ты такой красивый? — она усилием воли зажмурилась и убрала руку, — у-хо-ди…
— Куда? Ты что? Оставить тебя?
— Уй-ди, про-шу… — она даже оттолкнула его, но слишком слабо.
— Нет! Не проси! Давай отведу домой! — руки на ее плечах стали причинять боль.
— Д-до-ма бу-дет так же…
— Что же делать? Вернешься на Поляну?
— Я же не мо-гу там жить… — сказала едва не плача, — блин, за что… мне это?
— Панни, но что же делать? — отчаяние в его голосе передалось и ей.
— Убейте меня! — прошептала и бахнулась затылком об дерево, — все, Митя, беги… я буду тебя насиловать!
Степанида открыла глаза и схватила водяника за шею, притягивая голову для поцелуя. Мужчина не сопротивлялся и на половине пути забрал инициативу себе, крепко обняв одной рукой за плечи, второй за талию.
Прохладные губы подарили блаженство. Он дотронулся до ее горячих, пересохших губ и увлажнил их языком. Втянул в себя верхнюю губу, пососал. Втянул нижнюю, смакуя, пробуя на вкус, как дорогое вино. Их стон слился в один.
Водяник приподнял ее повыше на уровень своего лица и с губ переключился на щеки, лоб, нос, подбородок. Степанида застонала громче.
— Ми-тя… ос-та-но-вись… — прохрипела.
— Да, да, сейчас… — ответил таким же чужим голосом.
— Мне… больно, Митя…
— Где, моя хорошая? — водяник обхватил ее лицо ладонями и заглянул в затянутые поволокой глаза.
— Тут… — она выпустила его и дотронулась до живота, а затем закричала и согнулась в три погибели. Митя перепугался, подхватил на руки.
— Панни, солнышко, что… Черт! Что делать?!
Степанида закричала еще раз. Она вспомнила эту боль. Похожее чувствовала в больнице, когда в теле боролся медвежий яд с приворотом водяника. Хотела что-то сказать, объяснить, но сил хватало лишь на то, чтоб не закричать диким зверем. К счастью эта боль мучила ее недолго, спасительная темнота оборвала все.
«На хороший цветок летит и мотылек»
Степанида открыла глаза в незнакомом месте, на чужой кровати. К ее губам прижимали чашку с дурно пахнущим содержимым и пытались напоить.
— М-матильда? — изумилась Степка и в этот момент противная жидкость попала в рот и горло. Степка глотнула и закашлялась.
— Пей, пей, потом здороваться будем! Прихватило тебя, деточка! — это была действительно Матильда, собственной персоной, — а ты, Дмитрий, меня прямо расстроил, довести девчонку до такого состояния, да как ты мог?
Степанида повернула голову и увидела, что лежит головой на ногах водяника, а он ласково перебирает ее волосы.
— Пей, говорю! — шикнула на нее Матильда и толкнула чашкой. Степка скривилась, но принялась пить мелкими глотками мерзкое варево. Митя молчал.
— Почему не позвонила? Я ведь просила тебя, — продолжала Матильда, — что, решила в Слагалицу поиграть раньше времени, да? Пей, пей, не отвечай!
— Матильда, ей и так плохо, что Вы пилите, в самом деле! — заступился Митя.
— Молчи, то же мне, жених! Не мог помочь по-быстрому?
— В смысле? — опешил тот.
— Хрен в коромысле! — огрызнулась болотная ведьма. Степка вновь закашлялась. Но отдать должное, варево помогало. Боли не было, лишь тупое восприятие происходящего, словно ты находишься во сне. И еще очень сильно захотелось спать.
— Сейчас она поспит, а ты иди домой! — Матильда забрала кружку и глаза у Степки закрылись, — клади на подушку, давай. И иди, Дима, иди!
— Когда мне вернуться? — Митя аккуратно положил Степкину голову на подушку и поднялся на ноги.
— Я тебе смс-ку напишу, иди уже давай!
Голоса стали тише, затем раздался скрип закрывающейся двери. Степка уже почти ухнула в сон, как услышала грохот, чей-то крик, вроде бы шум драки.
— Тише ты, уймись! — шипела на кого-то Матильда, — она спит! Уйди пока!
— Пусти меня, ушлепок! Она моя! Моя! — проревел Гор.
— Твои в лесу грибы да шишки! — ответил Митя таким же рыком и дом задрожал.
«Воля к неволе приведет»
Разбудило Степку ласковое прикосновение к щеке. Она распахнула глаза и увидела в полумраке Митю, сидящего на корточках перед кроватью.
— Привет, — прошептал он, — как ты?
— Привет, — Степка села на постели, обнаружив, что одета в чужую сорочку, едва прикрывавшую бедра, — нормально, а ты чего шепчешь?
— Чтоб никто не услышал, конечно же.
— А почему?
— Панни, я спросить тебя хотел. Ответь только честно и сразу же уйду, — водяник быстро зашептал, — прости, тема деликатная, но уж какая есть. Ты хочешь, чтоб твой откат успокоил Гор?
— Не поняла?
— Он сейчас здесь вместе с сыном. Ждут, пока ты проснешься.
— И… что?
— Твой откат никуда не делся. Я слышал, как Матильда говорила, что когда зелье выветрится, все начнется с начала.
— Кому говорила? — нахмурилась Степка.
— Сыну. Он хочет забрать тебя.
— Что значит забрать, я что, авоська?
— Послушай, ты можешь выйти к ним и поговорить. Подозреваю, он схватит тебя в охапку и унесет, а ты не в том состоянии, что бы сопротивляться. Сейчас он там ругается с Никитой, тот немного тормозит его напор, но с лесником он долго не справится. В общем, я предлагаю тебе сбежать со мной. Обещаю, что не сделаю ничего без твоего согласия.
— Митя…
