Летние дни в замке Оберн (ЛП) - Шинн Шэрон (книги онлайн полные версии бесплатно txt) 📗
Джексон рассмеялся и заключил меня в объятья, не обращая внимания на мою вялость.
Затем отпустил, взял за плечи и внимательно посмотрел:
– Ты не моя жизнерадостная Кори, но я знаю, что тебя гложет. Не волнуйся, если этот
кавалер не подойдет – найдется куча других. Не стоит беспокоиться, что не выйдешь
замуж.
И вот тогда я не удержалась и посмотрела на него. Наверное, впервые с момента
приезда Джексона в замок я встретилась с ним взглядом. Его явно рассмешило выражение
моего лица, потому что он снова расхохотался и обнял меня напоследок:
– Увидимся на балу, – пообещал он. – Приберегите для меня танец.
91
92
И наконец ушел.
Я взглянула на Элисандру:
– Он думает, что я о ком-то мечтаю? – выдавила я. – Но как?.. Почему?.. Я не знаю, что
ему говорить… Не знаю, что и думать...
Элисандра отошла закрыть за Джексоном дверь и теперь стояла в другом конце
комнаты, наблюдая за мной оттуда. Она догадывалась о моих чувствах, ведь я проплакала
у нее на плече всю ту ночь, когда Джексон появился в замке с юной алиорой. Но рассказом
Анжелы я с сестрой не поделилась. Не было сил повторить его.
– Вчера дядя поинтересовался, чем ты так озабочена, – сказала Элисандра. – Ты с
самого детства обожаешь Джексона. Нельзя ждать, что твое внезапное нежелание с ним
разговаривать останется незамеченным.
– И что ты ему сказала?
– Что у тебя разбито сердце. Что, кстати, правда. Хотя я знала, что он поймет мои слова
превратно.
Я покачала головой и упала на стул, на котором нашла пристанище прежде.
– Он… я… Я даже не знаю, смогу ли находиться с ним в одной комнате. Та девочка,
которую он украл из Алоры…
Элисандра подошла и остановилась прямо передо мной. Я обхватила голову руками и
уставилась затуманенным слезами взглядом на ее тонкие шелковые тапочки.
– Он такой же, каким был всегда, – спокойно заметила сестра. – И любит тебя не
меньше прежнего. Он охотится за алиорами последние два десятка лет, а ты любишь его
семнадцать из этих двадцати. Что изменилось? Чем он отличается от себя прежнего?
– Возможно, это я стала другой! – воскликнула я, вскочила со стула и заметалась по
комнате. – Возможно, я сначала не понимала – а, наверное, должна была! – но теперь
понимаю, и это ужасно. Сколько страданий и мучений, и он тому виной! Он был жесток, и
не могу поверить, что не замечала этого и что любила его!
Элисандра повернулась, наблюдая за моим хождением и не пытаясь меня остановить.
– Я осуждаю его торговлю алиорами, – сказала сестра все также спокойно. – И у меня
тоже болит сердце. Но ремесло это считается почетным и уважаемым. Джексон
удостоился признания и славы, разбогател – а все потому, что пошел по этой стезе. Так что
же подскажет ему, что он сделал неверный выбор?
– Его сердце! – вскричала я.
Сестра кивнула:
– Ты ездишь на охоту, и тренированный сокол сидит у тебя на руке. Он ведь был когда-
то диким? Разве какой-то охотник не похитил его, разлучив с парой и птенцами и заставив
жить другой жизнью? Но никто не переживает, что птицы в клетках или что их содержат
не лучшим образом. И чем это отличается от ловли алиор?
Я прекратила хождение и уставилась на сестру покрасневшими, опухшими глазами:
– Это не то же самое, – прошептала я.
Элисандра снова кивнула.
– Верно, не то же самое. Но некоторое так не считают. Откуда им знать? Если только
кто-то им не скажет. Или они сами не поймут.
– Но Джексон сам не поймет. Никогда! – крикнула я.
Сестра на мгновение задумалась.
– Думаю, поймет. Уже понял. И украл девочку… потому что боялся, что не сможет
этого сделать. Он выглядит таким довольным собой, но в нем появилось что-то… Думаю,
посещение Алоры повлияло на него намного больше, чем он самом считает.
Я отчаянно замотала головой:
– Как ты можешь его понимать? И прощать? Он жестокий человек, совершавший
ужасные вещи...
92
93
Теперь выражение лица Элисандры изменилось, хотя понять его было трудно:
привычное спокойствие сменилось отчуждением.
– Я знаю мужчин, которые намного хуже Джексона, – тихо сказала она. – Его я никогда
не назову жестоким.
Глава 9
В следующие два дня я почти восстановила душевное равновесие, хотя все еще
избегала Джексона. Я начала жалеть, что так запросто согласилась помочь Клуату,
результатом чего стала выпитая мною той ночью половина зелья. Глаза мои не открылись
на достоинства некоего влюбленного, о нет; они открылись на истинную природу
окружающих. И я изо всех сил желала, чтобы они оставались крепко зажмуренными.
В эти дни я таилась не только от Джексона, но и от Хеннеси Мелидонского, Анжелы и
даже Брайана. Все казались мне пустыми и испорченными, и я мечтала вернуться к
бабушке. Там я хотя бы понимала, откуда берутся соперничества и желания. Здесь же все
было непросто, все было подозрительно.
Так что я снова спала допоздна и, уклоняясь от совместных завтраков, выскальзывала
из замка около полудня. В оба эти дня я ездила на долгие прогулки верхом в полном
одиночестве и яростно вышагивала туда-сюда, пока моя бедная лошадь отдыхала. В день
бала я заехала так далеко и шагала так долго, что, когда наконец повернула к замку,
послеполуденное солнце уже всерьез подумывало сесть. До ужина мне предстояло много
сделать: выкупаться, вымыть голову, уложить волосы, задрапироваться в изумительное
платье красного шелка, придуманное специально для меня... Я пришпорила лошадь.
Через полчаса пути вдали показался всадник. Вскоре стала видна черно-золотая ливрея
– цвета замка Оберн, – а после я поняла, что это Родерик. Который, оказывается, искал
меня.
Объехав меня по широкой дуге, он поскакал рядом. Я была непонятно почему рада его
видеть и воскликнула:
– Родерик! Охотишься?
Он сидел в седле с обычным небрежно-снисходительным выражением на лице и
выглядел повзрослевшим, более уверенным, высоким и широким в кости. Мужчиной.
Когда я впервые встретила его, три года назад, он был еще почти мальчишкой.
– За тобой. Леди Элисандра волновалась.
– Но со мной все в порядке. Я всегда выезжаю прогуляться в одиночку.
Он взглянул на небо, вычисляя время по положению солнца:
– Полагаю, она считает, что тебе пора вернуться. Сегодня в замке важное событие.
Я угрюмо кивнула:
– Бал.
– Что-то ты не больно-то радуешься, – усмехнулся Родерик.
Я вздохнула, рассмеялась и провела рукой по своим распущенным волосам. Спутанная
масса. Потребуется вечность, дабы вымыть и расчесать ее.
– Кажется, я не подхожу для придворной жизни. Это лето точно меня не радует.
Казалось, он слушал более внимательно, чем всегда.
– Так ты считаешь, что будешь счастлива жить в деревне с бабушкой, никогда больше
не встречаясь с утонченной знатью замка Оберн?
– Если бы не Элисандра.
– Если бы не Элисандра, – повторил Родерик.
– Да. О да. Сама я к утонченному обществу не принадлежу. И чем дольше я здесь – во
всяком случае, в этом году, – тем меньше мне хочется оставаться.
На его широком лице мелькнула и тут же погасла легкая улыбка:
– Должен заметить, что жизнь в замке Оберн не совсем такая, как я себе представлял.
93
94
– Но ты ведь хотел сюда попасть, – в замешательстве посмотрела я на него. – Разве не
так ты говорил? Дождаться не мог, чтобы покинуть отцовскую ферму и приехать ко двору
принца.
– Да, – кивнул Родерик. – Быть королевским гвардейцем волнующе и почетно. Я
непременно должен был отведать такой жизни.
– А сейчас?
– Сейчас? – Он рассматривал раскинувшийся перед ним пейзаж, словно в зеленых
травах были написаны ответы, которых Родерик искал. – Как и у тебя, у меня есть веская
