Этьен Винтерфилд — лучший маг-следователь Глорихейма (СИ) - Крутень Мария (читать книги полностью без сокращений бесплатно TXT) 📗
— Сам не знаю, — недовольно ответил я. — Я наказал ему сидеть в поместье, но он, видимо, решил своевольничать и поучаствовать в аресте.
Я вздохнул и сделал вид, что не замечаю, что мои ладони так и не покинули ее талии.
— Аресте?! — а вот госпожа легат это заметила и немедленно высвободилась из захвата. Пришлось объяснять.
— Я всерьез отнесся к вашему предположению, что преступники могли пожелать провести ритуал этой ночью. Как видите, вы не ошиблись, — то, что я не видел при этом ее лица, очень мешало. — Они все-таки меня заметили или догадались, что это был я здесь вчера днем, и решили избавиться.
— Но как же арест? И профессор? Как он здесь оказался?
— Так я и хотел сказать вам, что решил устроить здесь засаду.
— Засаду?!
— Да, только не здесь, а за особняком, — вздохнул я, — а себя я решил использовать в качестве наживки.
— Наживки?! А я?!
— Ну, вы сами…. последовали за мной, — почему-то я чувствовал себя одновременно подлецом и болваном.
— Так профессор и ваши люди…. Они все время были здесь?
— Не все время, а с тех пор, как мы покинули особняк Нарзаля, — пояснил я.
После моих слов воцарилось молчание, которое я списал на то, что у госпожи Сазеренн закончились вопросы, что поставило меня перед дилеммой: снова положить ей руки на талию или звать Рагнума, чтобы тот спустил в подвал лестницу. Однако госпожа легат решила этот вопрос за меня. От звонкой пощечины мне заложило ухо, а ладонь орденской посланницы обожгла мою правую щеку не хуже кипятка.
— Вы все запланировали…. Вы знали! — голос ее был полон в некотором роде справедливого возмущения. — Вы знали, господин Винтерфилд, что нас спасут, оставили меня в неведении и …. И воспользовались!
Если в первой части обвинения было здравое зерно, то последняя истине никоим образом не соответствовала. В конце концов, это не я полез к ней с поцелуями!
— Вы глубоко заблуждаетесь, госпожа Сазеренн, — попытался охладить ее я. Возмущалась она столь же пылко, как и целовалась. — Я ничего подобного….
Но та слушать меня не пожелала.
— Хватит! — выкрикнула она, закрепив свой приказ новой пощечиной, но уже слева. — Профессор Рагнум! — крикнула она наверх. — Спустите же, наконец, лестницу!
Крышка погреба открылась, будто пройдоха только того и ждал. Госпожа легат, гневно сверкая глазами, от моей помощи отказалась, ловко вскарабкалась по шаткой конструкции и, ни разу не оглянувшись, скрылась из виду.
— А ты? — поинтересовался Рагнум после того как проследил взглядом за удаляющейся орденской посланницей. — Будешь дальше размышлять о вечном или допрашивать задержанных?
— Где они? — спросил я, моментально оказавшись рядом с мэтром, вольготно устроившимся на крышке от погреба, и тоже присел на край ведущего вниз проема. Уже занимался рассвет — оказалось, за всей моей беготней прошла вся ночь — и при тусклом свете восходящего солнца пробившего себе дорогу в сарай были видны уже не сваленные в кучу, а разбросанные по всему полу едва тронутые огнем деревяшки. Дверь сарая была выбита полностью и лежала, треснув пополам, там же у входа.
А подвал, в который мы с госпожой Сазеренн попали, оказался в самом темном углу, слева от двери — может быть из-за этого мы его и не заметили в первое посещение этого места.
— В конюшне, — беззаботно ответил на мой вопрос мэтр. — Твоего вызывателя связали и отключили. Вернее, наоборот. Буйный он что-то был, артефактами какими-то хвастался. Так твой помощник решил не рисковать и сразу кинул в него ту штуку, что ты ему дал на самый крайний случай. Стазис какой-то, как я понял?
— Дисфункциональная заморозка, — поправил я.
— Ну вот, лежит смирненько, ни двинуться, ни слова молвить не может, только глазами зыркает. Долго еще пролежит-то?
— Часа два.
— Хорошо, успеем увезти, пока мужички местные не пристукнули.
— Нашел что при нем?
— А то, — протянул Рагнум. То-то я отметил, что он был чересчур чем-то довольный. — Смотри.
Он протянул мне обернутую в грязную тряпицу потрепанную кожаную папку, в которой обнаружился лист очень тонкой — видимо, еще пергаментной — бумаги, однако обработанной укрепителем, что сделало ее прочнее той же кожи.
— Это только часть описания ритуала. Остальное, полагаю, он прячет у себя или своей сообщницы, — добавил мэтр. Однако в полумраке, что было написано на листе, было не разобрать. — Вот, — старый университетский друг услужливо активировал магический фонарик. Тот мигнул, затем вспыхнул так, что мне пришлось прикрыть глаза, а самому профессору, нещадно ругаясь, тут же его погасить.
— Так-так, — Рагнум уставился на меня, и его привычно добродушное лицо стало неожиданно серьезным.
— Так, да не так, — оборвал его я. Говорить о потере контроля над магией, а то и, кто знал, о потере самой магии вот так, между делом, не хотелось. — Артефакты изъяли?
— Изъяли, любопытные вещицы, но тебе не дам, извини, даже посмотреть.
Я кивнул. В конце концов, все могло быть и хуже, поэтому надо было сосредоточиться на том, что я, несмотря на свалившееся бедствие, сделать мог.
— А где сообщница? Где корова, наконец?
— А не было коровы, — чересчур внимательно наблюдая за мной, ответил мэтр. — Не решились они лезть в охраняемый коровник. Коня своего едва не прирезали, мы еле успели остановить. Ну а в качестве главной жертвы ты, сам знаешь, кого планировали.
— Знаю. Так что насчет этой Матильды?
— Тоже в конюшне, за ней этот твой художник присматривает.
— Нашли, кого приставить, — отозвался я, вскакивая.
Однако опасения мои оказались напрасны. Племянница барона оказалась запертой в одном из стойл, и кто-то даже сообразил зафиксировать ей руки наручниками — я отметил про себя, что надо было не забыть приставить умника к награде.
— Как только не ругалась, фурия, — пожаловался Драйзен. — Такими словами, — он покосился на стоящую у двери госпожу легата, мрачно рассматривающую второго задержанного, и зашептал, — что даже я не знаю.
Да уж, чтобы удивить моего помощника, надо было постараться. Я снова оглянулся на орденскую посланницу и злобно смотрящего на нее Дрондрима. По очевидным причинам тот говорить не мог, поэтому допрос я решил начать с его сообщницы.
— Открой, — приказал я помощнику, но тот не поспешил выполнять приказ, а удивленно уставился мне за спину, отчего я тоже немедленно обернулся, чтобы увидеть, как госпожа легат склонилась над Дрондримом. Что она хотела? Расцарапать ему лицо? Но нет, госпожа легат схватила того за усы и дернула за них вверх.
— Госпожа! — охнул стоявший на пороге жандарм и добавил более крепкое выражение, когда усы, оставив красноватую полосу, покинули физиономию задержанного. После этого мы втроем уже почти спокойно наблюдали, как того вдобавок к усам покинули и борода, и брови, и волосы, а последние оставили за собой расписанную письменами совершенно лысую голову.
— Вот это да! — суммировал общее мнение Драйзен. Я же подошел поближе и всмотрелся в новый облик духовызывателя. Света было мало, но о том, чтобы зажечь магический светляк, и речи быть не могло.
— Кажется, знакомая физиономия, — прокомментировал я свои наблюдения.
— Разумеется, — с ноткой превосходства отозвалась ставшая суровой и собранной госпожа легат. — Портрет господина Зарекса вот уже полтора года не покидает розыскные сводки.
— Тот самый Зарекс?! — Драйзен тоже подошел поближе. — Сумасшедший, которого обвиняют в убийстве пяти человек?
— Именно, — подтвердил госпожа легат. Ни ее голос, ни лицо уже не выдавали никаких эмоций.
— Не верьте ей, он никого не убивал! — внезапно подскочила в своем стойле племянница барона.
— Никакой он не сумасшедший. Он погубил пять человек в стремлении добраться до Его Величества, — сухо добавила орденская посланница, не повышая голоса, но, казалось, ее голос звучал куда громогласнее воплей сообщницы преступника.
— Да что вы верите ей?! Королевская подстилка! Они все подстроили! Он ни в чем не виноват!
