Ночь святого Кондратия (СИ) - Мышык Лев (книга регистрации TXT) 📗
— Теперь-то вы мне расскажете, что происходит, и чего мы убегаем? И от кого?
Константа мило улыбнулась:
— Нам бы и отсюда пора поторопиться. Это же церковный подвал, и скоро заявится истопник, вот эту печку топить… Ой, а я-то еще не одета!
Даже в скромном свете зеленого колдовского огонька женщина изогнулась так сооблазнительно, что Дьявол сглотнул, отвернулся — и уперся взглядом прямо в столь же привлекательно потягивающуюся баронскую дочь. Заправив за ушко волосы, Зафира стрельнула в Дьявола глазом. Враг потупился.
— Э-э… Господин Дьявол…
— Кстати, как ваше имя? — перебила Зафира, — Не можем же мы называть вас Дьяволом и Врагом прилюдно.
— Юрий, — буркнул окончательно смутившийся Дьявол и Враг.
— О, как родовое имя его величества! — удивилась Зафира.
— Господин Юрий, — пресекла крамолу Константа, — Нельзя ли мне рубашечку… Поразмернее?
Обернувшись, Юрий едва не подавился слюной. На роскошной груди Константы простенькая рубашка не сходилась. Очевидно задумавшись, Дьявол некоторое время поигрался хвостом… Снова полез в дыру за камень, пошуршал чем-то… Вынул и протянул женщине сверток.
— О! — сказала Константа, затянув боковую шнуровку, — Другое дело. А где такое шьют?
Дьявол пожал плечами и попытался вернуть разговор к главному:
— Так чего мы бежим?
— Ох, нам и правда надо бежать! — Константа схватилась за щеки. — Или вы сможете нас отсюда тоже перенести?
— Перенести куда? — рыкнул Дьявол. — От кого мы бежим?
Зафира хлюпнула носом:
— Батюшка замуж отдае-ет… За графа Дебиа-а-ана. За стари-икашку-у чернокни-ижника! Он проти-ивный и урод! Я его бо-ю-у-усь!
— Нам надо бежать в такое место, — спокойно добавила Константа, — Где мы спокойно поговорим, спокойно отдохнем… И чтобы никто нас там не искал!
Дьявол почесал хвостом блестящие кудрявые волосы:
— А где в окрестностях такое место? Ну, кроме моего… Хм, дома?
Девушки переглянулись. Дьявол договорил:
— Да и попасть в мой дом можно только через двор, куда вы меня втащили.
— Оно и понятно, ночь же святого Кондратия вот-вот кончится! — Константа снова подула на плечи, отгоняя Нечистого. Засунула пальцы в пышные волосы, будто подгоняя мысли в голове:
— На колокольню влезут. Лес… Прочешут. Можно бы одежку нашу сложить на мостках, вроде как утопились…
— Папенька не переживет!
— Какую одежку? — скривился Дьявол, — Что сейчас в конюшне сохнет?
— Ой… Да…
— А местные отшельники, браконьеры там…
— Да там точно искать будут… О! Склеп!
Зафира молча, без вздоха, упала в обморок.
Камеристка сунула было руку к поясу, но кошель с привычными мелочами тоже остался на конюшне. Тогда она без суеты отвесила девице пару сочных оплеух, чем тотчас привела ее в себя.
— Ловко! — Дьявол снова вертел в руке кисточку хвоста. Константа зыркнула на него исподлобья:
— В похвалах нечистой силы не нуждаюсь! — и, повернувшись к Зафире, придала голосу побольше убедительности:
— А после рассвета в склепе ничего страшного нет! А рассвет уже скоро! Надо быстро осликов брать у отца Теребония. А то пешком далеко туда!
— Куда — туда? — не выдержал Враг.
— На Песчаную гору, на кладбище. В родовой склеп баронов Рыск, — Константа помогла баронской дочери встать и под локоток повела ее к выходу. — Господин Юрий, а тут дверь заперта…
Смирившийся с судьбой Дьявол вскрыл замок одним взмахом хвоста.
Глава 3
— А ваш хвост не может наколдовать еду, приличествующую баронской дочери?
Юрий старательно рагрызал сухой хлебец, поэтому ничего не ответил. Зафира облизнулась, возведя взгляд на каменный свод склепа. Словно бы увидев там вереницу пажей, несущих блюда к столу.
— Утка, фаршированная яблоками… Кабан с ежевикой… Оленина в крапивном соусе…
Константа шумно сглотнула.
— С золотистой корочкой… Соус на золотом блюде. В него хлеб макают, белый, мягкий. И пышный! Суп с форелью. Зайчатина на палочках, сама во рту тает, жевать даже не надо… Клюква с патокой. И она так за ложкой тя-янется…
Тут уже сглотнул Юрий. И подавился крошками.
— А по праздникам лебеди в скляре…
— В кляре, горе ты мое! — поправила камеристка.
— Да хоть в белом вине! — Зафира отвесила губку, — Все равно же нет! Что ты за дьявол, если девушку даже накормить не можешь! Я тебе что, зря душу продавала? Договор кровью скрепила!
Юрий огляделся. Вздохнул и потребовал:
— Никаких больше чудес, пока не расскажете. От кого бежим. Почему бежим. Зачем я крал осликов у святого… Э-э… Теребония, так?
— Так, так, — умильно улыбнулась Константа. — Госпожа, расскажете?
Зафира опять надулась:
— Да сколько можно повторять! Меня выдают замуж! За не-лю-би-мо-го!!!
Эхо покатилось по склепу, и отозвалось далеко-далеко непонятным шуршанием.
— Стерпится-слюбится, — вздохнула полной (ой, полной!) грудью камеристка, — Но вот чернокнижник он. Слуга Дья… Вашей милости…
Константа подперла щеки:
— И что это господину барону в голову треснуло?
— Не смей так батюшке говорить! — Зафира топнула ножкой в новом шнурованном ботиночке. От звонкого голоска ослики в закоулке склепа беспокойно задвигались.
— Тише, госпожа, они же как начнут реветь!
— Да-да, — с умным видом прибавил Юрий, — Ослы могут, я знаю.
— Да бог с ними, с ослами! — и Константа в ужасе прикрыла рот ладонью, ожидая, что дьявол расточится от упоминания имени божьего, и они с баронской дочкой останутся вдвоем на старом кладбище. После нашествия Песчаных сюда сгребли всех убитых врагов без счета и разбора, похоронив в одной большой могиле. После чего на кладбище и начались непотребства. То ночной сторож застанет страшное чудище за пожиранием покойников. То страшное чудище застанет сторожа — и съест, конечно. Никакие усилия отца Теребония не помогли. Даже призванные из столицы экзорцисты, просидев на баронском коште почти целое лето, не сумели изгнать беспокойную нежить. Так что теперь на кладбище старались не забредать даже днем. И поэтому просторный родовой склеп баронов Рыск оказался идеальным укрытием для беглецов. Даже осликов нашлось куда поставить.
Дьявол не расточился. Константа продолжила:
— Так вот, этот самый граф Дебиан проживает далеко на юге, — камеристка махнула рукой в одну сторону. — Слухи про него неприятные. И урод он, и колдун он, и фолианты его кожей девственниц обтянуты. Даже непонятно, за что король его терпит.
Зафира опять вспыхнула:
— Не смей так говорить про его величество! Выпорю!
— Да-да, — сказала Константа, — Непременно. Только потом. И вообще, подумаешь, кожа девственниц.
— Про него рассказывают, — баронская дочь закусила губу и продолжила непривычно тихим голосом, — Что он построил мост!
Юрий подождал продолжения.
— Вот за это король его и милует! — сообразила Константа, — Мосты в королевстве нужны!
— И что, — удивился Юрий, — Подумаешь, мост.
— Ну точно, — удовлетворенно кивнула Константа, — Ваша милость в самом деле Дьявол. Никто же не умеет строить мосты. Вот уже тысячу лет, как.
— То под тяжестью повозок перекосится и упадет, — вступила Зафира, — То паводком снесет по весне. А графский мост уже десять лет стоит.
— Не шелохнется! — прибавила камеристка. Юрий фыркнул:
— Только уши из земли торчат.
— Ну это вам виднее, вы же то порчу наводите, то мост, — Константа поджала губы, — А вот порядочной девушке за таким точно ловить нечего!
— Вот мы и решили вас вызвать! — Зафира воздела перевязанный палец и значительно им покачала, — Чтобы вы приказали вашему прислужнику оставить нас… Меня! В покое.
— Так что давайте, быстренько переносите нас туда. К графу Дебиану. Отдайте приказ. Прямо в его блудливые глаза! И на этом закончим!
— Если к вечеру вернемся, — полностью серьезно сказала Зафира, — Батюшка, может быть, и накажет не сильно.
