Чёрные сны (СИ) - Андрижески Дж. С. (библиотека книг бесплатно без регистрации TXT) 📗
В любом случае, во всём этом не было бы даже отдалённой необходимости.
Мы все временами носили оружие и армейское снаряжение по нескольку дней.
Блэк не обратил бы внимание на лишнюю армейскую рубашку в нашей корзине, как и я бы не обратила внимания на его лишнюю рубашку.
Встав посреди гардеробной и нахмурившись, я постаралась определить, что именно я помнила из той ночи.
Я помнила все детали того, как я добиралась на встречу с Бриком.
Я помнила, как стояла на пирсе, как вампир подходил ко мне в темноте. Я помнила, как он удивился, что я пришла одна. Я помнила, как Брик и его вампир-водитель везли меня в лимузине до парка Золотые Ворота, где он настаивал, что должен показать мне кое-что важное перед нашим разговором.
Я помнила, как входила в Оранжерею Цветов. Я помнила, какой освещённой она была, словно внутри проходила свадьба.
Я помнила встречу со своей сестрой, Зои…
Боль рябью прокатилась по мне.
Она ударила так внезапно, что я ахнула и стиснула ладонь в кулак возле сердца.
Я стояла в гардеробной, сжимая в руке ткань одежды, болтавшейся на ближайшей вешалке, и чувствовала себя так, словно какая-то часть меня пытается отделиться от тела.
Комната вокруг меня поплыла, сделалась смутной.
Я чувствовала, как парю. Парю…
Я прикусила язык.
Крепко.
Так крепко, что это действительно причинило боль, заставило меня ахнуть и поморщиться. Но боль произвела должный эффект — вернула меня обратно в тело. Я продолжала стоять там, тяжело дыша и всем своим существом борясь с этим парящим ощущением.
Я всё ещё чувствовала, как какая-то часть меня хочет отделиться.
Это пугало меня до чёртиков.
Тяжело дыша и обеими руками вцепившись в висящую одежду, я стояла в своей гардеробной и изо всех сил старалась не испариться в это другое место. Даже когда я более-менее стабилизировала себя, твёрдо укрепилась на ногах, обретя опору в полу, даже в Блэке в соседней комнате, в которого я вплелась как в живой якорь, этот страх не рассеялся до конца.
«Я не сделаю этого снова, — мой разум твердил это как мантру или даже молитву. — Бл*дь, я не сделаю этого снова. Я не исчезну вновь…»
Я отсекла эту мысль.
Это первый раз, когда я полностью призналась себе в этом.
С другой стороны, это первый на моей памяти раз, когда это случилось в момент моего полного бодрствования. Это также первый раз, когда я столкнулась с доказательствами этого — чем бы «это» ни было — и я не могла отмахнуться от этих доказательств даже жалкими отговорками, которыми утешала себя до сих пор.
Чтобы оправдаться в этот раз, мне пришлось бы глубоко уйти в нешуточные иллюзии.
Я не готова была до такой степени погрузиться в отрицание.
В любом случае, я уже знала.
Я уже знала, что со мной происходит.
И ещё я наконец-то вспомнила последнюю вещь, отложившуюся в моей памяти.
Это была Зои.
Зои была последним, что я помнила.
Я помнила встречу с моей сестрой Зои, которую более десяти лет считала погибшей. Я помню, как посмотрела в её лицо, осознала, что она действительно стояла передо мной. Осознала, что она жива. Осознала, что она вампир.
Мой разум зарегистрировал три этих факта: что она жива, что она действительно здесь, что она вампир, затем…
Пуф.
Ничего.
После этого я ни черта не помнила.
Пока не открыла глаза здесь.
Пока не открыла глаза и не обнаружила себя лежащей на собственной кровати голышом, а моя одежда и оружие пропало. Мои ботинки пропали. Зои пропала. Все вампиры и их король пропали.
Но меня беспокоила не потеря любимых ботинок и любимого пистолета из запасов Блэка. Меня беспокоило огромное пустое пятно в моем сознании, начинавшееся после того, как я посмотрела на свою сестру — вампира — и заканчивавшееся, когда я открыла глаза и обнаружила, что лежу рядом со своим мужем.
«Какого ж хрена?»
Я стояла посреди нашей гардеробной, стараясь замедлить дыхание, пока сердце грохотало в груди. Я даже тогда ощущала, как часть моего разума прикрывает мои эмоции щитами, частично отделяет их и всё ещё понимает, что если я позволю себе отреагировать слишком остро, то всё это повторится заново.
И всё же я боялась.
Я не могла больше избегать этого. Я также не могла уклоняться от вопросов, на которые Блэк намекал и спрашивал прямым текстом на протяжении уже нескольких недель.
Я не могла притворяться, что мои притянутые за уши оправдания были правдоподобными.
Нет, я не ходила во сне как лунатик. Камеры безопасности не отказали вот так вот разом. Ник-вампир — не единственная причина, по которой я очутилась на крыше здания голышом. Блэку не снились посттравматические кошмары, когда ему померещилось, будто я пропала из нашей постели.
Он переживал сильный стресс.
Мы оба переживали сильный стресс.
Но ни один из нас не верил в гипер-рациональное дерьмо, которым я пыталась оправдать свои исчезновения.
Я позволяла себе отделываться этими отговорками в основном потому, что у нас и так проблем хватало. У меня не имелось ментальных или эмоциональных ресурсов, чтобы справиться с этим. Я всегда возвращалась довольно быстро, так что да, это странно, но я разрешила себе отмахнуться от этого. По крайней мере, пока остальная часть нашего мира не стабилизируется.
В любом случае, учитывая всё происходящее, мне не казалось таким уж невероятным, что нам могут мерещиться безумные сны, что кто-то может шалить с нашей системой безопасности, или что я могу бродить во сне…
… Даже если я никогда раньше не страдала лунатизмом. Даже если Блэк был на 100 % уверен, что он не спал, когда обнаружил, что я пропала из нашей постели. Даже если никто не мог объяснить, как Ник вытащил меня из нашей квартиры и поднял на крышу. Даже если Блэк нанимал лучших техников и специалистов по охране во всей отрасли.
Даже если вся эта история была просто…
Странной.
То есть, очень странной, даже по нашим с Блэком меркам.
Однако я всё равно умудрялась игнорировать это или временно отодвигать на второй план.
Но для этого не существовало рационального объяснения.
Я исчезла из парка Золотые Ворота, имея при себе пять разных пистолетов, два длинных ножа и всю одежду.
Я исчезла оттуда и очутилась здесь.
И я вообще никак не могла это объяснить.
Глава 3
Плохая жена
— Ты бы убила меня, если бы я сделал такое с тобой, — он смотрел на меня своими нечеловечески яркими золотыми глазами, и его голос звучал убийственно холодно. — Ты бы убила меня, бл*дь, Мириам. Я бы проснулся с ножом у горла, чёрт подери!
Моя голова раскалывалась.
Обычно это я злилась.
Обычно это я психовала на него.
Обычно это случалось по весомой причине.
В этот раз я была совершенно неправа, а он совершенно прав.
Я знала, что у него есть все основания злиться на меня — все права сердиться на меня — но мне сложно было сосредоточиться на том, что он говорит. Та часть меня, что всё ещё могла функционировать и думать как член его полувоенной команды сотрудников, практически переходила на автопилот всякий раз, когда мне устраивали взбучку.
Но не взбучка как таковая приводила к моему отупелому взгляду.
Это вызвано тем, что мне слишком много нужно сказать, слишком много рассказать ему, и я не знала, как с ним говорить, учитывая, в какой ярости он пребывал. Я знала, что его злость справедлива, но не хотела обсуждать с ним это.
Я хотела поговорить с ним о своей сестре, Зои.
Я хотела рассказать ему, как я исчезла из Оранжереи Цветов, обнаружив, что моя сестра — чёртов вампир. И как я каким-то образом вернулась обратно в нашу кровать, не имея ни единого воспоминания о том, как я здесь очутилась.
Я всё равно не могла сказать ничего толкового в плане того, как я с ним поступила.
Я ощущала тошноту от эмоций, каскадами выходивших из его света. Я хотела сказать ему, как сильно я сожалею, но знала, что он не желает этого слышать — только не от меня и только не сейчас, так что я молчала.
