Не-единственная в Академии (СИ) - Светлая Лючия (лучшие книги без регистрации TXT) 📗

Дамиан выпил чаю, посидел немного, но так и не смог расслабиться: всё время пытался понять, что же сделал неправильно. Как-то сами собой его мысли вернулись к тревожному письму Перлы и поискам принцессы Тойво.

— Вас что-то гнетёт, мой реджи?

Тихий вопрос вывел его из задумчивости. И только сейчас Дамиан понял, что уже какое-то время вышагивает по гостиной княжны Маструрен, как совсем недавно по своему кабинету — от окна к двери и обратно. Такая потеря самообладания не добавила ему радости, и принц усадил себя в кресло и попытался завести светский разговор с хозяйкой.

Но как он ни пытался, тихое позвякивание так и нераспознанного чувства звало его куда-то. Звало не понятно куда. И устав ковыряться в себе, недовольный собой Дамиан распрощался с Милэдой, которая проводила его понимающим грустным взглядом.

Уже на пути во дворец, трясясь в неприметной карете, больше похожей на служебный экипаж служащего средней руки, чем на карету принца, он вдруг вспомнил, что так и не добрался до бумаг с результатами допросов бандитов, главаря которых в лесу так неожиданно застрелил. Эти бумаги уже некоторое время лежали у него на столе, но в последние дни, из-за учений-проверок в Академии, было не до них.

Ещё вспомнил взгляд той женщины, несчастной жертвы, с запрокинутого лица, и его окатило волной стыда — нужно было хотя бы принести извинения, а ещё лучше попробовать как-то возместить ущерб. Всё же это его плохая работа — такое вот нападение на женщину. «Надо послать кого-то к ней. Может, нужна какая-то помощь», — это последнее решение немного сняло тревожность принца и позволило ему расслабиться.

Уже когда он шел по коридорам королевского дворца, и так, и эдак пытаясь вспомнить, докладывали ли ему кто такая эта женщина. И вспомнить не мог.

* * *

Утро не принесло облегчения. Только если отвлекаться и не думать о предстоящее, модно было двигаться и что-то делать. Но если накатывала мысль о предстоящем странном учении, мне становилось плохо. Правду говорят, что хуже пытки только ожидание пытки.

А нам пришлось ждать едва ли не полдня, пока вызовут. К тому моменту времени я была словно в тумане от нервного перенапряжения, и только одно смогла удерживать в голове: «Вести себя будто ничего не происходит! Держать лицо!».

Момент, когда меня из толпы ожидавших адепток вызвали на полигон, я помнила смутно. Тело стало действовать самостоятельно — я зашагала к месту, откуда полагалось наблюдать за бегом парней — как только сознание уловило фамилию Канпе.

Сегодня по полигону гоняли ребят-боевиков, и многих из них я знала. Но отвечать хотя бы улыбкой или кивком на приветствия пробегавших мимо парней не получалось — я даже глотала с трудом, не то что улыбнуться или махнуть кому-то рукой, настолько организм закаменел.

Я смутно слышала шум: то ли зрителей, то ли шум моей собственной крови в ушах. И ждала в любую минуту окрика: «Принцесса! Это принцесса Тойво! Держи её!», но смотрела на королевского советника Суземского, который снова улыбался своей широкой радостной улыбкой, и ждала сигнала к началу действий. На принца Дамиана, что стоял в отдалении, у пустых сейчас зрительских для зрителей, старалась вообще не смотреть.

Вот один из парней упал. Это был огромный второкурсник по проищу Бык. На быка он и был похож своей необъятной шеей, мощными плечами и глазами немного навыкате. Упал он красиво, мне даже показалось, что специально. И когда я, уловив взмах рукой королевского советника, пошла к нему, увернувшись от пробегавшего мимо другого адепта, Бык лежал на густой и сочной зеленой траве и слегка улыбался. Даже довольно улыбался, хотя утверждать наверняка я не стала бы, потому что сердце прыгало как ненормальное из-за близости принца Дамиана, точно так же как и мысли, и вообще не до улыбок было — справиться бы со своей паникой. А принц уже спешил к нам, едва Бык коснулся земли.

— Адептка, расстегните рубашку пострадавшему, — услышала я знакомый спокойный голос над головой.

Рубашку пострадавшему расстегнула, едва справившись с длинным рядом частых пуговиц. Руки, красные и немного распухшие, дрожали, как я ни пыталась скрыть дрожь. Хорошо, что я уже несколько дней усиленно занималась стиркой и уборкой без магии — теперь мои пальцы хоть и напоминали по форме мои прежние холёные ладони, но выглядели более потрёпанными жизнью. Ну и тренировки настойчивого боевого декана оставили следы — сбитые костяшки не полностью зажили.

Я решила, что по рукам тоже можно узнать человека. Поэтому попыталась сделать руки неузнаваемыми. Ну, насколько смогла… Думаю, не случайно первым испытанием на этих странных учениях, которые я уже вполне могла назвать охотой на меня, нужно было пройти мимо принца, и при этом продемонстрировать свой магический дар и руки.

— Положите ладони на область сердца и сделайте тридцать нажатий в быстром темпе.

При звуке этого голоса хотелось вскочить и бежать. Но я, не поднимая глаз сделала, как было сказано — положила ладонь одну на другую и стала ритмично надавливать на мощную, совершенно лишенную растительности грудную клетку Быка. Все свои силы я тратила на попытку держать себя в руках. Нет, я не молилась всем немилосердным богам. Ни к чему. Я повторяла как молитву другое — мамины слова: «Бой не проигран, пока ты не сдалась». И нажимала, нажимала, нажимала.

Вдруг Бык издал непонятный звук — то ли стон, то ли вскрик. Я подняла глаза на его лицо. Теперь его улыбка был видна отчетливо. Но среагировала я не на неё, а на резко прозвучавшие слова сверху:

— Не надо так усердствовать, вы сломаете адепту рёбра!

Закусив губу, с трудом сглотнула и постаралась надавливать не так сильно. Дыхание сбивалось от бешено колотящегося сердца, холодный пот страха капал на обнажённую грудь Быка. «Бой не проигран, пока ты не сдалась! Бой не проигран, пока ты не сдалась!»

— Достаточно, вы свободны, адептка.

Я несмело убрала руки и чуть отодвинулась от лежащего, довольно улыбающегося парня. Сидела и не могла поверить в то, что сейчас услышала. Это правда? Я свободна? Каждую секунду я готова была услышать: «Взять её!» или что угодно подобное, но не это «вы свободны».

Бык подмигнул мне и стал подниматься. При этом поигрывал бровями и мускулатурой грудной клетки так, что я, чтобы не скривиться, отвернулась. Поднялась на нетвёрдые от волнения ноги. Не поднимая высоко взгляда, глянула в сторону принца Дамиана. Но его уже не было на том месте, откуда он наблюдал за моими действиями.

Кажется, он меня не узнал. Я нерешительно пошла к проходу в ограде полигона. Он меня не узнал. Не узнал! Уже от калитки я обернулась, что бы ещё раз убедиться, что всё так и есть — не узнал. Принц Дамиан разговаривал с советником Суземским, который улыбался и бросил на меня взгляд.

Всё таки не узнал! Меня переполнило ликование, я порывисто развернулась и, пройдя через калитку, бросилась в общежитие.

* * *

Я сидела на полу и смотрела на ножку стола, но ничего не видела. Я плакала. Слёзы катились из глаз, а я всё никак не могла поверить — не узнал! Отпустил. Отпустил! Не узнал! Снова вспоминала его фразу «Достаточно, вы свободны, адептка!» и снова смеялась и плакала. И снова не могла поверить.

Ариша, радостная и запыхавшаяся, ворвалась в комнату:

— Радка, знаешь, кого я оживляла?

Я подняла на неё заплаканные глаза.

— Ой, Радка, что опять случилось? Тебя же к Тэкэре вызывают, а ты в таком виде. Чего ревёшь, дева?

— Да так, ничего. Просто волновалась сильно перед этими учениями, а теперь вот радуюсь, что закончилось.

— Ну ещё не закончилось вроде.

Я удивилась себе — вот ведь раскисла! Действительно, его высочие принц Дамиан перед строем адептов говорил — пока не получим результат. А если найти меня — и есть тот результат, которого они ждут, то да, ещё не конец. Я тяжело вздохнула.

— А что там, у Тэкэры? — спросила, поднимаясь с пола и стирая слёзы с лица.