Незыблемые выси (ЛП) - Томас Шерри (читаем книги онлайн без регистрации txt) 📗
— Не смей умирать! Не сейчас! Не смей, Тит!
Нет, только не мой Тит.
Потом я вижу его лицо, и это мой ребенок, он еще юноша — и вот, повержен.
А мир пылает.
Видение растворилось, но ущерб нанесен. Я уничтожена.
Еще только вчера я заставила Тит пообещать сделать все возможное, чтобы свергнуть Лиходея. Он дал клятву, мой серьезный ребенок, уже несущий на плечах груз всего мира.
И вот какую награду получил за это обещание — ужасно короткую жизнь и насильственную смерть.
Никогда еще я себя так не ненавидела.
Рядом со мной крепко спит сын. Я задержала его до поздней ночи, желая провести с ним как можно больше времени перед казнью. И он бодрился, пока его не свалила усталость.
Могла бы я? Могла бы утром, когда Тит проснется, велеть ему выбросить Атлантиду из головы и просто наслаждаться всеми преимуществами, которые дарует его положение?
Чуть не разбудила его, чтобы так и сделать. Но, положив руку на его плечо, продолжить не смогла. Невозможно встать на пути приоткрывшегося будущего, даже если ты сосуд Ангелов.
В эти дни дневник почти всегда под рукой, и после долгих сомнений я открыла его и теперь записываю видение, поместив сразу за двумя другими: как Тит крадется по библиотеке Цитадели, и как Алект с Калистой обсуждают смерть инквизитора. У меня нет ни малейшего представления, относятся ли эти видения к одной непрерывной линии будущего, но Тит в момент смерти был одет в тунику с капюшоном, очень похожую на ту, что была на нем в предыдущем видении.
Когда закончу запись, я возьму руку моего мальчика, положу себе на щеку и молча буду просить у него прощения, бесконечно. Это не возместит то, что я у него отняла, но больше я почти ничего не могу сделать.
Прости меня, сын мой.
Прости меня».
Тит едва мог понять слова матери — страница вся тряслась. А когда положил дневник на письменный стол и сжал все еще дрожащие руки в кулаки, оказалось, что он все равно не может разглядеть буквы, смазанные и искаженные застывшей в глазах влагой.
За несколько минут до казни мама сказала ему: «Не все будет потеряно», и Тит всегда успокаивал себя верой в то, что она нашла какое-то основание для покоя и умиротворения.
На самом деле принцесса шла на смерть, содрогаясь от мысли о его грядущем.
По лицу текли слезы. Тит уже был юношей. Сколько времени у него осталось? Сколько? Достаточно, чтобы завершить то великое дело, которое она ему поручила? По ту сторону, когда они снова встретятся, Тит хотел бы утешить маму, сказать, что жизнь все-таки не оказалась до жути короткой, ведь путь того, кому удалось свергнуть Лиходея, определенно не назовешь напрасным.
Но пока что он даже не нашел великого мага стихий. И нельзя было предсказать, сколько еще времени это займет. Тит спрятал лицо в ладонях. Ему следовало бы подготовиться много лучше.
Много, много лучше.
Где-то за дверью раздался взрыв смеха. Младшие мальчишки болтали в коридоре, затевая что-то веселое. Ощущая шип в сердце, Тит вспомнил свой краткий миг «почти что счастья», шанса на нормальную жизнь.
Больше об этом речи не шло — никаких новых друзей или легендарных прогулок на воздушном шаре. Только работа. А потом, после, еще работа.
Он вытащил палочку, указал ею на последнюю страницу с описанием видения и пометил символом черепа. Затем направил палочку на свой висок.
Тит колебался.
Он солгал самому себе. Подавление воспоминаний помогло не стереть конкретные детали, а лишь не вспоминать глубину материнского горя — и не вспоминать тот момент «мыльного пузыря в солнечном свете», миг, когда жизнь могла повернуть в совершенно другое русло.
Кто-то сжал его руки — Фэрфакс.
— Ты в порядке?
Он кивнул.
Казалось, больше никто его не замечает. Все усердно — и осторожно — осматривали новое место. Тит рассчитывал, что они окажутся в глубине библиотеки, размещенной в таком огромном дворце, что его постройка опустошила королевскую казну и привела к падению последнего правителя Атлантиды.
А вот чего он не ожидал — тесного захламленного кабинета, где все горизонтальные поверхности занимали книги. Свет, проникавший сквозь щель между занавесями, падал на тарелки с крошками от торта и хлебными корочками, чашки с засохшими чаинками и кучу тапок и носков под большим письменным столом у окна.
Фэрфакс коснулась ладонью его лица:
— Уверен, что в порядке?
Тит тряхнул головой. На это его храбрости хватило — но не более.
— Со мной ты будешь в безопасности, — сказала она.
Сердце подпрыгнуло.
— Ты меня простила?
— Ты переоцениваешь мое великодушие. Я еще не закончила с наказанием — так что в ближайшее время ты не умрешь.
Уголки его губ слегка приподнялись. Фэрфакс погладила его по щеке подушечкой большого пальца.
— Помни об этом.
Кашкари первым озвучил очевидное:
— Не думаю, что мы в большой библиотеке Роялиса — во всяком случае, не в книгохранилище.
— Это там мы должны были оказаться? — несколько визгливо спросила Арамия. — Если так, может, мы в кабинете библиотекаря?
Хейвуд, который пристально смотрел сквозь занавески наружу, ответил:
— Не похоже, разве что библиотека Роялиса находится на обычной жилой улице. Мы, кстати, на пару этажей выше земли.
Тит глянул в окно сам. Улица сияла огнями, будто там развернулось какое-то вечернее торжество, вот только везде царила оглушительная пустота. Тротуар обрамляли идеально круглые кусты, подстриженные так, чтобы не превышать в диаметре одного аршина. Жилые дома напротив были на несколько этажей ниже, с чистыми фасадами, и стояли вплотную друг к другу. Общественный сад на крыше казался довольно симпатичным даже в резком освещении, и тоже без укромных уголков или ниш, где смог бы спрятаться хотя бы ребенок, не говоря уже о взрослом маге.
Затем Тит осознал, что здания напротив не меньше — просто стоят ниже по склону. Впереди открывался четкий вид до самой береговой линии и моря за ней. Водоворот Атлантиды находился в семидесяти верстах от берега — слишком далеко, чтобы разглядеть, но Люсидиас сам по себе оказался достаточно удивительным местом. Огромная столица на очень узкой полоске пригодной земли. Город, почти новый и идеально упорядоченный на вид.
В Деламере существовало несколько районов, которые никогда не засыпали — в лучшем случае затихали на час или около того перед рассветом. Один из таких — побережье возле гавани. Однако схожий район в Люсидиасе был пуст как школьный класс в каникулы.
Стоило ли удивляться, что он тоже сиял как сцена уличного театра? Где же источник света? Тит глянул вверх, и волосы на затылке встали дыбом. Что-то висело высоко над берегом, что-то огромное. Парящая в небе крепость размером почти с Цитадель, из брюха которой струился свет.
В другом конце комнаты Кашкари чуть приоткрыл дверь и выглянул наружу:
— Похоже на что-то вроде квартиры.
Тит хотел подойти к Фэрфакс и предупредить о летающей крепости, но она вдруг зашипела:
— Тс-с-с.
Кашкари тут же прикрыл дверь. Тит, склонив голову, прислушался. Где-то в квартире скрипнула кровать. Раздались шаги, затем звук опускаемого стульчака в туалете. Опять шаркающие шаги, и, похоже, довольно тяжелое тело опустилось на матрац, отчего кровать чуть охнула.
Тит выдохнул.
— Взгляните, — прошептала Арамия, хоть они и очертили звуконепроницаемый круг.
Она вывернула наизнанку пальто, что висело на двери. На подкладке был пришит ярлык: «Нашедшего прошу вернуть профессору Пелиасу Пелиону, Безмятежный бульвар, д. 25, Университетский район, Люсидиас».
— Думаю, я поняла, что случилось, — продолжила Арамия. — Книга была в библиотеке. Но даже книги из главной библиотеки Роялиса выдают читателям, особенно наделенным правами научных работников. Профессор Пелион взял Горнило, вот поэтому мы и у него дома.
