Шоу Шанс. Императрица (СИ) - Матуш Татьяна (полная версия книги .TXT) 📗
— Он ищет Александру Монахову, — пояснил собеседник, которого ящер отчетливо видел, но который не видел его, вместо императора ему показывали герб и фото резиденции, — Он считает ее своей парой.
— Он не получил компенсацию?
— Он сказал, что это ложь. И предъявил доказательства.
— Какие доказательства? — ящер начинал тихо звереть, но больше тут головы отрывать было некому, — что его не устроило в вирусе Холла?
— Монахова рыжая. Она сделала «вечную» окраску, еще в юности. А ее природный цвет волос рыжий. Рыжие имунны к вирусу Холла.
— Кто готовил легенду?
— Господин Ясвицкий.
— Понятно, — ящер сощурился. Жаль, что у этого господина была только одна голова и оторвалась так быстро, — Этих двоих задержать, можно стрелять на поражение, самое главное, чтобы поблизости не оказалось камер.
— Они хорошо подготовились. У нас здесь только три патруля с легким вооружением, а у них армейский тягач в комплектации «патруль» с четырьмя пулеметами и гранатометом «Ветерок». Мне нужен господин полковник Ясвицкий.
— Я тебе его пришлю, — пообещал дино, — в ящике из-под апельсинов. Только придется постараться, чтобы он туда влез. Тебе нужно подкрепление? Кто и сколько?
— Вы разрешаете?
— Да. Заткните их как можно быстрее и — немедленно сюда, ясно?
— Так точно, Ваше Императорское Величество.
Дино поднял глаза к потолку. Надо было потребовать хотя бы одного живым. Ведь где-то они достали армейский тягач и кто-то снабдил их оружием с полным боекомплектом. Измена? В армии… Это плохо, но не критично. Всех под маску — и порядок. Одному не справится. Придется делиться. Вызвать менталиста с Зеленой Земли. И тогда там непременно узнают, что он, один из сильнейших раксов планеты, не может иметь разумного ребенка. Его съедят! В буквальном смысле. Тупик.
Ну, что могло случиться с Артуром? Почему его нет, когда он так нужен?
Очередной «химик», рискнувший явиться с докладом, здорово рисковал. Его мужество поддерживало только незнание последних событий. Но когда, переступив порог кабинета, он увидел непосредственного начальника в разобранном виде, молодой и здоровый парень побледнел и немедленно расстался с ужином.
Он бы и с сознанием расстался, но рык императора подействовал, как лошадиная доза стимулятора.
— Что случилось?
— Курьер. Срочно. Лично в руки…
— Кому?
— Господину полковнику.
— Ну, сунь. Руки у него еще есть.
Парень переменился в лице, бросил пакет на пол и исчез, словно приснился в кошмаре.
Здраво рассудив, что бомбу система безопасности не пропустила бы ни в коем случае, Император наклонился, когтем подцепил пакет.
Маленькая эбокситная пирамидка шлепнулась на ковер, рядом с телом полковника.
Император несколько раз моргнул, не веря глазам. Но видение никуда не исчезало. Она была тут, лежала на ковре. Ужас расы.
Нашедшему ужас расы простят все. Он может потребовать сколько угодно менталистов не только для работы, а для праздничного стола — и ему никто слова не скажет.
Ящер опустился на пол и аккуратно сгреб пирамидку ладонью.
…Неужели — спасен? Спасена власть, корона и проект «zего».
Это была его последняя разумная мысль. А потом свет погас, и снова вспыхнуть ему было не суждено. Тот, кто разрабатывал оружие против враждебной расы, знал, куда бить, знал, где у них уязвимое место. Он просто не успел, но сейчас наверстывал упущенное время…
«Птица» прошла сквозь все следилки как хорошо прогретый нож сквозь кусок масла. Она вся, от носа до кормы, была расписана всевозможными разрешающими знаками, набита чипами, подававшими сигнал «проход разрешен», и не вызвала у лучшей в мире электронной системы охраны ни малейших подозрений. Система, рассчитанная на то, чтобы задерживать партии оружия, либо вооруженных бойцов, не усмотрела ничего опасного в двух десятках здоровенных, мускулистых парней, забивших палубу, рубку, внутренние помещения и даже бывший гальюн и, чтобы наверняка не вызвать никаких вопросов, снявших ремни и споровших пуговицы.
Яхта подошла к техническому причалу, где швартовалась всегда. Он был почти не различим в темноте. Но, во-первых, яхта шла по струне, так что, заблудиться ей не грозило, а во-вторых, альбатросы умели ориентироваться в темноте без приборов ночного видения.
Выгрузились, повязали персонал причала, уложив на пол рядком и «индейской цепочкой» потянулись в гору, где, предположительно, находилась императорская резиденция. Путь альбатросов был отмечен вскрытыми «секретами». Не смотря на сильное искушение вооружиться, трофеи не брали. Периметр был все еще слишком близко, а чувствительность у него была собачья. Ну их… Дальше от черта — дальше от греха. В конце концов, каждый альбатрос без всего, даже без пряжки и пуговиц, был сам по себе оружием — вполне смертоносным, что подтверждали ежедневные спарринги.
Когда среди густых сосен, где не прошли бы даже кони (разве что случайно уцелевший лось), возникло неяркое, размазанное свечение и гул, парни по привычке залегли, но спецэффекты неожиданно закончились мазнувшей по спинам волной горячего ветра, оглушительным в тишине треском и сочным матом.
— …в зеленые елочки через три гроба под южноуральские бубны!
— Что это? — в одну восьмую голоса удивился один из альбатросов.
— А это пришел конец тирании и беззаконию в Славии, — объявил Борис, улыбающийся до ушей.
— Почему — пришел. Приехал, — обиделся Кирилл. Он был чуток помят, слегка напуган, но вполне жив и даже здоров, — Только, боюсь, дальше я не поеду. Движок убил. И, кажется, раму. Дядя Тоша меня самого в бублик завернет и до индейских пирамид пинками прокатит…
— Посылка не пострадала?
— Я ее в контейнер упаковал.
Затягивая ремень с кобурой, Борис окончательно для себя решил, что счастье — есть. Все-таки безоружным идти на штурм вековой твердыни было как-то стремно.
Рейд по крыше, безумный спуск по крутой пожарной лестнице, смертельные прятки в парке, которые закончились плохо для десятка «химиков» и, что было особенно неприятно, гражданской прислуги, из тех, которые были «под маской»…
Оля старалась не быть обузой Артуру и загнать свои страх, бабскую жалость и глубинное неприятие того, что здесь творилось, куда-нибудь подальше. Сейчас было не место и не время. Но один раз она чуть было не повисла на руке министра в пустой попытке отобрать оружие. На них вышел отряд «химиков» которым командовала Алена. Алена с покалеченными мозгами, с искаженным восприятием, но — живая, физически здоровая и все равно дорогая.
— Не убивай ее, — попросила Оля спокойно и ровно, — если будет возможность.
И — осталась в стороне.
Алену Артур просто связал, заткнул рот кляпом и, взвалив на плечо, донес до резиденции.
А там творился форменный дурдом. Ящер сошел с ума и бегал по дворцу на четырех конечностях, мотая хвостом и пытаясь жрать все, что увидит. Вызвали переговорщика и психолога — хвостатый просто съел и того и другого, а потом лег спать.
Тут и обнаружилась очередная подлянка судьбы: охрана с деформированными мозгами упрямо несла службу, не допуская к телу Императора единственного специалиста, который мог хоть как-то помочь: ветеринара, которого держали в резиденции для лошадей и собак.
Отряд альбатросов, словно свалившихся с неба, стал просто подарком судьбы. Оля с невероятным облегчением наблюдала, как Артур обнимает высокого худого блондина в военной форме, представляет их друг другу, тот берет ее руку и галантно целует пальцы, испачканные в земле и крови. И совсем не кривится. Ему не противно. В его глазах — восхищение, уважение и что-то еще. Что-то очень знакомое. Но усталая насмерть Мещерская отложила эту мысль «на потом». Да и все остальные мысли тоже. Ей хотелось забиться куда-нибудь в тихий угол и тихонько посидеть, чтобы никого не видеть, ни о чем не думать и, хотя бы до утра, не принимать никаких решений. Кажется, такой роскоши у нее больше не будет никогда.
