Жозефина. Книга вторая. Императрица, королева, герцогиня - Кастело Андре (читать книги TXT) 📗
![Жозефина. Книга вторая. Императрица, королева, герцогиня - Кастело Андре (читать книги TXT) 📗](/uploads/posts/books/66981/66981.jpg)
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Жозефина. Книга вторая. Императрица, королева, герцогиня - Кастело Андре (читать книги TXT) 📗 краткое содержание
Вторую часть книги о Жозефине Андре Кастело назвал «Императрица, королева, герцогиня». Этот период ее жизни начинается счастливой порой — Жозефина получает в подарок Империю. Но очень скоро окажется, что «трон делает несчастным»: Наполеон расстается с той, без которой прежде не мог прожить и дня, блистательную императрицу станут называть «бедная Жозефина!..». Такова судьба женщины, «прекрасной в радости и в печали». Счастливой была та судьба или неудавшейся — судить читателю.
Из писем Наполеона к Жозефине:
«У меня не было дня, когда бы я не думал о тебе. Не было ночи, когда бы я не сжимал тебя в объятиях. Я ни разу не выпил чаю, не прокляв при этом славу и честолюбие, обрекающие меня на разлуку с дамой моей жизни. В гуще дел, во главе войск, в лагере — всюду моя обворожительная Жозефина одна царит в моем сердце, занимает мой ум, поглощает мои мысли.»
«…Тысячи, тысячи поцелуев, таких же — нежных, как моя любовь!»
«…Там, где рядом моя Жозефина, я ничего уже больше не вижу.»
Жозефина о Наполеоне:
«И все-таки, Бог свидетель, я люблю его больше жизни…»
Наполеон о Жозефине:
«Ни одну женщину я не любил так сильно.»
Жозефина. Книга вторая. Императрица, королева, герцогиня читать онлайн бесплатно
![Жозефина. Книга вторая. Императрица, королева, герцогиня - i_001.png](https://goldenlib.ru/frontend/web/pic/5/6/2/2/2/3/562223/1483006757/i_001.png)
Андре Кастело
Жозефина. Книга вторая. Императрица, королева, герцогиня
![Жозефина. Книга вторая. Императрица, королева, герцогиня - i_002.png](https://goldenlib.ru/frontend/web/pic/5/6/2/2/2/3/562223/1483006757/i_002.png)
![Жозефина. Книга вторая. Императрица, королева, герцогиня - i_003.jpg](https://goldenlib.ru/frontend/web/pic/5/6/2/2/2/3/562223/1483006757/i_003.jpg)
Книга вторая. Императрица, королева, герцогиня
Жозефина, никому не показавшись смешной, занимала престол, на котором дочь кесарей бесславно сменила ее.
![Жозефина. Книга вторая. Императрица, королева, герцогиня - i_004.jpg](https://goldenlib.ru/frontend/web/pic/5/6/2/2/2/3/562223/1483006757/i_004.jpg)
«Больше чем королева!»
![Жозефина. Книга вторая. Императрица, королева, герцогиня - i_005.png](https://goldenlib.ru/frontend/web/pic/5/6/2/2/2/3/562223/1483006757/i_005.png)
Ты станешь больше чем королевой, — сказала когда-то маленькой Розе Таше де Ла Пажри мартиникская ворожея.
Предсказание сбывается.
В пятницу 18 мая 1804 под гром орудий Сенат во главе с Камбасересом прибывает в Сен-Клу, чтобы сообщить Бонапарту декрет, облекающий его императорским достоинством.
Председательствующий Франсуа де Нешато поздравляет императора с «введением в порт корабля Республики».
— Да, Республики, государь! — повторяет он. — Это слово может оскорбить слух обычного властелина. Здесь оно уместно, ибо ему внимает тот, кто дал нам возможность радоваться ей в том смысле, в каком она способна существовать у великого народа.
Покинув нового императора, депутация отправляется к Жозефине.
— Государыня, — говорит Камбасерес, — мы только что объявили вашему августейшему супругу декрет, возводящий его в сан императора, учреждающий наследственную власть его семьи и тем самым связующий будущие поколения со счастливым нынешним.
Выдержав паузу, он продолжает:
— Сенату остается исполнить лишь самый сладостный долг и принести вашему императорскому величеству знаки почтения и выражения признательности французов. Да, государыня, молва делает достоянием гласности непрерывно творимое вами добро. Она гласит, что вы неизменно доступны для несчастных и пользуетесь доверием, которое вам оказывает глава государства, лишь для того, чтобы облегчать их страдания; что к удовольствию от благодеяния ваше величество присовокупляет ту отрадную деликатность, которая делает благодеяние еще более щедрым, а признательность за него — более сладкой.
Эти ваши достоинства предвещают, что имя императрицы Жозефины станет знаком утешения и надежды; и подобно тому, как добродетели Наполеона всегда будут служить его преемникам образцом искусства правления народами, нетленная память о вашей доброте научит ваших августейших подруг, что осушать слезы — самый верный способ царить во всех сердцах.
Затем, возвысив голос, он бросает:
— Сенат счастлив приветствовать ваше императорское величество, и тот, кто имеет честь быть его голосом, надеется, что вы соблаговолите числить его среди ваших преданнейших слуг.
Жозефина — императрица французов, а завтра — и королева Италии.
Хотя «Роза Таше» подготовлена к новости, она все равно взволнована. Она даже испытывает страх и целый день не выходит из своих покоев. Перед обедом Дюрок, правитель дворца, разъяснил приглашенным, как им отныне подобает обращаться к новым вельможам. Двух прежних консулов следует титуловать монсеньерами, а шестнадцать маршалов и министров — высокопревосходительствами; братья императора Жозеф и Луи Бонапарты становятся императорскими высочествами, их жены Жюли и Гортензия — принцессами. Вот почему за трапезой новый император неоднократно и явно нарочито называл их принцессой Луи и принцессой Жозеф [1]. При этих титулах две дамы — г-жи Мюрат и Баччокки — бледнеют у всех на глазах. В самом деле, сестры Наполеона не стали никем, в то время как невестка императора и «эти Богарне» сделались всем. Элиза ограничилась надменностью в обхождении с присутствующими дамами, но хуже владевшая собой Каролина, — рассказывает очевидец, — «лихорадочно, стакан за стаканом, пила воду, чтобы успокоиться и показать, что она чем-то занята, хотя ее душили слезы». Наполеон попытался обратить все в шутку и начал поддразнивать обеих женщин. Надменность усугубилась, число стаканов воды удвоилось. На другой день после семейного обеда Каролина и Элиза разразились жалобами, слезами и упреками. Г-жа Мюрат осмелилась даже крикнуть:
— Почему меня и моих сестер осуждают коснеть в безвестности и унижении, а чужачек наделяют почестями и титулами?
Слово «чужачки», то есть императрица, Гортензия и Жюли Клари, не содержало в себе ничего обидного, но император вспылил:
— Послушать вас, так это я отнял у вас наследство покойного короля, нашего родителя!
В конце разговора, — поведает Жозефина г-же де Ремюза, — г-жа Мюрат, выйдя из себя от отчаяния и суровости слов, которые ей пришлось выслушать, упала на пол и лишилась чувств. Эта картина укротила гнев Бонапарта, он притих и, когда его сестра пришла в себя, дал ей понять, что еще ублаготворит ее.
Действительно, утром 2 9 мая обе невестки Жозефины узнали, что отныне получают право именоваться императорскими высочествами. Г-жа Летиция прочла в Риме «Монитёр», возвещавший о победе ее дочерей, и возымела надежду, что будет возведена в ранг императрицы-матери. Ее приближенные, ничего больше не ожидая, стали титуловать ее «величеством»… Наполеон пожал плечами. Все это заслуживает только смеха! Однако вслед за женщинами возникли мужчины. Разумеется, гг, Мюрат, Баччокки и Боргезе, по крайней мере некоторое время, не допускались в императорскую гостиную вместе со своими женами, но тут взбунтовался Жозеф. Он был осыпан золотом, считал себя наследником Империи, но отнюдь им не был. Не считаясь с недоброй волей родни, Наполеон оставил за собой право, при отсутствии у него детей, усыновить своего преемника. Реакция Жозефа была совершенно нелепа: наследование по боковой линии было бы оправдано лишь в том случае, если бы Карло Бонапарт, «господин родитель», сам носил императорскую корону. Из этой нелепости, как доказал Фредерик Массон, и проистекали все сумасбродства г-жи Летиции и ее детей.
Что касается Евгения, он, в ожидании большего, был произведен в генералы, что ввело его в число сановников, но он остался самым бесхитростным из всех и нисколько не охмелел от своего нового положения.
Кое-кто лишь с большим трудом приучался именовать Жозефину императрицей и употреблять, обращаясь к ней, слово «величество». В глазах генерала барона Тьебо Жозефину, безусловно, возвышали ее «редкостные достоинства», украшала «бесконечная грация», но она тем не менее оставалась для него, как и для стольких других, «бывшей любовницей Барраса, той, кто лишь ценою командования Итальянской армией стала госпожой Бонапарт и за взятку в полмиллиона франков добилась передачи поставок на эту армию ужасной компании Флаше, бесстыдное воровство которой явилось причиной безграничных страданий и голода наших войск во время осады Генуи».
Тем не менее тот же генерал Тибо скажет о Жозефине:
«Какая иная женщина соединяла в себе столько обаятельности и достоинства! Приближаясь к ней, нельзя было не восторгаться, слушая ее — не наслаждаться, расставаясь с нею — не быть очарованным ею и ее обхождением».
Свою «обаятельность» новая императрица ставит на службу заговорщикам, вдохновленным Людовиком XVIII и графом д'Артуа. В июне 1804 завершается процесс Кадудаля. Армана де Полиньяка ждет казнь.
Однажды утром к Жозефине входит г-жа де Ремюза. Дочь де Верженнов вне себя: у нее только что была с визитом герцогиня де Полиньяк, умолявшая «помочь ей повергнуться к стопам императора», чтобы вымолить помилование мужу. Ее тетка г-жа д'Андло, дочь Гельвеция [2], присоединяется к ее просьбам. С успехом вмешаться в дело может, безусловно, только новая императрица. Жозефина сперва малость струхнула: император выказывает в таких случаях «сильное неудовольствие».