Киллер для Дестинии - Артур Кери (книга жизни .txt) 📗
И во время переезда из Шотландии у меня с собой были только наличные и кредитные карты. Я не планировала задерживаться там долго, и у меня не было, никаких оснований находится там нелегально. Боже, как же я была самонадеянна и стала просто ходячей мишенью.
Могла ли я им сказать?
Как я сказала Трею, за эти годы я много раз была в отключке. Вполне возможно, что они изобрели какое-то лекарство, которое искажает биохимию нашего тела. Я могла выдать все свои тайны и даже не помнить об этом.
И если такое имело место, но тогда я знала о моих близких не так уж и много. У меня не было шанса их предать.
Так что же мне теперь делать?
С трекером-передатчиком в одном из моих зубов, мне нельзя приближаться слишком близко к тем мужчинам. Мне повезло, что меня еще не засекли.
Но мне до сох пор нужно попасть в дом. Проведать отца. А затем составить путь отступления до берега. Этого расстояния между передатчиком и приемником должно быть достаточно, что бы обезопасить себя.
Я свернула с дороги и поехала по дорожке, которая больше напоминала оленью тропу, еле виднеющуюся в деревьях до тех пор, пока вокруг меня не остались только тень и деревья. Я выключила зажигание, открыла дверь и вышла из машины. Запах смолы и гниющих листьев пропитал воздух, но я все равно ощущала близость бухты. Ёе энергия растекалась вокруг, лаская кожу, заставляя её покрываться мурашками.
«Дом», промелькнуло у меня в мыслях. И я ощутила, как улыбка коснулась моих губ.
Я положила ключи в карман и пошла сквозь лес, следуя за слабым дуновение морского бриза, к усыпанному мелкой галькой берегу бухты.
На самом деле, я ничего не помнила про Лох-Несс. Я могла родиться в его темных, мутных водах, но папа переехал сюда, когда мне исполнились всего 6 лет. Здесь я ощущала себя дома. Здесь я выросла, здесь научилась плавать и нырять, охотиться и ловить рыбу, действительно ощутила себя водным драконом. И все это происходило под пристальным, неослабевающим вниманием отца.
Я вспомнила, как он любил расслаблено сидеть на стуле, потягивая пиво, лунный свет играл в его светлых волосах. Слезы навернулись на глаза. Черт, как же я скучаю. Скучаю по нему настолько сильно, что иногда кажется, что сердце не выдержит.
Я обнаружила, что уже бегу по берегу. Волны мягко лижут стопы, омывая силой, почти приглашая. Но у меня не было времени остановиться и поиграть, я не знала, сколько еще проживет папа.
Наш старый бревенчатый дом, с жесткой железной, угловатой крышей, выкрашенной в желтый цвет и огромными окнами с широким обзором. Злоба сковала душу, и я пошла медленнее. Возле дома не было заметно никакого движения, ни единого звука, кроме шепота волн, омывающих берег. Никаких следов пребывания человека на протяжении, где-то месяца, но это не значит, что так и было.
Я пошла, прячась в тени сосен, елей и кедров, которые огибали дом в U-образной форме, и замедлила шаг возле одного из боковых окон. Я обеспокоено ловила любой посторонний звук или движение, я прокралась еще ближе и заглянула в окно. Гостиная была залита солнечным светом, пыль толстым слоем покрывала кофейный столик и старый кожаный диван. Папа ни за что на свете не нанял бы домработницу, но и не позволил, скопиться такому количеству пыли.
Я поморщилась, пытаясь игнорировать страх сжавший мои легкие, поднырнула и прошла мимо окна к задней двери. Я еще никого не заметила. Быстро осмотревшись, я скользнула рукой в горшок с когда-то красивыми кустами малины и слегка взрыхлила почву. Мои пальцы нащупали металл, и меня затопило облегчение. Ну, хоть что-то не изменилось.
Я достала ключи и обтерла грязь, затем скользнула к двери. Ключ слегка заедал, но дверь открылась.
Тиканье дедушкиных часов раздавалось из столовой, воздух был спертым, и в нем танцевали частички пыли. Я прошла через коридор, мимо прачечной и вошла в кухню. Тарелки, которые лежали в мойке были покрыты таким толстым слоем грязи, что их, наверное, нужно было бы вываривать, что бы отмыть.
Папы здесь не было. И не было здесь его уже давно, судя по этой посуде.
На меня опять накатил страх, и это ощущение было сильнее, чем раньше. Я пару раз глубоко вздохнула, что бы успокоится, и попыталась вспомнить, к кому бы он мог пойти, если бы почувствовал опасность. На самом деле, был только один такой человек. В нашей семье никогда не были склонны к обрастанию большим количеством друзей, мы привыкли все эти годы полагаться только на себя. У меня, конечно же, были школьные друзья, но ни один из них не знал кто я на самом деле. Или кем был папа. И у меня никогда не возникало соблазна поделиться этим секретом, не после того, как мою мать похитили и не после побега.
Я не вспомнила ни одного папиного друга. Всегда был только он и я, думаю, что он предпочел бы, что бы все так и оставалось. И это значит, что за помощью он мог обратиться только к старику Доку Мейси.
На крыльце скрипнула доска. Сердце выпрыгивало из груди, а во рту, как в пустыне. Я уперлась спиной в холодильник и потянулась к сковородке, которая всегда стояла на печке. Я крепко обхватила деревянную ручку, костяшки пальцев побелели, и я услышала мягкие шаги возле двери.
- Дестини? - Мягко позвал Трей.
Я резко выдохнула, и почувствовала одновременно гнев и облегчение. Гнев победил.
- Что ты, блин, тут делаешь? Ты же пообещал уехать.
Он зашел, в комнату настороженно оглядываясь. Посмотрел на сковородку у меня в руках, и его губы растянулись в улыбке.
- Я уехал.
- Но ты, же вернулся. Ты же должен был передать кольцо отцу, что бы тот смог найти твою сестру. - Я кинула сковородку обратно на печку.
- Ну, ты же знаешь, что я не бросаю людей в беде? Вспомнила?
В его взгляде появилось раздражение.
- Конечно, я помню. Так почему ты сейчас именно здесь?
- Черт, как я могу уйти, если Иган мертв, а ты находишься в шаге от смерти? - Его голос звучал глухо, зло, разочарованно и где-то в глубине ощущалось беспокойство. - Эти ублюдки до сох пор здесь, и они все еще могут тебя выследить. Я не простил бы себя, если бы с тобой что-то случилось.
Тепло затопило мое сердце, мою душу, и хотелось танцевать, даже если я знала, это не правильно, что о своей сестре он должен волноваться больше, чем обо мне. Я об этом старалась не думать. Еще не время.
- Но что если с твоей сестрой что-то случиться пока ты помогаешь мне? Ты сможешь с этим жить?
- Нет. - Он провел рукой по волосам и резко выдохнул. - Я нашел мать и спросил, что же она чувствует к Мерси. Она по-прежнему ощущает, что сестра в беде, но это не вопрос жизни и смерти. Я доверяю ее чутью. Это все, что я пока могу сделать.
- Но…
- Нет, - грубо прервал он. - Это мое решение, мое право и мой выбор. Если что-то случиться, я справлюсь. Но я не могу оставлять тебя один на один с этой ситуацией. И не оставлю.
Я изучающе осмотрела его, потом подошла и обхватила его шею рукой, заставляя подойти его ближе, слушая его участившееся дыхание и сердцебиение.
Он глубоко вздохнул и обхватил рукой за талию, подводя ближе. Его губы были напротив моих.
- Если с ней что-то случиться, я буду жить дальше,- сказал он мягко, мои слова потонули в шерстяной ткани его свитера.
- Если что-то случиться, это будет не твоя вина, так же как и смерть Игана, не твоя вина. Ты не можешь нести ответственность за решения других людей, Дес. Это будет несправедливо в первую очередь по отношению к ним.
Я ничего не ответила. Я была не согласна, и никакие слова не могли облегчить всю тяжесть моей вины, и не было смысла больше об этом говорить. Это была одна из тем, в которой мы никогда не достигнем согласия.
И я надеялась, что проблемы его сестры действительно не смертельно опасны.
- Где твой отец? - Спросил он после паузы.
Я отстранилась от его теплой руки.
- Не здесь. Его здесь нет уже несколько недель, если судить по состоянию дома.
Я прошла мимо него в пыльную гостиную и потом поднялась по лестнице и застыла напротив спальни. Она была ближе всего ко мне. Ванная и кабинет, две отдельные комнаты, и быстрый взгляд в кабинет. Там как обычно стройными рядами стояли книги, а горы бумаг окружали стол. Он мог лишиться руки, но любовь к чтению и писательству с ним навсегда. Когда я посмотрела на горы бумаг разбросанных вокруг, я подумала, хранил ли он все так же мечту опубликовать свои тексты последние одиннадцать лет, когда меня не было. Надеюсь. Это было бы несправедливо, если бы ему пришлось забыть все свои мечты.
