Песнь койота. Дилогия (СИ) - Кота Анна (читать лучшие читаемые книги .txt, .fb2) 📗
Зонарный овчарёнок вжался в угол клетки и оскалился, разбуженный звуком приближающихся шагов. Щёлкнул выключатель, и подвал озарился тусклым светом мерцающей лампы. Чёрный человек что-то выкрикнул и, откинув деревянную крышку клетки, достал брыкающегося щенка. Накинув на шею цепочку-удавку, он больно дёрнул овчарёнка за поводок и потащил на арену…
Ветер усиливался.
Ричи открыл глаза. Даже при наличии тёплого подшёрстка, проснуться от сквозняка — не самое приятное ощущение.
Пёс недовольно наморщил нос. Надо же так опростоволоситься, заснуть во время ночного патруля! И это второй раз за последние пару смен.
В тёмное время суток он обходил вверенные ему территории, следуя приказу куратора. Теперь, когда его не стало, это было не обязательно, но у пса появилась куча свободного времени, а сидеть без дела он не привык.
Гибель проводника далась ему нелегко. Последнюю неделю Ричи не находил себе места. Снова и снова выходил в патруль по прежним маршрутам и обыскивал территорию до тех пор, пока не валился с ног от усталости.
Ричи вспоминал вожатого и пытался представить, что с ним ничего не случилось. Это не приносило облегчения и являлось прямым нарушение инструкции, за что страж дополнительно грыз себя. За подобные выкрутасы его могли отстранить от работы. А о том, что случалось с теми, кого признавали непригодными, лучше даже не думать.
Ричи тряхнул головой, пытаясь восстановить в памяти события прошлой ночи. Последнее, что он помнил — новенькую девчонку. На середине маршрута он взглянул на неё мысленным взором, проверяя, всё ли в порядке, и потерял концентрацию!
Надо сказать, куратор из неё так себе, и, вообще непонятно, какие дела у конторы с подростками из гетто. Но факт оставался фактом, перед смертью проводник передал его под начало этой девчонки.
Сложно сказать, была ли это проверка на послушание или девица работала под прикрытием. Как бы там ни было, служить ей было не только скучно, но и унизительно. Страж первого ранга уже неделю болтался без дела, а защиту, которую он ей предоставил, даже вспомнить совестно: загрыз обезумевшую от голода шавку.
Жизнь готовила Ричи ко многому, но не к безделью. Сладко потянувшись, пёс вскочил и махнул хвостом. Нос защипало, а шерсть приятно потрескивала от прилива энергии. Картина перед глазами плясала и расплылась, такое случалось, если пытаться одновременно смотреть на сияющие нити энергии и предметы обычного мира.
Овчар отряхнулся, переключая зрение в повседневный режим. Серое небо затянуто тучами. Ветер трепал пластиковый пакет. Крыса высунула морду из-за мусорного бака, но тут же нырнула обратно. Ричи бежал по дороге, вышагивая грациозной рысью. Сквозь пелену тумана, страж краем глаза видел как работали коллеги.
Джул, новичок, неумело, но с энтузиазмом откусывала головы манекенам. Стэн, погодка Ричи, высунув язык на бок, кружил вокруг проводника, создавая защитное поле. Ветеран Харви тренировал щенков на арене. Вся эта кухня, знакомая и привычная, теперь казалась уже не такой уютной как раньше. Связь с вожатым — большое дело. Эмоции и энергетика, исходившие от девчонки, сбивали с толку, а отсутствие заданий вгоняло в тоску. Сегодня он заснул во время патруля, а завтра, того и гляди, промахнётся в броске в момент атаки. Было в девчонке что-то самобытное, что привлекало и в то же время настораживало пса. Это уже не была обычная связь с проводником и желание работать, которое в нём воспитывали со щенячества, а что-то другое, мимолётное и давно забытое чувство этого… Только вот, чего, он никак не мог понять.
Шерсть поднялась дыбом, и овчар ускорил шаг, держа нос по ветру. Старый добрый патруль поможет разогнать хандру, а если попадутся волки, можно будет размять мышцы и проверить, насколько остры клыки.
— Ты всё ещё веришь в байки про ангелов-хранителей, будто маленькая? — Таймас усмехнулся в редкие усы.
Беспризоник сидел на высоком бетонном заборе, свесив ноги, и всматривался вглубь кварталов туда, где пару минут назад скрылся за домами большой огненный шар.
— А что это, по-твоему, было? — вызывающим тоном спросила Кейса.
Сравнение с маленькой ей совсем не льстило, да и вообще порой просто бесило «всезнайство» товарища.
— Бешеный пёс забрёл на район, — перекатывая между губ зубочистку ответил юноша, — ещё свезло, что отвлёкся на шавку, а не слопал тебя на закуску.
— Ты что не въезжаешь! Он же поддержал меня, чтобы я не разбила затылок! — воскликнула Кейса, горячась, — прямо как в кино, — с придыханием добавила она.
— Не придумывай! — отмахнулся Таймас.
— Вдруг пёс дрессированный? — мечтательно протянул Тимур, мальчонка помладше, что водил прутиком по земле, — Может, оставим его?
— Даже не думай! — отрезал Таймас, державшийся за главного.
— Я слыхал залётного придурка загрыз волк. Вдруг он обучен убивать Анти? — не унимался мальчишка.
— Не дури, малой! — отмахнулся Таймас, — бандюки его хлопнули, а слухи распустили для отвода глаз.
Кейса закатила глаза. Мальчишеская компания уже порядком ей надоела, но деваться было некуда. Одной здесь не выжить. Ребята пришли раньше и забили сквот. Мальчишки приняли её как свою, и на том спасибо. До этого Кей жила с тёткой, но её убило осколком снаряда, как только начались бомбёжки. Потом девчонку согнали с квартиры ополченцы, и она оказалась на улице. Кейса слышала, что в Старом городе много пустующих сквотов, и решила попытать счастье. Казалось, с тех пор прошла целая вечность…
— Ладно, хватит трепаться, идём! — Таймас прервал её размышления.
— А Липкий? — спросил Тимур.
— Сам доберётся.
Таков был местный ритуал. Они встречались на закате в условленном месте и делились тем, что удалось раздобыть. Липкий обычно приносил больше всех. Карманный воришка, отсюда и прозвище, деньги липли к его рукам. Он доставал масло, спички, иногда даже сладкое.
Сумерки незаметно подкрались к окраине города. Во дворах и подворотнях разводили костры, чтобы приготовить скудный ужин и обогреться. Прохладный воздух быстро пропитался запахом дыма. В голове блуждали сонные мысли, в животе урчало, а воображение лениво прокручивало картинки минувшего дня. Всё уже не казалось таким ясным, как при дневном свете. Может, не было пса-заступника, просто драка бродячих собак, обезумевших от голода.
Кейса шла за Таймасом, прислушивалась к каждому шороху. Тимур замыкал цепь из подростков, пробирающихся к ночному убежищу. Темнота таила опасность. Хотя друг уверял, что бояться нечего, Кейса наивных надежд не питала. Привычный мир исчез, а на его руинах выстроился новый, жестокий. Неизвестность пугала ее до дрожи в коленках.
Самой смерти Кейса не боялась, но с каждым шорохом в сумерках, с каждой тёмной фигурой, мелькнувшей в потёмках, с каждой последней крошкой хлеба, отправленной в рот, росло чувство тревоги. Больше всего девчонка боялась оцепенеть и не дать отпор в последний момент. Что, если страх застанет её врасплох и не позволит отбиваться? Эти мысли изматывали. Хотелось поесть, забраться в тёплый спальный мешок и уснуть, отложив проблемы до рассвета.
Краем уха Кейса услышала приближающийся топот. Она прислушалась, затаив дыхание. Мысли отступили, уступив место тревоге. Девчонка напряжённо вглядывалась в темноту. Силуэты всё чётче вырисовывались в сумерках. Кто-то мчался им навстречу с небольшим отрывом, а за ним в вдогонку несколько человек.
Тимур втянул голову в плечи и отступил к забору.
— Вот гадство! — выругался Таймас.
Беглец напоминал их друга-воришку. Сердце Кейсы подпрыгнуло и забилось сильнее, а тело сжалось в тугой комок страха. Что теперь будет? Тимур и Липкий — всего лишь дети. Таймас постарше, но что он может один против толпы?
— Беги! — шепнул парень, стряхивая руку с ее плеча, но было уже поздно.
Липкий запнулся и упал к ногам товарищей, тяжело дыша.
— Кто вы? — выпалил Таймас первое, что пришло в голову, пытаясь выиграть время.
