Никакой другой мужчина - Морская Лара (бесплатные книги полный формат .TXT) 📗
Не знаю, с чего я решила, что он собирается меня поцеловать.
— Я не боюсь опасности и хочу в горы, — честно ответила я. — Поэтому завтра утром мы с тобой отправимся на Окорпель.
— Меня мучает плохое предчувствие.
Ещё бы оно его не мучило!
— Если ты веришь предчувствиям, я найду другого провожатого.
— Моя жизнь была идеальной во всех смыслах, и тут появилась ты и всё запутала, — пожаловался Эрик и вышел из спальни, захлопнув за собой дверь.
Так и закончился этот странный день, наш последний в столице. Эрик храпел так, что дрожали стены. Я мучилась бессонницей, но не стала его будить. Заботливая, я пожалела своего проводника. Ведь ему предстоял трудный день — собирать вещи, вывозить меня из столицы.
И зачем я его пожалела?
Не уверена, каким способом Эрик пытался меня разбудить, но, по-моему, он пнул меня ногой.
— Поднимайся, я сказал! — заорал он мне в ухо. — Уже пять утра! — Я протестующе запищала, прячась под одеялом. — Не пищи! С этого момента ты больше не женщина. Никакого писка, слёз, жалоб, причёсок и сломанных ногтей. Даю тебе три минуты на сборы.
— Я хотела вымыться перед дорогой.
— Ты мылась вчера вечером. Привыкай к запаху своего тела. И моего. Мы едем в горы, а не на бал. Вернёшься домой и вымоешься перед тем, как отправиться к Его Величеству в постель.
Надо же, а он завидует мне, как мальчишка. С детства мечтал стать королём, а я — пшик! — и втёрлась к Дионизию в доверие. Если верить гуляющим по столице слухам и газетным новостям, вскоре я стану королевой Шиана.
Я не отреагировала на колкость, и разочарованный Эрик решил надавить сильнее.
— Если, конечно, Дионизий не найдёт себе другую любовницу за это время.
— Не волнуйся, не найдёт. — Потирая глаза, я выползла из постели. — Ты что, не видел, какое впечатление я произвела на короля?
— Видел, — неохотно согласился Эрик, следуя за мной в ванную и доставая зубной порошок. — И что будет дальше?
— А дальше мы отправимся на Окорпель, а когда я вернусь, то выйду замуж за Дионизия, стану великой королевой и рожу ему штук десять принцев и принцесс. Хорошеньких, голубоглазых, темноволосых, как сам король. В маленьких золотых коронах. Прямо так и рожу — сразу в коронах. Таковы мои планы. Доволен? Так вот: Дионизия я обсуждаю в последний раз. Больше о нём не спрашивай, всё равно ничего не скажу.
Мне нравилось поддевать Эрика, уж слишком самоуверенно он управлял каждым моим шагом.
— Хорошо, только позволь задать последний вопрос: ты знаешь, что король был безумно влюблён и так и не смог забыть ту женщину? — Эрик насыпал порошок на зубные щётки, и мы синхронно наклонились над раковиной.
— Знаю, — пробормотала с полным ртом.
— И тебя это не смущает? Ты всегда будешь для Дионизия на втором месте. Придётся состязаться с той, которая умерла и уже никогда не совершит ни одной ошибки.
По этой же причине в моё сердце никогда не попадёт другой мужчина. Первое место занято навсегда, а довольствоваться вторым — удел слабых.
Пока я полоскала рот, Эрик ждал ответа.
— Никто ни с кем не состязается. — Отложив щётку, я вышла в комнату. — Либо твоё сердце раскрывается для любви, либо нет. Если оно всё ещё заполнено другим человеком, оно никогда не раскроется.
Вместо ответа Эрик бросил на постель несколько комплектов одежды. Все до одного — чёрные.
— Вчера ты померяла только один комплект. Проверь, всё ли подходит. Уж извини, розовые ткани и кружева в таких лавках не держат.
— Какая жалость!
Разобрав одежду, я помогла Эрику паковать еду. Хотя «помогла» — не то слово. Путалась под ногами, подавала не те вещи, и, в конце концов, он отправил меня паковать обувь. Мы выехали в восемь утра, когда Шиан уже вовсю гудел утренней энергией. В дорогу я надела уже порядком поднадоевшее коричневое платье. Эрик загрузил вещи в огромные седельные сумки, а меня посадил на лошадь за своей спиной.
Часа через три пути я утомилась. Сказалось напряжение последних дней, да и дорога была тяжёлой. Я почти ничего не видела из-за широкой спины Эрика, а неровные повороты вызывали приступы дурноты. Но я задалась твёрдым намерением не жаловаться, поэтому стискивала зубы и молчала. Когда мы остановились, и Эрик спрыгнул с лошади, я буквально свалилась ему на руки.
— Что с тобой? — в ужасе спросил он, глядя, как я зажимаю рот ладонями и оглядываюсь в поисках укромного местечка.
— Меня тошнит.
— Ты случаем не беременна?
— Нет. — Я присела на траву, пережидая волну тошноты. — Меня замутило от неровной дороги.
— Сядешь передо мной, — приказал Эрик, — но в следующий раз скажи, что тебе нехорошо, и я остановлюсь. Шелия, я твой провожатый, и ты должна быть со мной откровенна. Во всём!
После небольшого отдыха мы поехали дальше. Я чувствовала сердцебиение Эрика между моими лопатками, и его медленный ритм успокаивал и усыплял. Когда стемнело, я откинулась на грудь провожатого и задремала. Вот оно — откровение. Доверие. Я действительно доверяю Эрику почти во всём. Почти.
На ночь мы остановились в крохотном поселении с десятком деревянных домов, разбросанных, как комки грязи, между деревьев. Пока Эрик договаривался с хозяевами о ночлеге, я с трудом держалась на ногах.
— Не обращайте внимания на мою жену, — махнул рукой мой заботливый провожатый. — Она беременна и очень устаёт.
Ага. Я — его жена. Беременная и очень усталая.
— Так что ж вы её на лошадь сажаете? — засуетился добродушный старик, впуская нас в дом.
— Она настояла.
Да, вот такая я. Совсем о ребёнке не забочусь. Я тяжело опустилась на лавку и тут же заснула, как и была в коричневом платье. Не знаю, отчего я так умаялась, видимо, из-за переживаний.
Разбудил меня уже знакомый тычок под рёбра.
— Вставай, пять утра.
Не открывая глаз, я поднялась на ноги и двинулась вперёд.
— Эй, осторожно! Так можно и шею сломать! — Эрик успел перехватить меня у самого порога.
Пока я умывалась и завтракала, Эрик расплатился со стариком. Кстати, я отдала провожатому все свои оставшиеся наличные, чтобы он оплачивал наш путь. Он пытался отказаться, говорил, что мы рассчитаемся потом, но я настояла. Никакого "потом" уже не будет, а я не хотела оставаться у него в долгу.
Ещё один день пути, потом ещё один и ещё. Спина нестерпимо ныла, ноги занемели, одежда пропахла лошадиным потом. Казалось, что коричневое платье приклеилось к моей коже навсегда. Мы спали на сеновалах, на лавках, на полу. Умывались и чистили зубы, а потом снова трогались в путь. Эрик наслаждался моей реакцией на суровые походные условия. А ведь до предгорья оставалось ещё несколько дней пути.
— Мне нужно… воспользоваться дамской комнатой, — робко говорила я, краснея.
— В этих местах дамские комнаты очень похожи на любые другие, — хохотал Эрик, направляя меня в кусты.
— А где мы будем спать? — в ужасе спрашивала я, стараясь не смотреть на грязный пол сарая.
— Прямо здесь, моя графиня, прямо здесь.
И так было каждый раз. Эрик получал истинное удовольствие от моих мучений, и я ему не мешала. Он пытался доказать, что мне не место в горах, что я — избалованная неженка. Что я сдамся. Но его усилия имели обратный эффект — они придавали мне терпения и сил. Эрик не позволял мне смотреть на карту, так как боялся, что я увижу на ней города, в которых мы могли остановиться в полном комфорте. Иногда я подслушивала его разговоры с хозяевами, в домах которых мы останавливались.
— Так может, вашей жене нужно помыться? Мы можем устроить…
— Нет, — протестовал Эрик.
Не мыться — так не мыться. Эрик всё ещё злился из-за того, что произошло во дворце, и по-своему мне мстил. Мне было всё равно. Главное — что мы уже в пути. Даже если я попаду в Реаль в таком устрашающем виде, Тироль всё равно будет рад меня видеть.
На четвёртый день я почти сломалась. Проснулась в очередном стоге сена, почувствовав, как по спине ползёт насекомое. Крупное. Катаясь по земле, я визжала и хлопала себя по бокам, проклиная весь мир и свои бредовые планы заодно.
