Война меча и сковородки (СИ) - Сунгуров Артур (хороший книги онлайн бесплатно txt) 📗
- Жена, - позвал Годрик, и Эмер подняла голову, вся дрожа от предвкушения.
Он выпил вино залпом, поморщившись от кислого вкуса. Что за дрянь достала матушка? К свадьбе можно было прикупить и хорошего вина.
Когда жена, ставя кубок на стол, прошла мимо свечи, рубашка на мгновение стала прозрачной, как туман, открыв взору стройный силуэт с маленькой высокой грудью, тонкой талией и длинными ногами. Маяк! Воистину, маяк! Годрик поймал себя на том, что ему хочется улыбнуться. Как она расквасила ему нос в карете! Вот это был удар. Такому удару мог позавидовать легендарный Лунный Рыцарь, на чьем счету не было ни одного проигранного боя. Он ощутил лёгкое головокружение и удивился сам себе. Бокал вина - это не то, что может свалить. Неужели, сказался недельный пост и он опьянел от пяти глотков?
Но следующие слова Маяка отрезвили лучше пригоршни ледяной воды в лицо.
Эта демоница не желала развода. Что ж, стоило догадаться раньше. Догадаться, что она поступит именно так, маленькая развратница, готовая отдаться ему уже тогда, под лестницей, невзирая на присутствие сторонних мужчин. Годрик почти поверил, что именно жена была виновата во всех злоключениях с поспешной свадьбой. Знала себе цену и сыграла на его желании, коварная.
Сразу было понятно, что она хочет его. Но он-то её не хочет. А значит, надо ответить коварством на коварство.
Она поверила ему с такой лёгкостью, что оставалось только посмеяться. Прабабка Армель... старинный обычай... Поверила, как девчонка-гусятница.
Глядя на склонённую перед ним рыжую голову, Годрик закусывал губу, сдерживая улыбку. Но по мере того, как нежные женские руки касались его тела, упрямство и презрение уступали место совсем иным чувствам.
Когда жена принялась оглаживать его с таким старанием, словно он был стеклянным, и она наводила полер, он почувствовал её волнение, как своё, и проникся им. В самом деле, чего он так напустился на эту деревенскую глупышку? Из-за того, что она повздорила с Отсрюд? Яркое пламя, какие пустяки! Она отлупила Острюд, он позволил сестре расквитаться с обидчицей - всё должно быть давно забыто. Да, она невоспитанная, эта рыжая девка с запада, но по-своему мила. И у неё удивительно стройные ноги. Крепкие, ровные, и гладкие, как шёлк.
Он вспомнил, как пальцы его коснулись нежной кожи на внутренней стороне бедра, когда развязывал подвязку, и тело ответило вполне определённо. И быстро, как никогда раньше. Годрик машинально прижал ладонью вздыбившиеся брэйлы.
Нет, такие мысли непотребны, и их надо гнать, как бешеных собак.
Но бешеные собаки возвращались с завидным упорством, ластясь, как дворняжки. Годрик смотрел на девушку не отрываясь. Эмер - даже имя было непривычно, для языка. Что оно означает, интересно? Имя яркое, как и она сама. Вот она сдула со лба непослушную прядку. Так делают уличные мальчишки, а не благородные девицы. Невоспитанная, хитрая деревенщина... Таких только и валять на сеновале.
И воображение тут же услужливо нарисовало ему картину - его жена, с распущенными рыжими кудрями, в которых застряли соломинки, лежит, вольготно закинув руки за голову, а рубашка задралась, открывая умопомрачительно красивые ноги с маленькими ступнями. Колени чуть подаются в стороны, словно приглашая расположиться между ними.
Годрик взмок, как после часа тренировки на ристалище. Эта демоница действовала на него сильнее любого вина. Руки её оглаживали его так ласково и настойчиво, что хотелось приказать, чтобы немедленно прекратила эту сладкую пытку и либо отошла от него подальше, либо начала гладить совсем в другом месте.
Эмер уже вытирала ему ноги, и Годрик призвал на помощь всю силу воли, чтобы не поддаться чарам колдуньи. Но рука сама потянулась погладить её плечо, и желание пронзило с такой силой, словно у него не было женщины несколько лет, и вдруг перед ним предстала языческая богиня, соблазнительница из края Вечного Лета.
- Жена, - позвал он, постаравшись говорить так нежно и проникновенно, как только возможно. И это удалось безо всякого труда. Даже голос прозвучал хрипло, выдавая страсть, которую он безуспешно пытался скрыть.
Она подняла к нему лицо - удивительное, красивой в своей необычности, с резкими чертами, но необыкновенно притягательное. И как получилось, что он раньше не заметил, насколько она хороша собой? И прямая длинная шея, и королевская осанка - да она даст фору любой императрице прошлого! Как только язык повернулся назвать её деревенщиной?..
- Осталось совсем немного, чтобы завершить ритуал, - промолвил он, принуждая себя к каждому слову и понемногу приходя в себя. Ведь быть не может, чтобы ему так понравилась девица, посмевшая поднять руку на его сестру.
Годрик мотнул головой, прогоняя странный морок. Яркое пламя, что же творится? Он намерен поставить деревенщину на место, и сделает это, во что бы ни стало. Беспородной кобыле место на пахотном поле, а не в королевской конюшне.
- Что-то ещё? - спросила жена, приоткрывая алые губы. - Скажи, я сделаю.
Сердце совершило безумный пируэт, и Годрик с шумом втянул воздух, словно его прижгли раскалённым железом. Умышленно, она соблазняла его умышленно. И бесстыдными словами, и губами, которые так и просили поцелуя. Он потёр член, засомневавшись, хватит ли сил выстоять против развратницы. Королева велела жениться, так может просто выполнить королевскую волю? Завалить в подушки эту рыжую демоницу, задрать к хвостам собачьим рубашку и утишить, наконец-то, боль пониже живота. И пусть визжит и брыкается - всё равно никто не придёт. Потому что с этого дня она принадлежит ему, и никому другому. Только ему.
- Раздевайся немедленно, - сказал он, но голос ему изменил, и Эмер не расслышала.
- Годрик? - она нетерпеливо передёрнула плечами. - Что ещё сделать-то? Я замёрзла сидеть на полу.
- А, сделать... - он судорожно сглотнул, на секунду закрывая глаза, чтобы придти в себя.
Свеча в подсвечнике казалась почему-то расплывчатым желтым пятном, и лицо жены странно смазывалось, теряя четкость очертаний.
- Как велела леди Армель, тебе осталось только выпить бокал воды из таза. В знак покорности мужу, - он поднял бокал и протянул Эмер. - Зачерпни и пей.
Резкость зрения вернулась, и Годрик с удовольствием увидел, как румянец негодования разливается по лицу жены. Он всё-таки победил плотское желание, победил демонов плоти и эту рыжую демоницу.
- Ах, не хочешь? - протянул он. - Тогда придется отложить наш супружеский... э-э... сон. Гаси свечку, я устал, спать хочу.
Она вскочила с места одним гибким слитным движением, которого он даже не успел проследить. Маленький кулак мелькнул перед глазами, а потом резкая боль в переносице разом отшибла все мысли и желания. Годрик повалился на спину, а его юная жена запрыгнула на него верхом и вцепившись в волосы, как базарная торговка, принялась отвешивать ему оплеухи.
- Дикая кошка! - он попытался скинуть её, но не преуспел, потому что она вцепилась, как клещ, прижав ему руки коленями.
Кое-как перевернувшись на живот, чтобы уберечься от сыпавшихся на него ударов, Годрик утер сочащуюся из носа кровь простыней и попытался спастись бегством, но силы его покинули, свет померк, и он рухнул ничком, проваливаясь в сон, как в бездну.
Эмер не сразу сообразила, что муж лежит без движения, а обнаружив, испугалась не на шутку. Зачем-то бросилась к двери, но у самого порога остановилась. Потом отдышалась, потом задвинула засов изнутри. Потом досчитала до десяти и обернулась к кровати.
- Только не убила, только не убила... - залепетала Эмер, молитвенно сложив руки.
Подойдя к телу мужа мелкими шажками, она присела перед кроватью на корточки, заглядывая Годрику в лицо.
- Эй, - позвала она несмело и подёргала мужа за мочку уха. Ухо было тёплое, и это немного успокоило девушку.
Она сунула палец мужу под нос, пытаясь определить - дышит ли, и в это время Годрик всхрапнул и засопел так сладко, словно малыш на матушкиных коленях.
Спит! Эмер вскочила, горя праведным гневом. Спит! Как вам это нравится?! Она схватила кувшин с водой, чтобы плеснуть ему в лицо, но в последний момент передумала.
