Свет и Тень (СИ) - "ASTORIS" (книги онлайн полностью TXT) 📗
Опоясавшись ножнами, она подула на светильник и вышла, закрыв дверь на ключ.
Она не волновалась. Но отупела и оцепенела от ожидания.
В небе светила убывающая луна. Хуже будет, если за сутки испортится погода: придётся переносить обряд, а это ещё две недели в таком состоянии. Но вероятность ухудшения погоды ничтожна, так что всё случится завтра.
Когда-то давно Альк рассказывал, что лучше проводить обряд при растущей луне, якобы, она более счастливая. Но это всего лишь легенда, и случившееся с ним — яркое тому подтверждение.
Альк…
За три с лишним года он стал воспоминанием, сладко-горьким сном. Она не забыла… Она помнила его каждую щепку. Но помнила так, как помнят то, чего уже никогда не будет — без сожаления. С радостью. Тем более, что в Калинках подрастал сын, его точная копия, если не считать чуть более тёмных волос и чуть более зелёных глаз — это от неё.
Мальчик с каждым годом становился всё более похож на отца и характером: дерзкий, хитрый, с задатками лидера. Все весковские мальчишки ему в рот заглядывали и сопровождали во всех начинаниях как-то: обворовывание чужих садов (ради самого процесса, а не от голода), плавание в озере, когда на улице уже лёгкий морозец, прыжки с крыши в стог сена или дёрганье за хвост племенного быка с последующим бегом от него через всю веску до ближайшего забора.
В жизни ребёнка очень многое зависит от матери. Рыскина мать в своё время слова в защиту дочери не говорила, потому девочку и клевали все, кому не лень. Алька трогать никто не смел — как раз-таки из-за матери. Весчане до смерти боялись её гнева и даже взгляда, словно она только им одним обращала их в камень. Ни про неё, ни про сына не говорили плохо даже за глаза, а дети, не слышавшие от родителей гадостей о своём вожаке, словно и не замечали нетипичной внешности Алька. Для них он был таким же как они сами, тем более, с ним всегда было интересно.
Тётя Ульфина обучала мальчика грамоте, а Рыска возила сыну книги, прямо из пристанской библиотеки, а иногда и покупала. Ей не было жаль для мальчика денег, тем более, на будущее образование. Как она успела заметить, ученье — свет, а парня, похоже, всё равно готовить в Пристань. Да и к знаниям мальчик стремился, с удовольствием: читал, писал, считал, а потом на улице рассказывал друзьям прочитанное, ещё больше укрепляя свой авторитет, а некоторых даже учил тому, что успел узнать сам.
К матери мальчик относился с невероятным трепетом и нежностью. Он обожал Рыску, хвостом ходя за ней в её краткие приезды домой. Она была для него солнцем, богом, идеалом, и, конечно, он тоже мечтал стать путником. Правда, некоторое время назад лаврами пришлось поделиться — в тот день, когда мальчик познакомился с отцом. И если Рыску мальчик ждал и любил, то про Алька сочинял небылицы, наподобие тех, какие Рыска придумывала в детстве. Надо же, не забыл… Но с этим, думалось ей, можно разобраться и позже.
Сын тянулся и к оружию тоже, поэтому год назад пришлось купить ему меч, пока ещё лёгкий, совсем тупой, скорее большой кинжал, строго-настрого запрещённый к выносу со двора или использованию без присмотра старших, но уже совсем настоящий. То, как мальчик быстро овладевал навыками боя под руководством матери и деда, ещё раз подтверждало, чей он сын. Да и меч Альк держал в левой руке, совсем как отец, хотя есть, писать и работать мог и той, и другой.
Крысолов лишь головой качал.
— Это ж надо было уродиться!
В такие моменты Рыску переполняла гордость. Да и вообще, она стала больше радоваться и не жалела ни об одном своем решении.
Родила сына? Правильно. Такого сына ни у кого нет, а вырастет — и вовсе все от зависти умрут. А что без мужа родила, так и Саший с ним и с молвой тоже… Зато родила от любимого, а это в жизни редкость.
Учиться пошла? Тем более молодец. Путничье ремесло всю жизнь и кормить, и защищать будет. А что в старости произойдет… Ты доживи сначала до неё, до этой старости!
Замуж вышла? Верно. Мальчику отец нужен, а в доме хозяин.
Вот только жизнь семейная не задалась. Да и не ждала Рыска ничего хорошего от такого союза. Тамель — так звали мужа, девушке не то что не нравился, а вызывал лёгкое отвращение. Но его рекомендовал в своё время учитель, а ей по большому счету было все равно за кого выходить замуж. Главное было это сделать.
Тамель учился вместе с Рыской в Пристани, а дара у него было — кот наплакал. К четвёртому году обучения он едва научился рассматривать дороги, поменять же так ни одной и не сумел. По прикладным дисциплинам у него тоже сплошняком стояли тройки, а меч он держал, как дубину. Будь Рыска всё той же наивной весчанкой, что прежде, она задалась бы вопросом: как такой посредственный видун смог доучиться до четвёртого курса? А теперь точно знала: его готовят не в путники, а в крысы. И более того — он такой не один. Таких не то что много, а абсолютное большинство, расходный материал.
Рыске, как и прежде, всех было жаль, но она давно сделала этот выбор и даже на свой счёт иллюзий не питала, хотя и не боялась. Скорее всего, коллегия проголосует «против», ведь слухи о «дочери» Крысолова не развеялись, а лишь укрепились к концу Рыскиного обучения (надо думать, не без участия самого учителя). Похоже, таким образом наставник пытается помочь своей любимой ученице стать путницей, а не крысой.
Раньше, те самые семь лет назад, Рыска возмутилась бы такой подтасовке, но прежняя принципиальность выветрилась из неё подчистую за эти годы. Главным в жизни теперь был её сын, а сына надо было поднимать, следовательно, нужны деньги. И лучше всего зарабатывать их при помощи того, что умеешь, то есть, выучиться на путницу и работать на трактах или в весках, а то и по поручению короны. Так она и поступит, получив свою грамоту.
После тяжёлой болезни Рыска образумилась: решила забыть Алька и жить своей жизнью. Учитель посоветовал выйти замуж и назвал кандидата. Она просто не стала спорить.
Она просто в один прекрасный день пришла к парню после занятий и напрямую спросила:
— Я тебе нравлюсь?
Парень опешил. Он был единственным на потоке саврянином, тем более — дремучим весчанином, не просто полуграмотным, а практически неграмотным. Ринтарский язык он знал так плохо, что наставники с трудом его понимали — как и он их. Обычно ему давали задание из книг на саврянском языке и особенно его успехами не заморачивались. А теперь самая красивая девушка обращалась к нему, да так, что он её понимал, ещё и с таким вопросом!
— Ну… Да, — ответил он.
— Что значит «ну да»? Как я тебе, в качестве жены, подошла бы или нет? — резко спросила Рыска.
Бедный парень чуть сознания от радости не лишился! В Рыску он влюбился с первого взгляда, как верно подметил Крысолов. Только мечтать о ней считал тем же самым, что мечтать о звезде с неба: не возбраняется, но бесполезно.
— Конечно! — воскликнул он, — Я давно тебя люблю!
— Тогда женись на мне, — спокойно и безразлично пожав плечами, предложила девушка, — Но учти: у меня есть сын, ему четыре года, он тоже, как ты, белокосый, и мне нужно, чтобы тебя все считали его отцом. За это я буду твоей женой, а также стану зарабатывать для нас всех, дам тебе кров, и ты будешь при деле. Есть ещё одно условие: обучение в Пристани ты должен бросить.
— Почему?
— Потому что путником тебе всё равно не быть и потому что я так хочу, — жёстко сказала Рыска. Ей, по большому счету, было всё равно, откажется он или согласится.
Но Тамель посмотрел на неё влюбленными глазами и спросил, словно не слышал ничего:
— А ты тоже уйдёшь из Пристани, да?
— Ещё чего, — фыркнула Рыска, — Я-то с чего? Нет, конечно. Я продолжу учиться, потом получу грамоту, стану работать. А ты будешь растить моего сына, помогать тёте, работать в поле, ухаживать за скотиной - всё, как ты привык, Тамель. Если ты сомневаешься, подумай, я не тороплю. Скоро каникулы, так вот, съезди домой, посоветуйся с родными. А согласишься — добро, свадьбу планируем тогда на начало осени.
