Отравленные морем (СИ) - Волгина Алена (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗
— Он всегда так делает? — спросил Энрике у капитана Альбицци, с которым особенно сблизился за последние дни. В отличие от синьора Реньера, с его краткими сухими ответами и манерами фьорентийского принца в изгнании, Альбицци любил поболтать. Это был тучный, добродушный человек с мягким рябоватым лицом и большими, чуть навыкате, светлыми глазами. Главными удовольствиями в жизни он считал хорошее застолье и душевную беседу. Энрике оставалось лишь аккуратно направлять разговор, наводя его на нужный предмет.
— Зато вишь как ходко идём! — с одобрением заметил Альбицци. — Третий день пути — и ещё ни разу не попали в полосу штиля! Вот что значит чутьё!
Позади них в полусотне саженей, повторяя их курс, шёл «купец». От килевой качки слегка потрескивали мачты. Солнце, выглядывая из-за парусов, пригревало плечи, и от водяного блеска слепило в глазах.
— А это правда, будто дон Алессандро раньше служил начальником стражи у вашего отца? — полюбопытствовал Альбицци. Энрике кивнул.
— Только зря терял время, — отрезал моряк. — Море — вот его стихия! Я, почитай, лет пятнадцать на галере хожу, но такого чутья ни у кого не видел!
Энрике подумал, что лично он знал Алессандро примерно столько же, и тот никогда не проявлял особой страсти к морским путешествиям. Это у него в последний год началось. После того случая в крипте.
— Хотя, может, он выбрал морскую службу, чтобы быть подальше от политики? — вслух заметил он.
— Ну, тогда я его понимаю! — хохотнул Альбицци. — В наше время служба в Сенате требует необыкновенной гибкости! Не хочу сказать, что это плохо, — поправился он, вспомнив, видимо, что беседует с зятем Сакетти, — но простому человеку там придётся несладко! А дон Алессандро мне сразу пришёлся по душе. Он человек занятный. Прямой. С ним как-то спокойнее, даже когда шторм ломает мачты, отсекая тебя от гавани… Будто у него с морем свой уговор.
«Вот оно что!» — подумал Энрике. Синьор Альбицци выразил словами мысль, которая давно зрела у него в голове. Алессандро действительно выглядел так, будто невидимо для всех общался с кем-то в морских глубинах.
— И он всегда так… сосредоточен?
— В этот раз, пожалуй, больше обычного, — согласился Альбицци. — Так ведь и дело нешуточное! Этот груз на Канди и Альберино во как ждут! Порох им позарез нужен… Помню, когда мы добрались наконец до Арсинои и увидели, что от неё осталось, дон Алессандро был сам не свой. Тарчи там таких дел натворили… мда.
— Но сейчас-то на нас никто не нападает! — не отставал Энрике. — Зачем так спешить? Синьор ди Горо не говорил, может, кто-нибудь ждёт его на островах? Друзья? А может, женщина? — Чтобы старый капитан, не дай бог, не заподозрил неладного в его дотошных расспросах, Энрике притворился, что хочет свести всё к шутке и даже изобразил пошловатую ухмылку.
— Женщина?! — расхохотался Альбицци, обрадованный, что нашёл новую тему для разговора. — Если ты моряк, то надёжнее этой возлюбленной тебе не найти! — и он любовно похлопал по румпелю.
Стало ясно, что в ближайшее время от него нельзя будет добиться полезных сведений. Альбицци опять понесло.
— Любовь, скажешь тоже! Она ещё коварней, чем море. Любовь даёт тебе крылья, а потом бьёт под колени. Взлетишь — считай, повезло! Помню, был один случай…
Энрике мысленно отключился, пропуская монотонную болтовню мимо ушей. Он думал о другом. Четыре корабля быстро двигались посреди широкого водного пространства, где на каждой лиге пути их могла подстерегать опасность в виде внезапно налетевшего шторма, тарчийской эскадры или чересчур удачливого капитана Маньяско, предположительно затаившегося в Иллирийском архипелаге. Оказавшись в непривычной стихии, Энрике постоянно испытывал беспокойство. И тревожная мысль, на которую намекал дон Сакетти, будто синьор ди Горо не прочь отхватить себе кусок власти с помощью тех-кто-живёт-под-волнами, здесь, посреди моря, уже не казалась такой бредовой.
***
К вечеру четвёртого дня они добрались до Ланси — маленького городка, где не было ничего примечательного, кроме церкви и рыбного рынка. Здесь решили остаться на ночь, чтобы дать гребцам отдых. Энрике, почуяв под собой твёрдую землю, едва сдержал вздох облегчения. С непривычки казалось, что берег уплывает у него из-под ног. Очертания города таяли, расплываясь в сумерках, в глубине неба загорались первые звёзды. За спиной размеренно дышало море. Лёгкий ветер нёс с собой запахи ила и водорослей — вероятно, начинался отлив. Кое-где в городе горели редкие огоньки.
Сил у Энрике хватало только на то, чтобы машинально передвигать ноги, следуя за остальными. Добродушный Альбицци, как всегда, пытался шутить, н не нашёл отклика у своих усталых товарищей. Синьор Реньер и синьор Дзорци, капитан «Анжело», держались с подчёркнутой сухостью. Зато острый глаз Реньера раньше всех опознал трактир.
За ужином Энрике почти клевал носом, краем уха прислушиваясь к спору.
— Завтра мы пройдём мимо Иллирийских островов, — говорил Реньер обычным спокойным тоном. — Не лучше ли будет идти ближе к берегу и не отрываться далеко от «Анжело»?
— Может, ещё паруса убрать? — проворчал неугомонный Альбицци.
У галер была такая низкая осадка, что с убранными парусами они легко могли прокрасться вдоль берега практически незамеченными. Реньер напомнил всем, что если Маньяско действительно находится со своей эскадрой на островах, то ему ничего не стоит утром отправиться на разведку, отойти на несколько лиг, захватить добычу, если повезёт, и юркнуть обратно в укрытие, где его сам Хорро не достанет, так как море в тех местах изобиловало рифами и мелями, и нужно было очень хорошо знать фарватер, чтобы преследовать там кого-то.
— Нет уж, прятаться мы не будем, — возразил Алессандро, помня о поручении дона Сакетти.
Его горячо поддержали остальные два капитана:
— На борту у «Анжело» двадцать вертлюжных пушек, и если дон Маньяско рискнет подойти на расстояние выстрела, мы найдём, чем его встретить! — воинственно нахмурился Дзорци.
Они с Альбицци были оба согласны, что с огневой поддержкой «Анжело» у них появилась возможность проучить нахального фиескийца. Но в остальном их мнения расходились. Дзорци предлагал идти своим курсом и подождать нападения, если такое вообще случится. Альбицци же так разошёлся, что был готов даже совершить вылазку на острова.
Алессандро счёл это чрезмерным:
— Груз всё же важнее. За Маньяско потом вернёмся, — решил он.
Альбицци обиделся. После их обширных бесед Энрике узнал, что у него к Маньяско были личные счёты. Сестра капитана, почтенная синьора Альбицци, скончалась в Оливоло на другой день после взрыва в Арсенале. Сердце старой дамы не выдержало ночного переполоха и утренних слухов о том, что взрыв был спланированной диверсией северных герцогств, и войска Лиги якобы уже продвигаются к Фьюзи. Альбицци жил с сестрой как кошка с собакой, но родная кровь — не водица, так что теперь при одном упоминании дона Маньяско он взрывался, словно закупоренное вино на солнце.
Спор разгорелся. Алессандро, желая достать карту, похлопал себя по карманам и с досадой сказал:
— Эх! Кажется, я оставил её в каюте.
— Если надо, я принесу, — предложил Энрике, обрадовавшись такому случаю. Ему давно не терпелось заглянуть в каюту синьора ди Горо.
Вернувшись в порт, он опять поднялся на галеру, спокойно кивнув вахтенным. Почти все гребцы и матросы собрались возле камбуза. Поднявшись по трапу на корму, Энрике с колотящимся сердцем вставил ключ в замочную скважину и зажёг свечу от фонаря. В командирской каюте было тесно, как в бочке, и примерно так же темно. Смотреть тут было особенно не на что: узкая кровать за пологом, миниатюрный стол, пара кресел — вот и вся обстановка. В углу стоял сундучок с вещами. На стене висели две полки: на одной стояли книги, на другой поблескивал диск астролябии. Энрике порылся в сундуке, но не нашёл ничего интересного, кроме запасной одежды. Никаких писем, никаких документов, которые можно было бы счесть компрометирующими. Он наскоро пролистал книги и, наконец, подступился к бумагам, аккуратно убранным в бювар.
