Безумие в моей крови (СИ) - Морская Лара (книги без регистрации полные версии .txt) 📗
— Как это с какой? У нас нет полномочий нарушать баланс. Если мы дарим кому-то неожиданное счастье, то должны тут же восстановить равновесие.
— Вы меня об этом не предупредили! Тогда не давайте ему денег, я не хочу восстанавливать равновесие!
— Прощу прощения, но уже поздно, — ответил Матирн с притворным сочувствием. Друаты мучали меня больше получаса, обсуждая варианты неприятностей, которые должны были постигнуть мой народ для восстановления баланса.
В тот день нам пришлось обсуждать еще несколько человек, которые жаловались на Лиивиту.
— Это ужасно! — горько заключила я. — У большинства людей есть все предпосылки для счастья, так почему же они постоянно на что-то жалуются?
— А с чего им быть счастливыми? — возразил Матирн. — Они живут чужими жизнями, увлекаются чужими ценностями, придумывают себе проблемы. Весь ваш народ безумен, моя королева!
Я возвращалась от Лиивиты изможденной и разбитой. Смогу ли я найти общий язык с живой землей, пока она говорит со мной голосами друатов? Поймут ли люди, что я делаю для них? Полюбят ли они меня так, как любили отца? Будут ли они благодарны мне за мои попытки защитить их от гнева Лиивиты? Я выкладывала на алтарь Лиивиты всю свою душу. Догадывался ли народ, чего мне это стоило?
Лиивита напрочь разрушила нашу временную близость с Троем. Не исключаю, что она приревновала его, почувствовав желание, которое возродилось во мне на благословенном холме. Мы с друатом следовали рутине дней, разговаривая друг с другом с подчеркнутой вежливостью. Трой продолжал удивляться, почему мне так трудно было привыкнуть к моим новым обязанностям.
— Почему у тебя все не так, как у других монархов? На протяжении веков все умудрялись найти общий язык с живой землей и признать ее право вершить суд, а ты не можешь. Тебе стоит поговорить с отцом.
— Поговорить с отцом? О чем ты? Я уже много лет не могу с ним нормально поговорить!
Во время встреч с друатами отец молча смотрел в сторону и не встревал в разговоры. Когда я попыталась пожаловаться ему и попросить о помощи, он отвернулся и сжал зубы.
— Я — уходящий король, мне запрещено вмешиваться. Ты сама должна найти подход к Лиивите.
Уходящий король, уходящий друат… и я, которую никто не слушал.
— Неужели другим было проще? — жаловалась я Трою. — Как они могли смириться с тем, как Лиивита решает судьбу людей?
— Некоторые из твоих предков попытались что-то изменить, но осознали тщетность своих попыток. Некоторые были слабыми людьми, некоторые — равнодушными. Но все они понимали, что для благополучия им придется принести жертвы. Ведь у живой земли есть право распоряжаться людьми, а других альтернатив нет. Мертвые земли коварны и убийственны. Кроме того, Ви, твои предки доверяли друатам. Да, уж поверь, такое тоже возможно, — добавил Трой с иронией в голосе.
— Нет, Трой, я не верю. Я должна найти способ подействовать на Лиивиту.
— Я устал повторять, Ви, что сначала ты должна попытаться ее услышать и понять. Ваше противостояние продолжается, и ничем хорошим это не закончится.
Я решила попробовать еще раз. Когда Лиивита вызвала меня, я начала с вежливого вступления. Поблагодарила ее за защиту и покровительство, признала ее право вершить суд и собралась было перейти к переговорам, но Дарио прервал меня, захлопав в ладоши.
— Замечательно! Раз Ее Величество сегодня в таком сговорчивом настроении, то самое время заняться эквистазией.
В моей груди что-то щелкнуло и оборвалось. Я понятия не имела, что означало это слово, но хорошего предчувствия у меня не возникло. Поднявшись с каменной скамьи, Дарио разогнал фиолетовый туман щелчком пальцев, и на стене появился огромный разноцветный график. Час от часу не легче. Покосившись на мое сосредоточенное лицо, он щелкнул пальцами еще раз, и пространство вокруг заполнилось разнообразными математическими формулами. Математика всегда давалась мне неплохо, поэтому даже я могла понять, что некоторые из этих формул не несли в себе никакого смысла. Я смело встретилась глазами с Дарио.
— У вас не получится запугать меня, так как я уже и так запугана до предела, так что можете стереть всю эту ерунду, а график оставьте. Лучше объясните, что определяет форму этой синусоиды, и почему она смещена влево из зеленой зоны.
Впервые за время нашего знакомства Дарио посмотрел на меня с проблеском интереса. Кто бы знал: путь к сердцу друата идет через математику.
— Надо же: наша прекрасная королева хорошо слушала своих учителей! Такое встречается редко. Это — жизненная энергия жителей Лиивиты. Мы проверяем и восстанавливаем эквистазию раз в месяц. С возрастом люди теряют жизненную энергию, а вместе с ней и интерес к жизни, и связь с Лиивитой. Конечно, это не всегда зависит от возраста, но, в целом, с возрастом энергия угасает. Увеличение числа людей с низким уровнем энергии сдвигает синусоиду влево, и тогда мы… — Он щелкнул пальцами, имитируя ножницы, и цокнул языком, — "отпускаем" некоторых из них. Снижение жизненной энергии делает Лиивиту несчастной, поэтому мы должны поддерживать эквистазию.
О да, конечно же, мы не хотим печалить нашу замечательную Лиивиту. Я чуть было не сказала это вслух. О нет, если я действительно попытаюсь найти общий язык с живой землей, то мне, в первую очередь, придется избавиться от сарказма.
— Понятно. — Мое предчувствие оказалось правильным. Эквистазия оказалась еще одним друатским способом оправдать убийство.
— Нет, это не убийство, Вивиан.
Если они читают мои мысли, то мне никогда не наладить с ними контакта.
— Твои мысли читает только Лиивита. Это не убийство, это то, что вы, люди, называете естественной смертью. Жизненная энергия угасает, и человек перестает существовать.
— И чем я могу вам помочь?
"Только не говори, что мне придется выбирать людей, чьи нити мы обрежем", — мысленно умоляла я Лиивиту.
— Тебе не придется выбирать людей, но мы должны договориться о том, скольких мы отпустим сегодня. Вот, смотри! — Он показал мне клубки разноцветных нитей над Лиивитой. — Нити угасающих людей обесцвечиваются и тускнеют.
Мои глаза слезились от попыток разглядеть отдельные нити.
— Подождите! Некоторые из этих нитей по-прежнему мерцают!
Матирн издал почти животный рык.
— Ну что ж, если тебе так хочется, то разглядывай каждую нить!
— Я так и сделаю! — холодно ответила я и подошла поближе к проекции. — Вот эта все еще фиолетовая, и эта тоже, а эта уже коричневая, но она мерцает. И еще эта… — Я так и продолжала, косясь на Дарио, который ничем не выражал своего недовольства. — Вы запоминаете нити, на которые я указываю?
— Запоминаю, Ваше Величество! — вежливо ответил он, и во мне зародилась крупица торжества.
Закончив с нитями, я повернулась к друату.
— И что теперь? Если мы оставим этих людей в живых, то у нас восстановится этот самый экви… эквиста… баланс?
— Нет, Ваше Величество, не восстановится. — Дарио снова был подчеркнуто вежлив. — Однако мы можем восстановить эквистазию другим путем, чтобы средний уровень не изменился. — Он протянул мне лист бумаги. — Это список детей, которые должны родиться в августе. Выбери тех, кому мы не позволим родиться, и тогда эквистазия …
— Прекратите! — Я отбросила лист бумаги. Ох, святая… ох… — Я не смогла закончить свою мысль. Мне некому было молиться. Ведь раньше я всегда молилась Лиивите, а теперь это стало невозможным. — Я поняла, на что вы намекаете. Дайте мне список тех людей, которые должны умереть. — Пробежав глазами по именам, я покачала головой. — Но ведь некоторые из них совсем молодые!
Дарио пожал плечами.
— Встречаются юноши, в которых жизненной энергии меньше, чем в девяностолетнем старике.
Глядя на лист бумаги, я схватилась за горло, тщетно пытаясь втянуть в легкие воздух.
В списке был Антонио, старый садовник, который передал мне письмо от Рида.
— Хорошо, делайте все по-своему, — смогла выдавить я. — Если этого не избежать, то пусть так и будет, но вычеркните из списка Антонио. Я поговорю с ним. Да, он стар, но он не угасает, поверьте мне. Дайте мне всего сутки и снова проверьте его энергию!
