Фэнтези на мою голову! (СИ) - Кин Мэй (читать лучшие читаемые книги TXT, FB2) 📗
Поэтому поразмышляв над его словами, уже в следующую секунду я принимаю воинственный вид и саркастично произношу:
— Извините, но, думаю, дорасти до такого уровня бесчувственной глыбы льда, как у вас – у меня всё равно не получится. Уж больно разный у нас с вами менталитет. А значит я останусь такой, какая я есть.
Он опасливо щурится, глядя на меня и…улыбается, хмыкнув. После чего неожиданно делает шаг вперёд, оказавшись ближе.
— Но, кто сказал, что я бесчувственная глыба льда, как вы выразились? — Он едва склоняет голову набок, вздернув бровь; уголок губ приподнят вверх, в насмешке, а в глазах неподдельный интерес. — Если я не проявляю излишних эмоций, не реагирую на каждое действие и слово столь явно, то это вовсе не означает, что я лишён каких-либо чувств, Виктория.
— М-да? — с сомнением спрашиваю я, усмехнувшись, заглянув прямо в его глаза.
Я всегда хорошо разбиралась в людях. Однако этот мужчина, признаться, не поддается моим способностям, оставаясь для меня непробиваемой загадкой. Словно комната с потайными ходами.
— Очень трудно составить какое-либо впечатление о человеке, который практически все время изображает статую, — в конец осмелев, произношу свои мысли вслух.
Его губы растягиваются в неоднозначной ухмылке. Только неопределённое выражение лица тут же сменяется маской холодной отстранённости.
— Эмоции – важная составляющая человека. С помощью них можно читать своего рода мысли. Видеть, о чем размышляет человек, как относится к тому или иному высказыванию. Именно эмоции – уязвимое место каждого из нас. Поскольку они без слов идеально передают противнику практически всю информацию.
— Признайтесь, мистер Сай. Вы не просто учите нас. Вы готовите нас к войне? — Я растягиваю губы в лёгкой наивной улыбке, не сводя пристального взгляда с мужчины.
Его глаза кажутся невероятным омутом, чертогом, который стоит переступить даже на малую долю секунды и выхода, чтобы вернуться обратно уже не найти.
Да и захочется ли его искать в итоге?..
Интересный вопрос.
— Даже, если и так, — нарочито медленно, словно дразня меня, протягивает он. — То вы, Виктория, вряд ли смогли бы пополнить наши ряды. — Очередная ухмылка на его лице говорит сама за себя.
Он не просто презирает меня. В какой-то степени (и я не знаю в какой), он ненавидит меня и даже не пытается этого скрыть.
Но почему, черт возьми?!
Что особенного было в его жизни, что он так кидается на незнакомок? Или это только на меня такая реакция? Если так, то такая «любовь» к моей персоне порядком выводит из себя!
Удивительно. Но меня всегда все любили. Не знаю природный магнетизм это или же особый шарм, однако факт. А он…
Просто немыслимо так относиться к человеку, совершенно не зная его!
Обидно, чёрт возьми!
Я незаметно трясу головой, перестав задаваться вопросами, ответы на которые у меня вряд ли будут, по крайне мере сейчас.
— По-моему, вы хотели меня чему-то учить? Ну так учите, а не высказывайте свои мысли вслух, мистер декан, — скрестив руки на груди, ровным тоном произношу я, перестав изображать какие-либо эмоции. Что даётся мне, ой, как трудно. Поскольку насмешливый взгляд синих глаз опаляет душу, заставляя сердце в очередной раз биться в нервных конвульсиях!
— Что ж, начнём с осанки, — тоном великого учителя произносит он и, взяв несколько книг со скамьи, снова водружает их мне в руки.
— Ну, а с осанкой моей, что не так? — Всё же не выдерживаю я, и вся гамма негодования и возмущения вновь оседает на моем лице. — К чему все это? Вы хотите от меня избавится и сдать во дворец на какой-нибудь отбор невест, где меня убьют сумасшедшие претендентки? — усмехаюсь я, припомнив сюжет одной книги.
— Хм. — Он задумчиво потирает подбородок. — Знаете, Виктория, иногда вы говорите очень умные вещи. Это было бы не плохим вариантом, чтобы сплавить вас куда-нибудь подальше и больше не беспокоиться о том, что в любую минуту наша академия может стать доисторическими руинами. К тому же в скором времени нашему принцу исполняется двадцать пять и ему полагается выбрать себе будущую представительницу нашей страны.
— Вы серьёзно?! — с округлившимися от ужаса глазами спрашиваю я.
— Вполне, — решительно произносит он, и мое сердце начинает неистово биться в груди. Ведь от этого мужчины можно ожидать чего угодно. Чего угодно, но не такого же!
Он ведь не может так со мной поступить? Или…сможет?
Да даже у самого прагматичного злодея есть какая-то малая, ну ладно…крохотная доля сочувствия и жалости!
— Вполне серьёзно, если бы не одно «но», — вдруг начинает он, улыбнувшись, — у нас с вами заключен уговор. Поэтому вам не стоит так переживать. Я привык держать своё слово, как бы сильно порой его не хотелось нарушить.
Надо признать, на этих словах я облегченно выдыхаю. Но тут же произношу:
— Свежо придание, да верится с трудом…
И вроде бы отлегло, но странное чувство скорой подлянки не покидает…
Мужчина же явно не понимает сказанных мной слов, поскольку игнорирует их, сказав:
— Прекращайте на меня так смотреть, положите, наконец, книги себе на голову книги и вперёд! — Он обводит рукой зал и указывает мне прямо перед собой, призывав к действию.
Я вздыхаю, беру книги и аккуратно кладу их себе на голову. Три маленьких томика, а весят, как целые талмуды!
«Он явно желает моей смерти!» — все же думаю я, делая первый шаг вперёд.
11.2.
После нескольких подходов с книгами на голове, хотелось завыть в голос. Создавалось такое явственное чувство, словно надо мной издеваются. Или же потешаются. Или же развлекаются за счёт набитых мной шишек и синяков, во время очередных неудачных падений, спотыканий и приземления на мою голову книг!
Где это видано, чтобы девушка падала, но вместо руки помощи и слов: «С вами все в порядке?» - мужчина лишь ухмылялся и презрительно качал головой?!
Поэтому я поняла две вещи!
Первая – все мужчины в какой-то мере бесчувственные садисты, даже если с виду они милые и очаровательные создания! Просто кто-то больше, кто-то меньше, а кто-то просто умело скрывается! И второе – хождение с книгами не мое! А значит принцессой мне все же не быть. Следовательно, ни сказки, ни принца на белом коне не видать!
Эх…
— Плохо, Виктория. Очень плохо, — в который раз произносит он, тяжело вздохнув, сложив руки на груди, выражая своё недовольство. — Однако времени заниматься одной лишь походкой у нас нет. К тому же вам ещё много чего предстоит узнать. Поэтому перейдём к более важному моменту – танцы.
— А может быть мы уже перейдём к такому важному моменту, как сон? — состроив жалостливую моську, предлагаю я, понимая, что очередных унижений не переживу.
Кажется, нотаций про мои эмоции и хождение с книгами без остановки, под пристальным взглядом синих глаз, мне хватит надолго.
— А завтра на балу вы собираетесь опозориться? — вопросительный взгляд на меня и усмешка. — Конечно, лично мне все равно, да и по академии это не особо ударит. Но по вам… — Он слегка щурится, а затем вдруг произносит: — Впрочем, хорошо. Можете идти. Не забудьте взять книги и прочесть их до утра. — Он взглядом указывает мне на выход, кивнув, словно говоря, мол: «Идите, Золотарёва. Позорьтесь дальше!»
Я с силой сжимаю руки, до боли впиваясь ногтями в кожу
Он ещё и манипулятор!
Кто вообще хочет опозориться в новом мире, на новом месте жительства?!
— Вы просто невыносимы! — порывисто произношу я, а затем делаю стремительный шаг, оказавшись рядом с ним, сухо сказав: — Танцы, так танцы.
— Вы не так безнадёжны, — с нескрываемой иронией произносит он, глядя в мои глаза, от чего сердце ускоряет привычный ритм.
Я фыркаю, закатив глаза, но тактично помалкиваю. При этом сосредотачиваюсь больше на своём сердцебиение, которое в последнее время странным образом реагирует на пристальный взгляд нашего декана.
«Только бы не влюбиться…» — вдруг проносится паническая мысль на задворках сознания, стоит мужчине коснуться моей талии и тем самым в разы увеличить частоты пульса!
