Медь в драгоценной шкатулке (СИ) - Архангельская Мария Владимировна (книги бесплатно без .TXT) 📗
Луй Дуар решительно подошёл ко мне, почти выхватил коробочку у меня из-под пальцев и открыл. Кивнул себе, убеждаясь, что вот оно, искомое, и больше не говоря ни слова, сделал знак своим подчинённым.
— Как они посмели!.. — дрожащим голосом проговорила Усин после того, как незваные гости скрылись за дверью.
— Наверняка это приказ императрицы.
— Она не имела права! Это подарок его величества, что же, теперь и он ей не указ?! Старшей сестре обязательно надо подать жалобу!
— Делать мне больше нечего.
— Но это же оскорбление! Если старшая сестра не хочет, я сама всё расскажу…
— Оставь, Усин, — устало попросила я. Мне больше не хотелось никаких скандалов и разборок, и о потере я не горевала, хотя, конечно, осадочек остался. Да пропади они пропадом, все эти ревнивицы и интриганки вкупе с интриганами, вместе со своей грызнёй и мелочным сведением счетов. Когда б не Ксиши, я была бы рада-радёшенька, что наконец-то уезжаю отсюда.
Но, как учит народная мудрость, не говори «гоп», не перепрыгнув, а желающий рассмешить богов может всего лишь рассказать им о своих планах. На следующий день, когда всё уже было готово к отъезду, меня посетил господин Кан Гуанли. На этот раз евнух со свитой зашёл в Восточный дворец чинно, со всем достоинством, подобающим посланцу императора.
— Наложница Луй Соньши, прими указ! — торжественно провозгласил он. Делать нечего, я опустилась на колени, сложив руки перед собой, а за мной на коленях же выстроились мои слуги. Господин Кан развернул шёлковый свиток.
— Император, удовлетворённый достоинствами и добродетелями наложницы четвёртого ранга Луй Соньши, — хорошо поставленным голосом, растягивая слова, провозгласил он, — перед лицом Неба принял решение ввести её в свой гарем и одарить званием супруги третьего ранга, о чём и заявляет во всеуслышание. Звездочёты Террасы ведающих небом и гадатели Приказа Великого постоянства определят счастливый день для бракосочетания. Да будет так!
Он замолчал, выжидающе глядя на мои выпученные глаза и отвисшую челюсть. Я молчала, лишь в голове тяжко ворочались смутные мысли, что надо как-то реагировать, но я не могла сообразить, как именно. Наконец одна из них всё-таки оформилась, и я всё так же молча поклонилась, коснувшись лбом пола. Выдавить из себя что-то осмысленное было выше моих сил.
Ваше величество, ну разве так можно?! Вы же меня в гроб вгоните безо всякого палача!
Лишь позже я узнала о причине такого неожиданного и скоропалительного решения. Оказалось, что Усин всё же выполнила своё намерение, сбегала во дворец Великого превосходства и наябедничала всё тому же господину Кану. Тот доложил куда следует, и император явился к супруге с вопросом, какого хрена. Императрица в ответ ядовито напомнила, что носить белый нефрит дозволяется исключительно членам императорской семьи, и не ниже супруги, а кому-то другому подобная привилегия даруется лишь за особые заслуги. Каковых за мной не наблюдается, ведь я даже сына родить не смогла… «Ах вот как! — рявкнуло его раздосадованное величество. — В таком случае, я на ней женюсь!»
Глава 11
В день свадьбы пошёл первый в этом году снег. Он был мокрым и почти сразу же таял, но всё равно было красиво — крупные белые хлопья падали часто, походя на занавес, отрезавший Восточный дворец от всего мира. Дворец, в который я больше не вернусь, потому что даже если Тайрен и будет прощён и возвращён из ссылки в столицу, с сегодняшнего дня я больше не его наложница. Я — одна из супруг его отца. И даже если его величество умрёт на следующий день после свадьбы, его наследник всё равно уже потерян для меня, а я для него. Пусть даже дочь спасёт меня от монастыря, в который отправляются бездетные императорские вдовы, жён и наложниц отца сыновья не наследуют.
Приготовления начались ближе к вечеру. Поскольку я не старшая жена, объяснили мне, то свадебный обряд пройдёт по упрощённому ритуалу. Не будет ни торжественного пира, на котором, впрочем, молодые всё равно не присутствуют, ни встречи женихом невесты, ни зачитывания указа о совершении брака. Меня просто проводят в спальню его величества, и всё. Войди я в императорский гарем простой наложницей, и вовсе обошлись бы без всего этого, но я перепрыгнула через ступеньку, и потому будет мне и ритуальное красное платье, и красная же вуаль, которую мой новонаречённый супруг поднимет в спальне, довершая обряд бракосочетания. Перед, собственно, тем, что этот брак скрепит.
Сказать, что я этого не хотела, значило ничего не сказать, но моего мнения никто не спрашивал. Сперва я ещё надеялась на то, что свадьба не состоится. Мои слуги, аккуратно доносившие до меня все новости, сообщали, что сановники один за другим высказывались против императорской затеи. Все они, включая приснопамятного гуна Вэня, почтительно напоминали его величеству, что отнимать чужих жён и наложниц у их законных обладателей всё-таки нехорошо. Конечно, его величество сам себе закон и над своим сыном властен не только как государь, но и как отец. Нет предписания, запрещающего взять сноху себе (вот обратное — есть), и случалось, этим пользовались. И всё-таки общественное мнение подобного шага не одобряло. Император должен являть собой образец высокой добродетели, не это ли он сам твердил Тайрену? Какого порядка ждать от подданных, если Сын Неба подаёт им такой пример?
Однако Иочжун закусил удила. То ли ему так хотелось утереть нос стерве-супруге, то ли он не находил в себе сил взять сгоряча брошенные слова обратно, но все увещевания остались пустым сотрясением воздуха. Последняя надежда оставалась на звездочётов и гадателей. Если бы мой гороскоп оказался несовместим с гороскопом его величества, или гадания оказались бы неблагоприятны, всё отменилось бы само собой. Но Небеса, видимо, пребывали в хорошем настроении, или, наоборот, в плохом, так что ни звёзды, ни панцири черепах со стеблями тысячелистника, что использовались для гадания, ничего скверного в будущем браке не выявили.
Оставалось только смириться и попробовать поискать хорошее в плохом. По крайней мере, теперь мне не нужно разлучаться с дочерью. За те недели, что шли приготовления к свадьбе, у императора наконец дошли руки дать внучке имя. Моя маленькая Ксиши перестала быть Ксиши, отныне её следовало звать Лиутар — Дар Небес.
— Госпожа, пора, — позвала меня одна из служанок, присланных из Внутреннего дворца в помощь моим, как будто четверых было недостаточно для того, чтобы одеть одну женщину.
Готовиться ко встрече с императором надо было тщательно. Принять ванну с ароматической водой. Умаститься благовониями — теперь я благоухала как две цветочных клумбы. Одеться. Рубашка, штанишки, нижняя блуза… Потом нижнее платье, свободное, с широкими рукавами, лиловато-розового цвета. Потом верхнее — тот самый сарафан без плечиков, что туго шнуруется на спине. И поверх всего этого на меня опустили, предварительно расправив над моей головой, красное свадебное платье из плотной тяжёлой ткани, расшитой золотыми нитями. Служанки молча и сосредоточенно укладывали складки и завязывали на мне пояс. Мерцали в свете ламп и свечей золотые бабочки на красном подоле — символы супружеского счастья. И плыли по тщательно расправленным рукавам по две уточки-мандаринки — символ супружеской верности.
