Женитьба и другие злоключения принца Кармаэля. Книга 1 (СИ) - Этери Анна (версия книг .TXT) 📗
— Почти, — поморщился я.
Добрых полчаса топтались на посту охраны, ожидая, когда нас проведут к «сиятельной особе». От закутанных в черные одеяния кэшнаирских воинов веяло холодом. Открыто никто не пялился, но, казалось, их пронизывающие взгляды следят неустанно. Отправленный доложить о нашем прибытии стражник, вернулся на пост. Капитан стражи, перемолвившись с ним, жестом велел проходить. И тут я вспомнил о нескончаемых коридорах. Вдруг чары еще действуют, и я снова заблужусь?
— Держись за мой карман, — посочувствовал Венди.
— Но у тебя нет кармана.
— Я знаю, — мстительно улыбнулся он и безбоязненно шагнул в коридор.
Убью! Сжав кулаки, кинулся за ним. Он прибавил ходу и чуть не сбил с ног женщину. Широкая бледно-алая одежда полностью скрывала ее руки и ноги. Длинные черные волосы украшали заколки. Лицо закрывала вуаль. Сложив перед собой ладони, незнакомка поклонилась, промолвив: ша'яри.
— Ша'яри, — повторил я.
— Это не приветствие, — сказал Венди. — А титул среди слуг.
— Сам знаю.
— Сейярэ.
— Она просит следовать за ней, — пояснил Венди.
— И что бы я без тебя делал? — съязвил я.
— Пропал бы.
Это конечно!
Ша'яри остановилась перед дверью и, попросив подождать, скрылась за ней. Венди вертел в руках яркий букетик цветов — видно, спер из вазы, попавшейся по пути, и теперь, как пить дать, предвкушал момент дарения. Тут и мне стало весело.
— Ты же понимаешь, что это для дела. Нужно к себе расположить.
— Понимаю. — Еще как понимаю, усмехнулся я.
Через минуту ша'яри открыла дверь, и мы вошли в покои, пропахшие благовониями и ароматическими маслами. В воздухе висела легкая дымка. Пол устилали толстые цветные ковры. С потолка свисали невесомые занавески. Меня обдало жаром. Не привела ли нас служанка в покои Лилу-Анны? А то может мне не над Венди, а над собой смеяться?
Наваждение быстро развеялось. На кремово-золотистой софе, заваленной подушками, возлежала вовсе не Лилу-Анна. Я нахмурился. Не похоже, чтобы кэшнаирцы сильно наказывали провинившихся принцев.
Венди замер у входа, удивленный не меньше меня. Только поводы у нас были разные.
— Я думал, мы… Что он тут делает? — спросил друг.
— Как видишь, лежит.
Эсмирато действительно лежал и очень удобно, облаченный в бархатный расшитый золотом халат. Лицо его не отличалось изысками побоев от сестрицы, храня лишь кровоподтек на губе. Жаль. Я почувствовал себя обманутым.
— Зачем ты меня сюда привел? — с негодованием спросил Венди.
— Ты же сам хотел наведаться к кэшнаирцем, — прошептал я. — Ну вот. Дари цветы.
— Хорошо, что напомнил. — Он мстительно зашвырнул букет за занавеску.
Эсмирато не видел. Он встал и жестом указал присаживаться на бархатные широкие подушки, разложенные возле низкого резного столика. На пальце принца сверкал янтарный перстень.
— Признаться, удивлен вашему визиту, — начал он, когда мы расселись на подушках.
По лицу кэшнаирца я пытался прочесть, что у него на уме, но он тщательно скрывал мысли за маской доброжелательности. Иногда же мне чудилась насмешка.
— Что привело? Впрочем, я плохой хозяин, если оставляю гостей без угощений. — Он властно вскинул руку, и уже знакомая служанка принесла на золоченом подносе вино, фрукты и сладости. Ни я, ни Венди не притронулись к угощениям. — Думаете, отравлено? — Он взял кубок и отпил вина.
Поколебавшись, мы с Венди от него не отстали. Вино оказалось приятным и довольно крепким. Эсмирато наблюдал за нами с торжеством, и я пожалел, что клюнул на его провокацию. Не приказал ли он туда чего подмешать?
Пока я размышлял, как подступить к исполнению маминых чаяний насчет дружбы между нами — отчего становилось не по себе, Венди не колебался:
— После всего случившегося, я ожидал увидеть Ваше Высочество в более драматичных декорациях.
Эсмирато улыбнулся.
— Твой друг забавный, — сказал он. Венди насупился. — Как же я рад, что вы ко мне заглянули. С того самого дня приходится сидеть взаперти. — Неосознанно коснулся он лица. И отхлебнул вина. — Я бы хотел подружиться. Что нам делить?
И правда, что? Будто это я размахивал саблями под покровом ночи, а потом притворился, что ничего не произошло.
— А как же: семирато актопирато*? — допытывался Венди. (На самом деле произносится как: «сермирато актоверато» (кэш.), примерный перевод: зло должно быть наказано*).
— Что? — недопонял Эсми.
— Свой язык не знаешь? — злорадно спросил Венди.
— Я-то знаю.
Я ткнул друга локтем в бок, помня мамин наказ. Не хватало, чтобы вместо того, чтобы подружиться, мы снова подрались.
— Я мало путешествовал, — продолжил кэшнаирец меж тем, — а в Саразирии вообще никогда не бывал и не знаю многих ваших обычаев и традиций. Вы бы многому могли меня научить. Если бы, конечно, захотели. Я не настаиваю — никогда не навязывался. Лишь высказываю пожелания. Я бы в свою очередь многое рассказал о Кэшнаире. И показал. Вам бы понравилось.
Я глотнул еще вина. Все складывалось как нельзя лучше. Для маминого плана. Оставалось только слушать.
— Нравится? — улыбнулся Эсмирато.
— Что? — не понял я.
— Змеиное вино.
Венди подавился, оросив золотистыми брызгами ковер. Я и сам чуть не последовал его примеру.
Для приготовления змеиного вина в бутылку целиком погружается ядовитая змея. Традиционный напиток Кэшнаира. Не думал, что доведется попробовать.
— Самое лучшее! Прямиком из Кэшнаира, — пояснил принц, не обратив внимания на Венди. Казалось, его интересовал только я, и он гипнотизировал взглядом не хуже змеи.
— Очень хорошее, — поднял я кубок и отпил. Никакой слабости, твердил себе и едва справился с подступившей тошнотой.
Эсмирато довольно кивнул.
— Могу я надеяться, что все недоразумения между нами будут забыты?
Надеяться можешь.
— Будем считать, что ничего не было.
Венди вытаращился на меня, но я и бровью не повел. Лучше, если враг думает, что ты его друг. Непреложная истина, которую Венди, видно, забыл.
— Прекрасно! — восторженно воскликнул кэшнаирец. — По такому случаю предлагаю еще выпить, — махнул он рукой, и ша'яри подлила вина.
— Я, пожалуй, воздержусь, — прикрыл Венди ладонью свой кубок.
— Тогда, может, кальян? — предложил радушный хозяин.
— Что? — забеспокоился собеседник.
Эсмирато не утруждал себя объяснениями, прищелкнул пальцами, и в комнату внесли предмет, напоминающий длинный светильник, столбец которого украшали золотые цветы и прозрачные малиновые бабочки. От пузатого основания тянулся шнур с мундштуком. Конструкция завораживала, и я не сразу осознал, что рассматриваю ее с предельным вниманием.
— В Кэшнаире принято делить сладость мира с друзьями, — проникновенно проговорил Эсмирато, пододвинувшись к водруженному на стол прибору. — Традиция, уходящая корнями в глубину веков.
Венди смотрел на «светильник» как на поджавшую хвост гадюку.
— Хорошая традиция… когда с друзьями… — перевел он взгляд на принца, явно надеясь, что намек поймут, и его минует «почетная» участь.
— Великолепная традиция! — согласился тот, не сводя с меня взгляда. — Не желаешь начать? — протянул он мне мундштук.
Подавив шевельнувшееся сомнение, я согласился. Ведь от этого хуже не будет?
Вдохнул дым и закашлялся.
— Полегче. Не торопись, — поучал кэшнаирец. — Это дар Бога, принимай его с должным почтением, не спеша.
Вторая затяжка прошла удачней. Сладковатый дым фиолетовыми завитками закружился в воздухе, когда я его выдохнул. В голове поплыл туман, и лицо кэшнаирца утратило четкость. Я моргнул, желая вернуть ясность сознания и, кажется, мне это удалось.
Настала очередь самого принца.
Затем «дымный» ритуал продолжил вяло отказывающийся Венди. Выпуская фиолетовые завитки, он глупо улыбался.
— Важно соблюдать очередность, — издалека донеслись до меня чьи-то слова, и я снова ощутил сладковатый вкус дыма на губах и приятную истому во всем теле.
